Оригинал взят у knjazna

Нет, я не про любовь как форму взаимоотношений полов - пока что. Я про любовь как форму и способ взаимоотношений с миром.
Игравшие в Фоллаут меня поймут очень хорошо. Для остальных сначала будут некоторые необходимые пояснения.
Представьте себе мир, где не уродов нет. То есть, нет как класс. Вы сами - не в счет, потому что с точки зрения любого из окружающих вы тоже урод, ну по крайней мере вы бы на их месте так и думали, это раз, а два - эстетика - понятие весьма относительное в мире, где надо сначала выжить, а потом любоваться видами, пейзажами и натюрмортами, а также лицами и мордами. Если удастся - будет время и возможность, ага. Потому что задача "выживать" - фоновая и неотменяемая, как дыхание. И любой ресурс, необходимый для жизни (действительно ресурс и действительно необходимый) добывается с трудом. Нет, "еды вообще" вокруг полно: кому и хлорка - творожок, кому и напалм - маянезик. Проблема в том, что вы (как и все другие вокруг) озадачены поиском того, что вы считаете водой, едой, воздухом, пригодным для дыхания, безопасным местом для сна, и так дальше про все вообще, куда не ткни. И этот процесс занимает время и внимание. И всего найденного всегда чуть меньше, чем надо. То есть, если шустро провернуться, то можно успеть набрать достаточно, но для этого надо не лажать и действительно оборачиваться шустро. Можно например искать что-то, годное не только вам и пытаться обменять - с разной степенью успешности. Иногда вместо запрашиваемого в обмен могут тупо дать по голове и отобрать предлагаемое, не заплатив. Но если внимательно смотреть, с кем имеешь дело - то все в порядке, способ как способ. Еще на минных полях много полезного можно найти. Надо только хорошо смотреть под ноги и следить чтобы никто не увязался, потому что вот они-то под ноги смотреть не будут, по определению. Им либо пофиг на последствия, либо они в них не верят. Ну и так во всем.
Представили?
читать дальшеТеперь представьте себе, что это настолько нормально, что иначе не бывает. Других вариантов нет. О них неизвестно, потому что в картине мира такого не было представлено. И поэтому те условия, которые представлены в картине мира - хороши по определению: в них можно выжить и устроиться удобно. Ну почти. Ну насколько получится. Ну то есть если не зевать, не расслабляться и не делать летальных ошибок.
Справились?
А теперь представьте себе, что вы настолько хорошо это все умеете и можете, что в вышеназванных условиях почти всегда почти сыты, почти выспались, почти по сезону одеты, почти дочиста отмыты и почти в любой обстановке почти уверены в своей безопасности. А стопроцентной гарантии не даст даже страховка, да и кто ее тут продаст, ту страховку, так чтобы это был не лохотрон.
И с этим справились? Да вы выдыхайте, выдыхайте, бояться тут нечего, все почти в порядке. И... да, как раз удачная минутка, чтобы полюбоваться на... а что бы то ни было. Закат, восход, роса на траве, лицо или морда, натюрморт на обеденном столе, уличная драка, цветок сквозь трещины в асфальте, игра бензинового пятна в луже... красиво, правда? И так красиво, что дух захватывает. Ради этого стоит пытаться играть в этот аттракцион дальше.

... вот поэтому Василиски так ценят прекрасное и так вкусно описывают все то, вроде бы простое и всем понятное, что мы можем и пропустить по невнимательности - у нас-то есть запас прочности на возможную повторную встречу с именно этим прекрасным. А у них - еще вилкой по водке писано, да или нет. Именно так Василиск и формируется как собиратель сокровищ, в те минуты, когда почти все почти хорошо, и есть минута передышки для того чтобы взглянуть в небо или лицо человека напротив. И тогда то, на что падает взгляд, кажется прекрасным, потому что оно уникально, и момент встречи уникален тоже. Не только потому, конечно, но не в последнюю очередь потому.

Кстати, сейчас они придут и начнут рассказывать, что ничего подобного, никакого фоллаута, нормальная жизнь в нормальном мире, удобная и комфортная, ага. И у них все есть, им ничего не надо. Вы слушайте, слушайте. И где-нить себе помечайте: все, что названо ценностью и объявлено имеющимся в постоянном доступе - они умеют добывать из камней и воздуха, практически с незаметным для себя усилием. А все, про что они скажут "а разве это необходимо" - им просто не завозили. Не удивляйтесь. Они правда так думают.

Идентичность "я-правильный" (читайте - "я - хороший и любимый") у них намертво приколочена именно к этому короткому моменту передышки между авралом и ахтунгом, в котором им хорошо и они могут потянуться к миру и даже надеяться на его ответ (положительный ответ, заметьте). Все остальные ситуации складываются в "я за все отвечаю" или "сейчас разберемся", которые могут дать надежду на этот момент позитивной связи с собой и миром, когда номер уже набран и можно почти расслабиться в ожидании ответа абонента (мира или себя).

Настоящая беда происходит тогда, когда на них обваливается негативная обратная связь, прямо и непосредственно связанная с их личной ошибкой или просчетом. Это не "я-плохой". Это даже не "я-негодный". Это "я-мертвый-через-минуту" (или минуту назад). Вне зависимости от объема просчета. Василиск "негодным" не бывает: он сразу "мертвый" или "никогда не существовал в действительности". Собрать их обратно после такого события бывает довольно трудоемкой задачей, и собирается обычно не то, что разобрали.