Пишет  O*rly:

Заброшенные уголки мира
Дали ссыль на тумбу @ нельзя не перепостить)
Прекрасные фотографии мест, покинутых людьми — они пробираются под кожу и заставляют на миг представить, как это жить там, в мире_без_людей. Осознающее себя одиночество — невероятный сюжетный кинк, как по мне.
За каждой фотографией словно стоит целая история.

Моар прекрасного — по тэгу на тумблере у amroyounes

URL записи

Пишет  Итиль Тёмная:

Собственно, о совахСова является амбивалентным символом. Это птица мудрости, но также мрака и смерти. Являясь атрибутом богини Афины, сова символизирует мудрость, познание. Совы обладают способностью видеть ночью, видеть все вокруг себя, не двигаясь с места, а только поворачивая голову, у них мудрый проницательный взгляд. Бесшумный ночной полет, светящиеся глаза и жуткие крики повлияли на то, что сову связывали со смертью и оккультными силами. Ее считали птицей смерти в Древнем Египте, Индии, Центральной и Северной Америке, Китае и Японии. Как ночная птица сова - символ грусти, ностальгии и одиночества. Кроме того, она олицетворяет опустошение и несчастье, темноту, ночь, дождь. Во многих традициях совы несут угрозу, пророчат беду. В сов могут обращаться ведьмы, колдуны, злые духи. Ей приписывали дар пророчества, возможно, из-за способности видеть в темноте.

Некогда сова была символом способности не испытывать страха перед темнотой, то есть знать тайны, обычно скрытые для смертных. Но со временем, в поздней античности и в средние века, суеверие придало сове демоническое значение. В настоящее время это эмблема проницательности и книжной эрудиции.

В египетской системе иероглифов сова символизирует смерть, ночь, холод и пассивность. Она принадлежит царству ночного солнца, спустившегося за горизонт и пересекающего озеро или море тьмы.

В индуизме это эмблема Ямы, владыки царства мертвых. В Индии сову почитали как покровителя ночи и посланца загробного мира, призванного провожать души в царство мертвых. Кроме того, сова служит верховым животным богини Дурги, супруги Шивы в одной из ее грозных ипостасей.

В Китае сова относилась к принципу «ян» и считалась эмблемой «желтого предка», культурного героя Хуан-Ди. Она ассоциировалась с молнией и громом, летним солнцестоянием. С другой стороны, ее связывали с жестокостью, злом, преступлением, смертью, неблагодарными детьми. Сова посвящена кузнецам; в древние времена она была покровительницей дней, когда кузнецы ковали мечи и волшебные зеркала.

Для индейцев Северной Америки сова символизировала мудрость и пророчество, считалось, что она может прийти на помощь. Перья совы в головном уборе выполняли функции защиты.

В Древней Мексике богиня дождя почиталась в виде священной совы. У ацтеков и майя сова символизировала некое демоническое ночное существо, злые предзнаменования и являлась атрибутом бога подземного мира, вестником смерти или проводником душ в потустороннем мире.

В Перу встречаются изображения жертвенного ножа в форме полумесяца, на котором можно видеть божество с клювом совы или филина. Таким образом, символ совы или филина связывается со смертью и жертвой.

В греко-римской традиции сова символизировала мудрость и была спутницей и атрибутом богини Афины (Минервы). Сова Афины - птица ночная, птица тьмы и леса. Сова встречается в качестве атрибута аллегорических фигур Ночи и Сна. С совой связана одна из мойр - Атропос («неотвратимая»), прерывающая нить жизни.

От афинской традиции ведет свое происхождение и мудрая сова европейских сказок и басен, и сова, сидящая на стопке книг, - эмблематическое изображение мудрости.

В христианстве сова символизировала силы тьмы, запустение, уединение, скорбь, дурные вести. Крик совы – это «песня смерти». Как существо, ведущее ночной образ жизни и вообще загадочное, сова стала символом нечисти и колдовства. Кроме того, сова символизирует одиночество, она фигурирует в сценах, изображающих молящихся отшельников. Однако издревле считается, что сова наделена мудростью, в этом качестве она присутствует на изображениях св. Иеронима. Есть у совы и другое значение, в котором она выступает как атрибут Христа, который пожертвовал собой ради Человечества. Именно этим объясняется присутствие совы в сценах распятия.

В иудаизме ночной демон женского пола Лилит (злой дух) изображается в обществе совы.

Сова в славянстве относилась к группе нечистых птиц и наделялась демоническими свойствами. По поверьям, появление совы возле дома предвещало смерть или пожар. В брачной символике она выступает как символ вдовы или старой девы. Символ совы использовался и в качестве оберега. Сове также приписывается роль хранительницы подземных богатств, кладов, разрыв-травы, помогающей отмыкать любые замки.

Источник

URL записи

Оригинал взят у alexey5351
в Про закаленных и выносливых

Иногда я слышу как люди рассказывают о том, что травма увеличивает выносливость. Рассказы разные, смысл примерно тот же. Например, человек рассказывает как учить ребенка плавать, бросив в пруд; или что его самого в детстве били, и он вырос сильным. Много мифов о войне и службе в армии - “армия сделала из него человека,” “на войне он стал настоящим мужчиной.” Слушая эти рассказы я ни разу не видел нейтрального спокойствия. У человека, рассказывающего про пруд бывает характерная ухмылка на лице (Это у вас там изнеженные дохляки, а у нас тут – Спарта!), встречается гордость, злость, зависть и другие чувства.

Есть ли смысл в том, что говорят эти люди? Что на самом деле способствует устойчивости и выносливости человека в потенциально травматичных ситуациях?


читать дальшеДля начала стоит различать травму и фрустрацию. Травма, например, в определении д-ра Джудит Херман – это ситуация, в которой естественные системы защиты человека оказываются недостаточными и человек просто не может справиться с тем что происходит. Он ощущает болезненную беспомощность, потерю контроля над происходящим, потерю ощущения автономности, потерю ощущения базовой безопасности в мире.

Фрустрация – это ощущение дискомфорта, как правило при невозможности выполнения желания (Винникотт). Фрустрация бывает оптимальная (когда ребенок может с ней справиться) и неоптимальная, (когда ребенок испытывает гиперстимуляцию и количество/качество фрустрации больше, чем он сейчас может переварить). Тем не менее фрустрация – это дискомфорт разной степени, это не травма. В процессе переживания оптимальной фрустрации возможны рост и развитие. Более того, фрустрация для развития необходима, хотя и не достаточна. При травме происходит обратный процесс – разрушительный, регрессивный, затормаживающий.

Травма – это описание отклика конкретного человека на конкретную ситуацию. Внешнее событие само по себе не означает травму; Для одного человека конкретное событие (избиение) может стать травмой, для другого нет. При этом почти для любого человека есть уровень стресса, который приведет к травме. Тем не менее, существуют психологические и нейробиологические факторы, которые влияют на устойчивость и выносливость. На мой взгляд травма как таковая не увеличивает выносливость, а ровно наоборот – расшатывает системы защит и наносит вред организму и психике, в результате чего выносливость ухудшается. (Я написал “травма как таковая,” поскольку есть “посттравматический рост,” происходящий реже, чем хочется в него верить, и не являющееся темой этого текста.)

Травма бывает острой или хронической. При хронической травме человек испытывает постоянный стресс. Нейробиологически это означает, что у него повышен уровень кортизола на протяжении длительного времени. Хронически высокий уровень кортизола – депрессоген, точнее фактор риска последующего развития депрессии (Tyrka et. al, Higgins & George).

В результате острой травмы организм включает более глобальные и базовые защиты, часть из которых становятся дезадаптивными в будущем. Эти механизмы относятся к трем основным группам симптомов ПТСР (PTSD) – гипервозбужденность, внедрительные процессы (кошмары, вспышки травматичных воспоминаний), и “сжатие,” (ограничение, избегание.) Подробнее они описаны в DSM-IV-TR, книге д-ра Джудит Херман и других источниках. Одной из особенностей острой травмы является ощущение заморозки или “анестезии.” В ситуациях, где сделать ничего нельзя и боль непереносима, организм защищается уже от боли а не от внешней опасности - включаются внутренние анальгетики. Например, животное, попавшее в лапы к хищнику, может в какой-то момент перестать сопротивляться и “замерзнуть;” олень, стоящий на дороге ночью, который видит свет фар быстро приближающейся машины, замирает на месте и не может двинуться. У человека подобной реакцией в траматичной ситуации может быть диссоциация и де-персонализация. “Не знаю где я”, “Не знаю кто я.” Меня нет.
Острая травма очень часто приводит к ре-травматизации в будущем; cимптомы ПТСР сами по себе на протяжении нескольких лет – можно классифицировать как хроническую травму. Таким образом, ПТСР - состояние достаточно устойчивое и для снятия симптоматики очень часто необходима помощь специалистов.

Кортизол может спасти человека в экстремальной ситуации и предназначен для мобилизации организма на спасение от неминуемой опасности. Регуляцией уровня кортизола занимается система HPA Axis, в которой есть как возбуждающие, так и успокаивающие структуры. Кроме того, есть цепь обратной связи, которая сигнализирует о повышенном уровне кортизола. Когда в HPA axis приходит сигнал, что уровень кортизола повышен, здоровая HPA Axis включает “тормоза” - в частности гиппокамп и PFC. Одна из причин такой реакции в том, что кортизол “токсичен” для некоторых областей мозга при длительном повышенном уровне, например он приводит к уменьшению объема гиппокампа. В то же время, амигдала – возбуждающая компонента HPA axis - развивается при повышенном кортизоле. Таким образом, при хронически высоком уровне кортизола образуется опасный замкнутый цикл и система регуляции становится несбалансированной – педаль газа (amygdala) гипертрофирована, а тормоза (hippocampus, PFC) работают довольно слабо. Условно можно сказать, что человек включается с полуоборота там, где нет реальной внешней опасности, и не может потом успокоиться на протяжении длительного времени. Cистема регуляции стресса нарушена. Дисрегуляция HPA axis приводит к тому, что человек не может адаптивно справляться с неизбежно возникающими в жизни стрессорами, вследствие чего он может получить депрессивный эпизод, в тех в ситуациях, с которыми раньше справиться мог.

Наоборот, у людей с увеличенным объемом гиппокампа снижается вероятность появления симптомов ПТСР в потенциально травматичной ситуации (Higgins & George.) Гиппокамп может быть увеличенным либо в следствие индивидуальных генетических факторов, либо по другим причинам, например интенсивные и длительные кардио нагрузки, или курс антидепрессантов класса SSRI приводят к нейрогенезу в гиппокампе (Higgins and George). Таким образом здоровый гиппокамп – один из нейробиологических факторов защиты и устойчивости к стрессу. Чуть более широко – сбалансированная система регуляции стресса (HPA axis) выполняет защитную функцию.

Кроме нейробиологии существуют психологические факторы защиты. Д-р Джудит Херман приводит результаты исследования ветеранов Вьетнама, переживших тяжелые бои, у которых не образовались симптомы ПТСР. Были выявлены три общих компоненты. Во-первых установка на активное, целе-ориентированное действие, в отличие от пассивного подхода. Во-вторых высокая социальная активность – способность создавать поддерживать отношения, открытость к общению, в отличие от более закрытой, изоляционной склонности. В-третьих ощущение что человек может активно влиять на свою судьбу, в отличие от “со мной это происходит” (внутренний локус внимания, ощущение агенства.) Эти результаты были подтверждены другими исследованиями (сслылки в книге ниже) поэтому есть основания их обобщить и назвать защитными факторами, которые увеличивают устойчивость к травматизации. При этом полный набор этих факторов и большой гиппокамп абсолютно точно не гарантируют, что ПТСР не разовьется – при достаточном уровне стресса травматичная реакция может случиться у кого угодно.

Что харакретно для всех трех вышеперечисленных факторов? Что травма бьет по ним, как кувалда. Широко изветно, что люди с симптомами ПТСР испытывают серьезные трудности в общении с близкими и часто замыкаются. Травма первым делом убивает ощущение контроля над своей жизнью, ощущение активной позиции – в травме превалирует ощущение беспомощности. С активными целенаправленными действиями тоже очень сложно – все три группы симптомов ПТСР снижают эту способность.

Резюмируя можно заметить, что хроническая травма негативно влияет на нейробиологические защиты (гиппокамп), острая травма на психологические защитные факторы, перечисленные выше. (Нейробиологические последствия острой травмы тоже есть, это отдельная тема.)

Так о чем тогда говорят эти люди, которые про закалку травмой? На мой взгляд, та самая ухмылка на лице и другие невербальные реакции говорят о том, что это не простые рассказы. Я думаю, что причины есть разные. Тем не менее, большая часть этих пропагандистов закалки скорее всего сами испытали травму в прошлом и проходят через циклы проигрывания своего травматичного сценария снова и снова (Фрейдова компульсия повторения). Они могут проигрывать сценарий своей травмы, являясь участником (жертвой, насильником или пассивным наблюдателем). В случае идентификации с ролью насильника происходит психологическая защита – смена пассивной позиции на активную. Насильникам же нужны жертвы. Дети и подростки – легкий матерьял для жертвы, к сожалению. Рассказы о пользе травмы – это рационаолизация своего насилия. Помимо травматичного опыта в прошлом может быть еще и естественная склонность к садизму, либо желание отработать свою агрессию на ком-то, по самым разными причинам.

Кроме того, миф рассказанный достаточное количество раз становится культурно приемлемым и люди перестают замечать его абсурдность.

Вышеизложенные мысли – это мое мнение. Мне интересно послушать ваши мысли по этому поводу.

Источники

Neuroendocrine predictors of emotional and behavioral adjustment in boys: Longitudinal follow-up of a community sample.
Tyrka AR, Lee JK, Graber JA, Clement AM, Kelly MM, Derose L, Warren MP, Brooks-Gunn J.


Trauma and Recovery: The Aftermath of Violence--from Domestic Abuse to Political Terror. By Judith Herman

DSM-IV-TR

The Neuroscience of Clinical Psychiatry: The Pathophysiology of Behavior and Mental Illness
by Edmund S. Higgins and Mark S George

Из Википедии:
Мнение, что род людской и мир, в котором он обитает, не вечны и когда-нибудь погибнут — одна из основополагающих черт мировоззрения доколумбовых индейцев Центральной Америки.

Они полагали, что Вселенная уже пережила несколько эпох, у каждой из которых было свое Солнце и свое человечество, и каждая из которых закончилась всеобщей катастрофой.

Согласно пиктографическому «Ватиканскому кодексу А» («Кодекс Риос»), отражающему, вероятно, взгляды полулегендарных тольтеков, господствовавших в Центральной Мексике в VIII—XII веках, мировых эпох было четыре. В первую, длившуюся 4008 лет, на земле жили великаны. Мир погиб от наводнения, произошедшего в день, называемый Матлактли Атль («10 Вода»), и люди превратились в рыб. Мир второй эпохи просуществовал 4010 лет и был уничтожен ураганом в день Се Ицкуинтли («1 Собака»), люди тогда превратились в обезьян. Третья эпоха на 4081 году закончилась в день Чиконнави Ольин («9 Землетрясение») вселенским пожаром, и люди обратились в птиц. Длительность текущей эпохи тольтекские мудрецы определяли в 5042 года и считали, что наш мир погибнет от голода, кровавого дождя и человеческих грехов[14]. Правда, с какого именно времени тольтеки отсчитывали первую эпоху — неизвестно, соответственно, и конец нынешней определению не поддается.

читать дальшеАцтеки, с которыми в 20-х годах XVI века встретились испанцы, увеличили число мировых эпох («Солнц») до пяти и, в сравнении с тольтеками, изменили даты и порядок мировых катастроф. В конце эпохи, называвшейся Оселотонатиу («Солнце Ягуаров»), в день Нави Оселотль («4 Ягуар») людей пожрали вышедшие из-под земли ягуары; вторая эпоха, Ээкатонатиу («Солнце Ветра»), закончилась в день Нави Ээкатль («4 Ветер») катастрофическим ураганом; мир третьей эпохи, Киавитонатиу («Солнце Дождя»), погиб от огненного дождя в день Нави Киавитль («4 Дождь»), и жившие тогда люди превратились в индюков; конец четвёртому «Солнцу» — Атонатиу («Солнце Воды») в день Нави Атль («4 Вода») положило конец всемирное наводнение, во время которого люди стали рыбами. Наконец, Вселенную нынешней эпохи, Оллинтонатиу («Солнце Землетрясения»), уничтожит вселенское землетрясение в день Нави Оллин («4 Землетрясение») года Се Точтли («1 Кролик»; правда, по приказу Монтесумы II в начале XVI века «конец света» был перенесен на год вперед, на «2 Тростник»)[15]. Однако, поскольку ацтекские даты повторяются каждые 52 года, любое поколение может ожидать конец света в течение своей жизни и даже дважды. Ближайший к нам день Нави Оллин года Се Точтли выпадет 2 февраля 2026 года, затем 23 января 2078 года и так далее.

У народов майя представления о мировых катастрофах тоже известны, хоть и не такие подробные, как в Центральной Мексике.

В записанных грамотными индейцами в колониальные времена либо современными этнографами мифах лакандонов, киче, мам, цоцилей мировых эпох, как правило, три, в конце одной из них люди превращаются в животных (обезьян, пчел или разных зверей), в конце другой гибнут или от огненного дождя, или их убивают взбунтовавшиеся вещи.

Известный сожжением древних рукописей, но в то же время блестяще знавший язык и культуру майя Юкатана епископ Диего де Ланда, описывая религию местных индейцев, в наибольшей степени унаследовавших традиции классической культуры I тысячелетия н. э., упоминает богов Бакабов, о которых пишет, что это были «четыре брата, которых Господь поставил, когда создал мир, с четырёх сторон, поддерживая небо, чтобы оно не упало», и что «они ушли, когда мир был разрушен потопом»[16]. О всемирном потопе несколько раз говорят как сохранившиеся иероглифические рукописи майя, так и написанные латиницей в колониальные времена самими индейцами так называемые «Книги Чилам Балам». Текст о борьбе двух групп богов, Ошлахунти К‘у («Тринадцать Богов») и Болонти К‘у («Девять Богов»), содержащийся на страницах 42-43 «Книги Чилам Балам» из Чумайеля, 11v-12r рукописи из Тисимина и 117—118 «Кодекса Переса I» («Книга Чилам Балам из Мани»), сообщает:

И тогда приходили сироты вместе с несчастными вдовами, и у живших недоставало сердец, и они были погребены в глубине песков, в глубине моря. Внезапные ливни, когда случилось это лишение знаков власти, когда обрушились небеса. когда они обрушились на землю, когда четыре бога, четыре Бакаба её разрушили[17].

Но у майя, как и у индейцев Центральной Мексики, были представления не только о минувших, но и о грядущей мировой катастрофе. Согласно относящемуся к 1546 году сообщению испанского священника Франсиско Эрнандеса индейцы Юкатана верили, «что придет время, когда все люди должны будут умереть». Приводящий его слова хронист Диего Лопес Когольюдо в другом месте своего сочинения вновь передает известие, что они «имели предание о том, что мир должен кончиться [el mundo se auia de acabar]»[18].

В соответствии с другим документом, также происходящим с колониального Юкатана, «Сообщением из Мани» 1579 года местные жители «имели сведения о падении Денницы потопа [Lucifero del Diluvio], и что мир должен погибнуть от огня, и в знак этого устраивали определенный обряд и раскрашивали ящера, обозначающего потоп и землю»[19].

Своеобразные взгляды на конец света изложены в песнопении, посвященном «зловещим дням года», в сборнике «Песен из Ц’итбальче» («Песня 3»). Здесь он связывается не с определенной датой абсолютной хронологии, а с пятью заключительными днями солнечного года (майя делили 365-дневный год на 18 месяцев по 20 дней и особый период из пяти дней, считавшихся зловещими), и, кроме того, его наступление зависит от поступков людей:

У всех людей считают их грехи в течение дней этих потому, что будет время, когда в один из этих дней настанет конец света. Для этого ведется счет всем человеческим грехам здесь на земле. Их собирает бог Хунаб К‘у в огромный глиняный сосуд, сделанный термитами к’амас, и вместе с ними все слезы, пролитые здесь на земле из-за содеянного зла. Когда сосуд тот переполнится /настанет конец света/[20]

Оригинал взят у stelazin
в Секс

Как устроен секс у человека? Выглядит все просто, но устроено все достаточно затейливо.
Отличается ли мозг мужчина от мозга женщины? Да не особенно.
Существует огромный и постоянно растущий массив гендерных штудий. Тема популярная, востребованная и остро скандализованная. И все это,- бесконечный тяни-толкай между феминистками и сексистами. Это спор политический, религиозный, философский, мировоззренческий, но не научный. К объективной действительности отношения не имеет.
Все различия это половой диморфизм, на мозг они не распространяются. Не существует никакой нейробиологически заложенной женской природы, равно как и мужской.
Нет, женщины не чувствуют тоньше. Нет, мужчины не думают лучше. Нет, женщины не умнее. Нет, мужчины не умнее. Нет, женщины не ориентированы на отношения. Нет, мужчины не ориентированы на достижения. Не существует гендерных различий в математических способностях. Не существует гендерных различий в креативности. Нет, мужчины не лучше оперируют объектами. Нет, женщины не лучше ориентируются в пространстве. Нет никакой латерализации мозга. Нет, не мультизадачная. Нет, не целеориентированный. Все видят одинаково. Слышат одинаково. Запахи различают одинаково. Болевая чувствительность одинаковая. Нет, не доминирующий. Нет, не подчиняющаяся. Нет, не хранительница. Нет, не добытчик. Нет, не с Марса. Нет, не с Венеры.
Нет, мы не равны и не равноправны. Люди вообще не равны между собой, и никогда не будут, но к гениталиям это никакого отношения не имеет.
Мужчины и женщины,- не удаленные берега, и не Инь/Ян. Это единое диффузное облако с двумя статистическими пиками.
При этом люди склонны расценивать свой личный опыт, свои мысли и переживания и свое субъективное Я как достоверную и объективную реальность. В этом смысле гендерные различия несомненно существуют,- они есть в психической реальности, они воспринимаются как объективные, а поскольку иной реальности не существует, то можно сказать, что гендерные различия ощутимы и значительны. И это повод для гимнастики языка.
Каждое утверждение можно подробно и доказательно развернуть, но очередной бессмысленный религиозный диспут находится вне сферы наших текущих рассмотрений, поэтому поверьте на слово. Ну, или не верьте. На выбор.

Мы различаемся потрохами, мы не различаемся мозгами.
Вернее сказать, почти не различаемся. Существуют зоны мозга, которые зависят от половой принадлежности, но эти sexually dimorphic nucleus относятся к отделам контроля за соматикой, - эндокринные железы, репродуктивная система, половая функция. Расположены они в гипоталамусе,- это самое дно мозга, это гораздо глубже психики.
Весь гипоталамус весит грамм 5, и этот отдел занимается контролем всего на свете. Большая часть узлов с половым диморфизмом находится в преоптической зоне переднего гипоталамуса, это отдел размером в несколько кубических миллиметров. В частности, у мужских и женских особей различаются по размеру и активности расположенные там интерстициальные ядра переднего гипоталамуса, или INAH, их у человека 5 штук. Особо нам интересно INAH-3, оно у мужчин почти вдвое больше, чем у женщин. Вдвое больше,- это 0,1 мм.
Вот в этих миллиграммах ткани и кубических миллиметрах объема и заключается вся наша половая дифференциация.

3000 слов
Что забито биологически? Биологически забита гендерная идентичность. Мужчина само-осознает себя как особо мужского пола, женщина самоосознает себя как особ женского пола. Зашито в узлах переднего гипоталамуса, глубоко и надежно. Если ломается,- получаются транссексуалы,- мужчина в теле женщины/женщина в теле мужчины, и прочий «третий пол». Но это случается редко, оценки различаются на порядки, от 1:5000 до 1:100 000, но в любом случае, речь о долях процента от популяции.
Сверху накручено первичное половое влечение. Это тоже гипоталамус,- передняя и медиальная часть, заложено биологически, но это более тонкие настройки, поэтому и ломается намного чаще. Оценки людей с гомосексуальной ориентацией тоже существенно различаются,- смотря кто считал и как считал, но это уже речь о процентах, от 2% до 8%. Это не уникальная для человека ситуация,- например для одомашенной овцы примерно 8-9% баранов выказывают стойкое сексуальное предпочтение к другим самцам (об овцах-лесбиянках сведений нет).
При этом у женщин поволовое влечение несколько более размыто, нежели чем у мужчин, вне зависимости от половых предпочтений. Для группы геев и лесбиянок проводился опрос, где предлагалось оценить несколько гипотетических ситуаций, ранжированных от 0 до 6, где 0 – ситуация строго гетероскесуального предпочтения и 6- строго гомосексуальная связь. Нуля, разумеется, не было ни у кого, т.к. речь идет о людях гомосексуальной ориентации, но у женщин оценки были сдвинуты в сторону 1, у мужчин в сторону 6. С другой стороны, для гетеросексуальных женщин эпизодическая половая связь с другой женщиной,- в рамках одиночного эксперимента, либо в рамках регулярной, но вторично значимой сексуальной практики,- достаточно распространенное явления, в то время как для гетеросексуальных мужчин это очень не характерно.
Разумеется, тут сложно сказать, в чем это обусловлено биологически, а в чем это социальные ролевые модели. Очевидно, что к отклоняющемуся поло-ролевому поведению мужчины современное общество относится гораздо менее лояльно, и это играет свою роль, и скорее всего тот факт, что женщины более вольно обращаются со своими сексуальными практиками,- это в основном социальные накрутки, просто им это позволяется (так, на условиях анонимности в районе 20% гетеросексуальных мужчин сообщают о регулярных гомоэротических фантазиях).

Но вернемся к нейробиологии. Как говорилось выше, в повседневной жизни мозг мужчины и женщины ничем особенно не отличается, но вот непосредственно во время секса различия есть, и они существенны.
Со школьного курса известно, что в основе сексуального поведения человека лежит гормональный баланс. Это общее место, и это совершенно справедливое утверждение, но эндокринная механика рассматриваться тут не будет, и вот почему.
У человека можно условно выделить три основных цикла подкрепления,- сексуального, пищевого и социального вознаграждения,- в их общих принципах функционирования есть много общего. «Ездить на мясе, есть мясо, совать мясо в мясо»,- все давным-давно сказано, тут ничего нового придумать невозможно. Например, существует множество соединений, имеющих прямое отношение в функции питания,- лептин, грелин, обестатин, орексин, холецистокинин, и множество прочих. Все они принципиально значимы, но их задача,- в первую очередь обеспечение работы пищеварительной системы и баланс энергетического метаболизма, но как, что, зачем и сколько человек потребляет,- определяют не они. Это фундамент, на котором выстраивается конечное пищевое поведение. Аналогичным образом дело обстоит и с половыми гормонами. Андрогены и эстрогены,- это базис, на котором все держится, но для понимания сексуального поведения человека половые стероиды не значимы, достаточно помнить, что где-то там внизу они лежат в основе, и без них всего этого бы не было.
Секс и размножение не связаны между собой. То есть понятно, что функционально они связаны напрямую, но технически,- можно подробнейшим образом описать сексуальное поведение человека во всем его разнообразии, и ни разу не упомянуть, что вообще-то эта штука нужна для продолжения рода. Точно так же, можно бесконечно рассказывать про еду во всех нюансах,- про кухню народов мира и пищевую индустрию, про диеты и ожирение, про нарушения пищевого поведения и стандарты питания, социологию и нейробиологию,- и вообще обойти вниманием тот момент, что без еды человек умрет.
Секс- достаточно самостоятельная и самодостаточная конструкция. Не существует никакого инстинкта к размножению, не существует никакой изначальной тяги к обзаведению потомством. Все эти истории про тикающие «биологические часы» и «пора рожать», - это городские легенды, не более. В них нет нужды, эволюция ничего не знает про контрацептивы. На входе прикрутили сексуальное поощрение, на выходе заботу о детенышах,- и все, тележка покатилась на эндорфинах и окситоцине.

Собственно устройство секса
В общем и целом стандартный цикл подкрепления. Состоит из базовой потребности (заинтересованность в сексе и субъективная оценка сексуально-значимых стимулов, плюс связанные с этим паттерны поведения, динамические стереотипы, ролевые модели и т.п.), блока мотивации (sexual drive, непосредственное сексуальное влечение и вызванное им направленное поведение), системы вознаграждения (половой акт) и последующего научения (ради которого все это, собственно говоря, и затевается).
Понятно, что это все сложная конструкция из биологии и культуры, это общее место, нет смысла останавливаться. Все анализаторы человека могут быть воротами для входящих сигналов,- визуальные, аудиальные, обонятельные или тактильные.
Обонятельные стимулы наиболее древние, но они же наименее значимы в сексуальном поведении человека. У животных за действие феромонов отвечает специальный вомероназальный орган, у человека он редуцирован и не функционирует. Все запахи, волнующие и не очень, мы различаем общим обонятельным эпителием. Между тем, запах андростадиенона (компонент мужского пота) вызывает у женщин активацию в отделах мозга, связанных с сексуальным ответом и этот запах может расцениваться как субъективно притягательный. Не известно, насколько это связано с конечными предпочтениями, в той форме, как эта тема муссируется в обществе, - феромоны по большей части миф. Также не очень понятно с аудиальным сигналом. Очень мало отчетов имеется на эту тему, из-за сложностей с формализацией. Очевидно, что люди способны оценивать некоторые голоса как «эротично звучащие», но совершенно не ясно, существуют ли общечеловеческие критерии «привлекательности голоса» или же это индивидуальные особенности и предпочтения. Интересней дело обстоит с тактильным контактом. Недавно появились исследования по СТ-афферентным тактильным механорецепторам. Эти рецепторы отличаются отличаются сверх-низким порогом возбуждения, т.е. реагируют на самые слабые тактильные раздражители и сигналы от них исходят в орбитофронтальную и инсулярную кору. Скорее всего, благодаря им люди испытывают субъективное удовольствие при поглаживаниях. Есть мнение (не подтвержденное), что эти рецепторные поля формируют так называемые «эрогенные зоны» на коже человека.
Но наиболее значим и лучше всего изучен визуальный сигнал. Основной канал информации, люди любят глазами, и мужчины и женщины.
Первая стадия,- нарастающий эротический подъем и возбуждение, это оценка сексуально-значимого сигнала, мотивация и формирование узконаправленного поведение, sexual drive. При этом не принципиально, чем на самом деле заняты руки,- кликают на фотоподборку «лучшие девушки месяца» или ползут вверх по чьему-то настоящему бедру,- головной мозг разворачивает стандартную типовую процедуру. Если излагать очень упрощенно и не вдаваться в нейроанатомические подробности, то там идет одновременно 2 потока,- один снизу вверх и другой от задних отделов к передним, и в какой-то момент они сливаются. Вертикальный поток зарождается в переднем гипоталамусе, это первичный центр управления сексуальной активностью. (например, в животных моделях электростимуляция паравентрикулярного ядра гипоталамуса вызывает эрекцию). Это влечение, желание и фокус мотивации, - собственно драйв, который поднимается к задней инсулярной и средней опоясывающей коре (внутреннее состояние и субъективно приятный психический «подьем») и к отделам премоторной коры (активация моторно-проведенческих реакций). Горизонтальный» поток,- это выделение внешних сигналов,- тактильных, визуальных и прочих,- избирательное внимание, сборка мультисенсорного виртуального образа и его переоценка и сверхинтерпретация. То, что образ виртуален,- это важный момент. Сборка происходит на границе затылочной и височной коры. Наружный отдел височно-затылочной коры активируется как на эротическое изображение, так и на образные фантазии, при этом в большей степени зависит от контекста, нежели от физиологического возбуждения. Например, у женщин активность не меняется от степени откровенности показанного снимка, но зависит от романтической близости и эмоциональной вовлеченности к человеку на фотографии. Затем на линию включается лимбическая система и медиальная префронтальная сеть, что обеспечивает аффективный подъем и эмоциональные переживания. Когнитивно-эмоциональные процессы проходят через переднюю опоясывающую кору,- это высший узел логистики и администрирования инфопотоков. Передняя опоясывающая реагирует даже не на сами сигналы, а скорее на их взаимобаланс, перепады, несоответствия и «разность потенциалов». Так, этот отдел активируется, когда человека просят сдерживать возбуждение при просмотре порноролика. Этот отдел активируется при демонстрации фотографий обнаженных женщин относительно голых подростков (у нормальных мужчин, у педофилов же этого не происходит, они не разделяют степень приемлемости и разницу между «взрослым» эротическим сигналом и «детским» не-эротическим). Этот же отдел активируется на эротические снимки относительно фотографий эмоционально насыщенных, экспрессивных, но не несущих эротического подтекста. Потоки сходятся на орбитофронтальной коре,- конечный центр планирования, ожидания наград, формирования предпочтений и выборов. Задние отделы орбитофронтального кортекса,- центр первичных, гедонистических вознаграждений, где аттрактивность момента окончательно собирается в том, виде, в котором мы осознаем текущую ситуацию.
Это общая типовая модель, никакие из ее несущих конструкций не специфичны исключительно и изолированно для сексуального возбуждения. Их можно искусственно вызвать приемом различных психоактивных веществ. Например, в части своей очень сходно с тем, что происходит в кокаиново-амфетаминовый «раш», другие же процессы похожи на «эмпатическую волну» под действием МДМА.

Что интересно, эта конструкция не имеет гендерной специфики, мужчины и женщины реагируют примерно одинаково, значимых отличий не наблюдается. Конструкция сложная, но она одна на всех. Что мы получаем на выходе, - это уже вопрос баланса, выставленных акцентов, сдержек и противовесов. Человек может субъективно расценивать эту ситуацию как приятную, а может как тревожную. Стараться растянуть на подольше, или как можно быстрее добраться до секса. Выделять эмоциональные бонусы или физиологические реакции. Вариантов множество.
Ветренная особа с автозагаром, тянущая до максимума момент соблазнения, потому что подарки и внимание- это приятно и волнующе, а когда в тебя половыми органами тычут,- просто надо переждать, это ненадолго (хотя лучше всего сбежать непосредственно перед). Усатый улыбчивый дядька, прижимающий в медляке тетку средних лет с химией и бирюзовой брошью под «рюмка водки на столе ветер плачет за окном». Старшеклассник, одним глазом поглядывающий на дверь в комнату под вступительные аккорды Vivid Entertainment.
Это очень удачно и замечательно, что на одном и том же движке люди способны реализовать столь богатый спектр поведенческих моделей.
Тут надо различать общность и различия. Мозг человека не специалированы на уровне конечных психических процессов, рабочие нейромодели,- это уровень базовых механизмов и принципиальных функциональных решений. С точки же зрения психологии поведения,- разумеется, гендерные ролевые модели различаются. Мы не одинаковы и не равны между собой. Различается социальное поведение, различается сексуальное поведение. Мотивы, эмоции, предпочтения, когнитивные схемы. Мужчины и женщины различаются. Также различаются мужчины и мужчины, женщины и женщины. Но это не значит, что они должны быть такими по природе своей. Никто никому ничего не должен. Что заложено изначально,- так это все эти инсулы, амигдалы, таламусы и прочие непроизносимые термины. Базовые правила, которые мы не нарушим, потому что взгляд устроен не видеть черты.

Следующая стадия,- это уже непосредственно секс. Чем он интересен,- в этой ситуации процессы в головном мозгу мужчины и женщины существенно отличаются, что неудивительно, когда еще проявляться половому диморфизму, как не во время полового акта. Все, что было до, все, что будет после,- по большому счету устроено одинаково, здесь же различия не сказать, чтобы кардинальны, но они достоверно имеются.
Часть механизмов сходны для обеих полов,- разумеется активна сенсорная и премоторная кора (телесные ощущения и двигательные паттерны), активен передний гипоталамус, как источник всего происходящего. Активна средняя опоясывающая, medial cingulated cortex (если быть точным, ее передняя часть, но это не суть важно), отчего мы получаем субъктивное удовлетворение от происходящего; отделы орбитофронтальной коры, где формируется непосредственный гедонистический импакт.
Но есть одно важное отличие. У мужчин значительно выше активность в правом отделе мозга, называемом claustrium, или ограда. Это длинный и узкий тяж нейронов между корой и подкорковыми отделами. Из него идут проекции в островки Рейли инсулы и на зрительную кору. Не совсем понятно, чем занимается клаустриум, но скорее всего,- это дирижер, или, если угодно, главный инженер по сборке внутреннего отражения внешней реальности, преимущественно визуального. У женщин же, при стимуляции клитора, значительно выше относительно мужчин возбуждаются отделы левой премоторной, задней затылочной и главной моторной коры,- отделы, отвечающий за сенсорно-моторную ингерацию, то есть сборку чувственно-поведенческой модели.

Если упростить и несколько драматизировать сказанное,- мужчина занимается сексом с картинкой внутри головы, женщина занимается сексом с ощущениями внутри тела. В любом случае,- секс происходит в воображаемой модели реальности, внешняя объективная действительность в лучшем случае служит для мозга своеобразным источником вдохновения. Это всегда внутри головы.
Любой секс это виртуальный секс.
Но не оргазм. Оргазм реален. Сейчас объясню почему.
Что именно происходит во время оргазма,- доподлинно неизвестно. Это очень недолгая ситуация, которую у человека очень сложно подловить на томографе, а животные модели не дают внятного понимания. Из того, что более-менее понятно, - основной биохимический субстрат это эндорфины и мю-опиатные рецепторы, основной отдел,- внутренняя орбитофронтальная кора.
Переживание оргазма,- это короткий пароксизмальный всплеск активности в отделах орбитофронтальной коры. Технически это очень похоже на эпилептический приступ. Неоднократно описаны как случаи оргазмо-подобных состояний при эпилептических приступах разной природы (чаще они переживаются как субъективно неприятные и болезненные, но не обязательно).
Очень интересна ситуация с отделами мозга, отвечающими за эмоциональную сферу.
Вентральный стриатум с прилежащим ядром (Nucleus Accumbens), миндалины мозга (amigdala), нижние внутренние отделы префронтальной коры (medial prefrontal cortex),-эти структуры постоянно добрым словом поминаются на страницах этого журнала. Это ключевые отделы системы вознаграждения, аффективного научения и эмоционального реагирования.
Стриатум с амигдалой предсказуемо активны на стадии эротического влечения. Аффект, мотивация, поощрение к последовательной активности,- понятно, что все это необходимо. Поскольку это главный центр вознаграждения, резонно было бы ожидать, что во время секса стиатум и компания также будут искрить и полыхать. Но ничего подобного не происходит.
С началом стадии непосредственно секса активность этих отделов быстро и значимо гасится. Причем они даже не отключаются за ненадобностью и не уходят в обычный уровень активности, нет. Их деятельность направленно подавляется, т.е. они не в ноль уходят, а в минус.
Даже не обязательно, чтобы при этом происходила реальная стимуляция гениталий, в моделях с визуальным сексуальным стимулом наблюдается та же ситуация. У мужчины при просмотре изображений фривольного и эротического содержания лимбическая система и цикл вознаграждения активны, а если показать порно-ролик,- они отключаются, и будут активны сенсорно-моторные отделы, то есть мозг прогоняет поведенческие схемы, как будто бы наблюдатель участвует в происходящем.
Обезьянка видит обезьянка делает, это работает в обе стороны.
Дело в том, что система вознаграждения,- она не для нашего удовольствия придумана, а для дела. Она нужна для активного реагирования, обучения и формирования пластичного поведения. Это и поощрение, и наказание. Аффект,- это не только радость и удовольствие, это еще и тревожность и настроженность. Поэтому люди, у которых амигдалу не заткнуть, - например при генерализованном тревожном либо же посттравматическом стрессовом расстройстве,- очень часто страдают от сексуальной дисфункции. Поэтому здоровый мозг принудительно отключает эти системы. Особенно ярко это проявляется во время оргазма, - замолкают лимбическая система, лобные и височные отделы. Человек не испытывает эмоций во время оргазма.
Падение аффекта, эмоций, переживаний, утрата контроля, критического восприятия и мышления, отключение фильтров восприятия, анализа и интерпретации. Секунда или около того, которую человек проводит без психики. То есть да, маленькая смерть.

Я очень мало говорит на тему нейромедиаторов, потому что не в них дело. Сейчас очень много появляется публикаций на тему нейрохимии, и мне кажется, общественное (да и научное) мнение начинает несколько переоценивать этот момент. Дофамин начинают объявлять ответственным за все бодрое, а окситоцин за все доброе. Надо понимать, что это не так. Не существует молекулы мира и любви, равно как не существует молекулы зла и темных сил.
Тот же окситоцин,- он важен для реализации просоциального поведения, он важен для формирования материнской любви и заботы, в механизмах эмпатии и эмоционального вовлечения. В частности, бурный окситоциново-вазопрессиновый релиз происходи в момент сексуальной кульминации, причем у мужчин сразу после пика он падает, у женщин же некоторое время держится плато. Возможно поэтому женщины несколько более склонны к формированию эмпатической эмоциональной связи с партнером.
Но окситоцин не является жидкой социальностью, все сложнее утроено. А то звучат сообщения на тему,- «ученые обнаружили,- при введении мяча на поле, команды немедленно начинали играть в футбол, в результате этого процесса на другом конце планеты всю ночь под окнами горланили и улюлюкали пьяные граждане, природа влияния черно-белых пятигранников не совсем понятна, но достоверна, феномен требует дополнительного изучения».

Насколько важен для человека секс? Сам по себе,- не особенно. Технически,- нет никакой разницы, каким образом человек получил оргазм,- через мастурбацию, случайного и первого попавшегося полового партнера или через страстный и чувственный секс с любовью всей жизни. Но за счет эмпатического вовлечения в происходящее, за счет обученных когнитивно-эмоциональных схем,- конечно субъективное удовлетворение отличается разительно.
Про механизмы романтического любовного чувства уже было рассказано. Как сексуальное поведение выстроено на фундаменте эндокринного баланса и репродуктивной системы, так и сам секс служит основой для более сложных психических конструкций и пластичного просоциального поведения. Каждый этаж стоит на предыдущем, но все они,- достаточно самостоятельные конструкции.

Картинка для отвлечения внимания. Изображение человека на разных стадиях занятия сексом

«Мариана» (англ. Mariana) — картина английского художника Джона Эверетта Милле, созданная в 1851 году.


«Мариана» основана на пьесе Шекспира «Мера за меру», в которой Мариана должна была выйти замуж за персонажа по имени Анджело, но была отвергнута, так как её приданое оказалось утеряно в результате кораблекрушения. Девушка ведёт одинокую жизнь, до сих пор тоскуя о своём возлюбленном. Впрочем, в конце пьесы Анджело, самый отрицательный из персонажей, совершивший настоящее преступление против писаных и неписаных законов, всё-таки женится на Мариане.

В творчестве художников-прерафаэлитов викторианская идея о слабой и кроткой женщине трансформировалась в идею о женщине-жертве, причём часто в контексте нереализованного сексуального желания и чувственности. Мариана у Милле стоит в позе, выражающей не только печаль и скорбь, но и чувственное желание.

Эта картина наглядно показывает, насколько со временем изменились идеи прерафаэлитов, которые начинали как религиозные художники и боролись за возвращение к искренности и простоте раннего итальянского искусства. Критик Джон Рёскин писал, что «самым показательным… из произведений [прерафаэлитского движения] оказался не образ Марии, принимающей Благую Весть, а образ потягивающейся Марии, уставшей от отсутствия новостей».

Источник: Википедия

Оригинал взят у anna_warvick
в post




Статус женщин в Викторианскую Эру часто кажется нам иллюстрацией поразительного несоответствия между национальной властью Англии, богатством и т.д., и социальными условиями для женщин. XIX век - это время технической, научной и моральной революции в Англии.

Техническая революция привела к росту благосостояния нации: после «голодных 40-х», когда огромная часть населения нищенствовала, в 50-е годы Англия экономически резко пошла вверх, вперед, к цивилизованному рынку, росло количество богатых людей и людей с достатком, укреплялся в своих позициях и численно увеличивался средний класс - оплот цивилизованного государства. К 50-м годам завершается «моральная революция», которая изменила национальный английский характер. Англичане перестали быть одной из самых агрессивных, жестоких наций, став одной из самых сдержанных.

читать дальшеИндустриализация и урбанизация английского общества повлекла за собой серьезные изменения не только в производственной и экономической сферах, но и в сфере общественных отношений на всех без исключения уровнях: между мужчиной и женщиной, взрослыми и детьми, священниками и прихожанами, работодателями и служащими.
С ростом благосостояния многие женщины среднего класса, чьи матери и бабушки, помогая своим мужьям, принимали активное участие в семейном бизнесе, были «удалены» в загородные дома. Здесь их жизнь была ограничена приватной сферой, а их деятельность была направлена на воспитание детей и ведение домашнего хозяйства.

Юридическая сфера.
Парламентская реформа 1832г. утвердила определенное социальное положение женщины. Впервые в английской истории в законодательном акте появился термин «male person», использование которого позволило парламентариям лишить женщину возможности участия в выборах, мотивируя это тем, что граждане, чьи интересы являются частью интересов других граждан (male persons), должны быть лишены политических прав. В категории таких граждан оказались дети, а также женщины, чьи убеждения всегда должны были соответствовать убеждениям их отцов или мужей.
Последнее означало абсолютную зависимость женщины не только юридически и экономически, но и политически. Женщина была во всех смыслах созданием зависимым, в особенности замужняя женщина, чье имущество, доходы, свобода и сознание едва ли не целиком принадлежали мужу.
По закону, права замужней женщины были такими же, как и у ее детей. Закон рассматривал семейную пару как одного человека. Муж нес ответственность за свою жену, и должен был по закону ее защищать; жена должна была повиноваться ему. Собственность, которая принадлежала ей в девичестве, теперь переходила в распоряжение мужа, даже в случае развода. Доход жены также полностью принадлежал мужу, так же, как и право на опеку детей в случае чего отходило отцу. Он был в праве запретить любые контакты между матерью и детьми.
Жена не могла заключать контракт от своего лица, ей требовалось согласие мужа.
Однако были и плюсы. Например, жену не могли наказать за такие правонарушения, как воровство, так как считалось, что она действует по науськиванию мужа. Невозможно было обвинить женщину и в том, что она обокрала своего мужа, так как перед законом они были одним лицом.

Не менее значимым в формировании представления о социальном статусе женщины явилось широкое распространение евангелических идей. В 1790-е гг. возникло евангелическое движение за моральную реформу, пропагандирующее «Доктрину истинной женственности». Эта идея «приводила к сужению самого понятия «женская природа»: такие отличительные черты, как хрупкость, простота, чистота, нежность, доброта, терпение, привязанность и т. п. стали означать, что женщина принадлежит только дому и должна служить семье, что она выступает нравственно облагораживающей силой».

Женщина в рамках домашнего хозяйства.
Термин «Генерал домашнего очага» появился в 1861 году – в книге Изабеллы Битон «Mrs Beeton's Book of Household Management». Она пишет, что домашнюю хозяйку можно сравнить в командующим армией или президентом предприятия. Чтобы добиться уважения, успеха и комфорта для всей семьи, она должна вести дела благоразумно и основательно. Хозяйка в доме должна уметь организовывать слуг, поручать им задания, контролировать их – что не является простой задачей. Она должна устраивать званые обеды и вечера, чтобы поддерживать престиж своего мужа, а также приглашать в дом новых людей для возможных экономически выгодных соглашений. В то же время она должна быть уверена, что отводит достаточно времени детям, а также занимается собственным самообразованием и улучшает свои способности и знания (одной рукой помешивать суп на кухне, другой штопать детям носки, третьей, видимо, перелистывать страницы книги).
Важную роль миссис Битон отводит женщине в поддержании психологического климата в доме. Помимо того, что женщина должна ухаживать за больными в семье, и в обычное время она должна быть нежна, мила и терпима, манеры ее – мягки и ласковы. И не дай Бог чем-то навлечь гнев мужа.

Роль матери, хранительницы домашнего очага и добропорядочной христианки не ограничивалась рамками семьи. На женщину возлагалась моральная ответственность не только за мужа и членов ее семьи, но и за людей, находящихся ниже по социальной лестнице: ее слуг и живущих по соседству бедных семей.
Женщина оказывалась центральным звеном в организации социальной жизни принадлежащего ее семье поместья и чаще всего выступала в роли благотворительницы. В свете все более укреплявшейся в общественном сознании идеи патронажа, вменявшей в долг аристократам заботу о зависящих от них людях, благотворительность воспринималась как обязанность женщин. В этом заключалась, по мнению многих, особая миссия женщины «...расширять то влияние на все слои бедного населения, которое для всеобщего блага этой страны они и распространяют на большую часть классов, находящихся ниже», - писал в 1855 г. преподобный отец Брюер. Многие женщины осознавали, что за подобную благотворительную деятельность они не должны ждать благодарности, напротив, должны сами благодарить провидение за то, что им дана возможность помогать людям. «Большая собственность, - утверждала герцогиня Нортумберлендская, - заставляет человека чувствовать, что нужно делать еще больше, чтобы оправдать наличие этой собственности». Графиня же Минтоу писала о том, что «никогда не испытывала такой боли, как когда... не было возможности выполнить свой долг». Демонстрировать благо семейной жизни, расточать доброту, способствовать через благотворительную деятельность сокращению разрыва между «двумя нациями» богатых и бедных считалось почти исключительно женской миссией.

Тело женщины.
Женщина всегда должна быть опрятной и чистой, может быть, кроме как во время менструации. Ее тело рассматривалось как эдакий оплот чистоты и непорочности. Женщине не полагалось пользоваться никакой косметикой и украшениями, или даже носить одежду, которая бы показывала кожу, а уж о том, чтобы показывать чулки или белье, и речи быть не могло. Некоторые считали, что такие драконовские правила были распространены из-за того, что тело женщины рассматривалось как собственность ее мужа, а значит, женщины не могли показывать своё тело другим мужчинам. С другой стороны, это же правило касалось и мужчин – им тоже не полагалось пользоваться косметикой и украшениями, а также носить открытую одежду. Так что можно говорить, что викторианская мораль коснулась не только женщин, но и мужчин.

Женщина и секс.
В стране были широко распространены сексуально-этические ограничения, развилась двойная мораль. Установка - благовоспитанные дамы не шевелятся - предлагала "женщинам из общества" отдаваться пассивно, обездвиженно, без эмоций, вплоть до сокрытия оргастического переживания и уж без каких бы то ни было чувственных порывов (в постели, как в великосветском ритуале). Это было связано с толкованием христианской морали, нормы которой, как известно, осуждают любые сексуальные проявления, не связанные с продолжением рода.
Муж с женой ложатся спать. Перед сном муж стал исполнять свои супружеские обязанности. Внезапно он остановился и спросил:
- Дорогая, я, случайно, не сделал тебе больно?
- Нет, но почему ты так решил?
- Просто ты сейчас пошевелилась.
По викторианскому идеалу джентльмен в определенном возрасте влюбляется, делает предложение руки и сердца, идет под венец, а уж потом во имя продолжения рода время от времени совершает половой акт со своей супругой, сохраняющей полную невозмутимость.
Проституция, между тем, запрещена не была, она была допустимым явлением. Пусть таких женщин и за людей не считали, однако на мужчину, пользующегося услугами проститутки, смотрели совершенно спокойно, это было общепринято.
Если же муж заподозрил свою жену в чем-то аморальном, он в полном праве был выгнать жену из дома, и это была наиболее частая причина разводов. Оказываясь на улице, у женщины часто не было другого выхода, кроме как убить себя ап стенку торговать собой. Таким образом, женщина не могла заниматься сексом с кем-либо, кроме своего мужа, на мужчин же это запрещение не распространялось. Считалось совершенно естественным, если он захочет другую женщину, это даже не являлось должной причиной для развода (и правда, мелочи какие – тогда бы все были давно разведены ). Женщины же так вести себя не могли. Самым главным и ценным для них была их репутация, и ее было так легко потерять, стоило лишь распространиться слухам о том, что она падшая женщина!

Образование.
Разумеется, образование женщины сильно отличалось от образования мужчины. Женщина должна была знать лишь необходимые вещи для того, чтобы вести дом и растить детей. Обычно женщины изучали такие предметы как история, география и литература, иногда – латынь и древнегреческий. Над женщинами, которых интересовала физика, химия и биология, просто смеялись.
Путь в университеты был закрыт для женщин. Считалось, что обучение противоречит их природе, от этого они только больше болеют и вообще сходят с ума. Никто не спорит, что пасти коров на лугу – здоровее, чем часами сидеть в Интернете и писать всякие дурацкие статьи.

По целому ряду причин, среди которых наиболее значимыми являются парламентская реформа 1832 г., а до этого — либеральные идеи французской революции, в сознании викторианцев зародилась мысль о необходимости пересмотра вопросов, связанных с социальным положением женщины и ее правами. Женский вопрос оказался в центре идеологического конфликта между демократическими понятиями о правах личности и традиционным восприятием социально-ролевых отношений внутри общества.
В 1869г. выходит в свет получившая широкую популярность работа Дж.С. Милля «Подчинение женщин» («The Subjection of Women», 1869), автор которой предпринимает попытку аргументированно доказать несостоятельность и ошибочность прочно обосновавшегося в сознании викторианцев принципа, регулирующего социальные отношения двух полов: узаконенное подчинение одного пола другому. Этот принцип, по мнению Милля, являлся ошибочным и препятствовал всему общественному развитию и поэтому нуждался в серьезном пересмотре и замене на предложенный автором труда принцип полного равенства, не допускающего каких бы то ни было привилегий для мужчин и ограничения прав женщин.


Милле, «Приказ об освобождении»



Когда мы посвящаем свою юность Богу, это тешит его взгляд; цветок, готовый расцвести - не напрасная жертва.
Уильям Пауэлл Фрайт


Хант, «Пробуждение совести»


Россетти, «Found»

ВыборВыбор

Созидающий башню сорвется,
Будет страшен стремительный лет,
И на дне мирового колодца
Он безумье свое проклянет.

Разрушающий будет раздавлен,
Опрокинут обломками плит,
И, Всевидящим Богом оставлен,
Он о муке своей возопит.

А ушедший в ночные пещеры
Или к заводям тихой реки
Повстречает свирепой пантеры
Наводящие ужас зрачки.

Не спасешься от доли кровавой,
Что земным предназначила твердь.
Но молчи: несравненное право —
Самому выбирать свою смерть.


ВоспоминаниеВоспоминание

Над пучиной в полуденный час
Пляшут искры, и солнце лучится,
И рыдает молчанием глаз
Далеко залетевшая птица.

Заманила зеленая сеть
И окутала взоры туманом,
Ей осталось лететь и лететь
До конца над немым океаном.

Прихотливые вихри влекут,
Бесполезны мольбы и усилья,
И на землю ее не вернут
Утомленные белые крылья.

И когда я увидел твой взор,
Где печальные скрылись зарницы,
Я заметил в нем тот же укор,
Тот же ужас измученной птицы.


За гробомЗа гробом

Под землей есть тайная пещера,
Там стоят высокие гробницы,
Огненные грезы Люцифера,
Там блуждают стройные блудницы.

Ты умрешь бесславно иль со славой,
Но придет и властно глянет в очи
Смерть, старик угрюмый и костлявый,
Нудный и медлительный рабочий.

Понесет тебя по коридорам,
Понесет от башни и до башни.
Со стеклянным, выпученным взором,
Ты поймешь, что это сон всегдашний.

И когда, упав в твою гробницу,
Ты загрезишь о небесном храме,
Ты увидишь пред собой блудницу
С острыми жемчужными зубами.

Сладко будет ей к тебе приникнуть,
Целовать со злобой бесконечной.
Ты не сможешь двинуться и крикнуть...
Это все. И это будет вечно.


ЗаклинаниеЗаклинание

Юный маг в пурпуровом хитоне
Говорил нездешние слова,
Перед ней, царицей беззаконий,
Расточал рубины волшебства.

Аромат сжигаемых растений
Открывал пространства без границ,
Где носились сумрачные тени,
То на рыб похожи, то на птиц.

Плакали невидимые струны,
Огненные плавали столбы,
Гордые военные трибуны
Опускали взоры, как рабы.

А царица, тайное тревожа,
Мировой играла крутизной,
И ее атласистая кожа
Опьяняла снежной белизной.

Отданный во власть ее причуде,
Юный маг забыл про всё вокруг,
Он смотрел на маленькие груди,
На браслеты вытянутых рук.

Юный маг в пурпуровом хитоне
Говорил, как мертвый, не дыша,
Отдал всё царице беззаконий,
Чем была жива его душа.

А когда на изумрудах Нила
Месяц закачался и поблек,
Бледная царица уронила
Для него алеющий цветок.

Пишет  Neko:

Полезное и интересное для начинающих писателей

1. Тренировка.
Способ простой. Садитесь и печатаете. Только не роман, а что-угодно общим весом в 1-2 а. л. Пусть это будет просто какой-нибудь отрывок. Что-нибудь из того, что вы планируете использовать в своей книге или придуманная вами «другая» концовка какого-нибудь известного произведения популярного автора. Неважно, главное — пробовать себя там, где ничего испортить не получится.
Написали? Теперь отложите в сторону и переждите неделю-полторы. По истечению срока снова возьмите в руки и тут же отредактируйте. Затем, переждите еще день-два. Когда все это будет сделано, попробуйте прочитать то, что получится, как чье-то чужое, ничего не исправляя. Сводит зубы? Ничего, так и должно быть. По исполнению всех процедур отправьте ваш труд в корзину. Свою функцию он выполнил. Много времени вам эта тренировка не сэкономит, но польза будет.

2. Сюжет и план.
Должен быть прописан от и до, во всех подробностях еще до того, как вы как вы приступите к тексту романа. Разумеется, по ходу написания он будет и должен меняться, иногда даже кардинально, но первый вариант должен быть готов, до того, как вы возьметесь за текст.
a) Сюжет и главная идея первого романа — это почти всегда Главный Герой. Он говорит от первого лица и на 95 процентов обладает характером автора. Это что-то вроде посвящения в писатели: Главный Герой плюс Классический Набор Штампов. Стремиться к этому глупо, но и бояться не надо.
б) С идеей все ясно. Теперь, план. Как уже говорилось выше, подробный качественный план и автор-новичок — вещи по своей сути несовместимые. Делаем следующее. Берем блокнот (не очень большой, чтобы поместился в карман, и на проволоке, чтобы было легко вырывать страницы), ручку и начинаем придумывать. Начало и конец — это необходимый минимум. Откуда герой начинает свой путь (деревня, тюрьма, плен, бега, королевский дворец, амнезия, путешествия из мира в мир и т. д.) и где он его должен закончить (трон, власть, свадьба, победа над Злом или все предыдущее вместе). Этого хватит, чтобы начать.
в) Середина — в дебютном романе почти всегда закономерный путь от первого к второму. Более старательным и терпеливым советую так же придумать начало и конец для каждой из сюжетных линий романа. Конечно, если их у вас больше, чем одна. Можно еще прописать основных персонажей, но это уже для сильных духом. Скорее всего, к тому, что подробный план необходим, вы придете уже по ходу написания первой книги.
г) Если ваши герои путешествуют — рисуйте карту. Хотя б для самого себя. Но лучше все же отнестись к этому моменту серьезно. Посчитайте (примерно) расстояния, определитесь с полушарием (северное или южное) и с климатическим поясом. Ну и конечно, не забывайте о логике. Столицы торговых государств редко располагаются в центре безлюдных пустынь.

Типы возникновения и развития замыслов
1. Литературное подражание. Характерно для начинающих. Молодой человек читает книгу, увлекается, хочет написать что-то подобное, похожее, — и пишет по сути то же самое, но, естественно, хуже. Мертворожденное дитя. Результат — литературная вторичность, эпигонство. Начальный импульс можно сформулировать так: “Эх, напишу-ка и я так же, и чтобы было интересно”. Через это проходит большинство пишущих.
2. Литературное развитие. Как говорится, хороший писатель начинает там, где плохой закончил. Писатель читает книгу и натыкается на произведение или эпизод, близкие ему по творческой манере, но, на его взгляд, не развитые, не использовавшие богатые возможности материала, коллизии. Это подобно передаче эстафетной палочки: он берет готовое и идет дальше.
Так обычно работали Шекспир и Дюма: малозначительные сочинения разворачивались в блестящие романы и драмы. “Как здорово это можно написать, какие возможности!”
3. Литературное отрицание. При чтении книги, и хорошей, у писателя возникает мысль-протест: “А если сделать наоборот? Надо попробовать иначе. Нет, на самом деле все не так”. Хемингуэй переосмыслил и вывернул наизнанку “Идиота” Достоевского, заменив добрейшего и беспомощного Мышкина боксером Коном в “Фиесте”.
4. Дареный сюжет. Здесь замысел берется в готовом виде, если подходит писателю. Известна история о том, как Пушкин подарил Гоголю, желавшему написать комедию, сюжет “Ревизора”.
5. Услышанная история. Писатель может взять ее за основу произведения, более или менее изменив. Или, отталкиваясь от нее в самостоятельных рассуждениях, придумать иную, имеющую отдаленную общность с начальной или вовсе ей противоположную. Так, рассказ Семена Альтова “Геракл” основан на одесском анекдоте, в свою очередь основанном на подлинном случае.
6. Информация о событии. Сюда относится газетная, журнальная заметка, сообщение по телевидению, судебная хроника, архивные документы, фиксация в авиационной, морской или другой спецлитературе, а также сравнительно достоверные рассказы очевидцев. Как и в предыдущем случае, автор может взять сообщение за основу произведения или же смоделировать собственный вариант ситуации, родственный реальной, но очень отличающийся от нее.
7. Реальный случай из опыта. Кардинально отличается от предыдущего: быть участником события и знать о нем понаслышке — разные вещи. Описать пережитую историю — самый простой вариант: к услугам автора полная последовательность событий в подробностях и деталях. Давно замечено, что одну приличную книгу — о себе — может написать любой грамотный и неглупый человек. Отталкиваться от лично пережитого случая трудно: реальность довлеет над автором, память чувств не дает абстрагироваться от ситуации и создать художественную модель: “лицом к лицу — лица не увидать”.
8. Личное потрясение. Стресс. Самое распространенное — ушла любимая. Исключили из института. Столкновение с вопиющей несправедливостью. Чувства томят, в уме рисуются варианты будущего, способы отмщения, возможное развитие упущенных случаев — воображение работает на полный ход. В сплетении воображаемых событий начинает выделяться определенный контур: отчасти реальная, а в основном вымышленная история с отчасти реальными, а в основном вымышленными героями. Замысел оформляется.
9. Сублимация. Добивается любимой девушки лишь в мечтах, о чем и пишет рассказ. Избитый хулиганами, пишет о самбисте-дружиннике, а хулигана перевоспитывает или посрамляет. Страдая от безденежья, сочиняет детектив о грабителе сберкассы. Выражаясь словами Бабеля, “заикается на людях и скандалит за письменным столом”.
10. Толчок от детали. Созревший в подсознании, еще не оформленный творческий заряд вызывается к жизни созвучным ему незначительнейшим случаем. Портрет гимназистки на кладбищенском кресте рождает в Бунине “Легкое дыхание”.
11. Игра. От детских игр, по сути театральных, невелико расстояние до литературного сочинительства. Детство живо в любом человеке, — а у писателя хорошая память. Пиноккио, Чипполино, Незнайка, Микки-Маус, Алиса — детские игр взрослых людей.
12. Необычное допущение. “А что было бы, если...?” Так рождается фантастика. Уэллс, Брэдбери, Гаррисон — список длинен. Тяга к необычному — в крови у человечества.
13. Мечта об идеале. Робин Гуд и Дон-Жуан, Фауст и Тристан и Изольда. Кто-то когда-то придумал их, рассказал впервые. Мечта о справедливости и победоносности, любви и мудрости обрела воплощение в образах. Сильнейшее желание, чтоб что-то было так, а не иначе, породили “Утопию” и “Туманность Андромеды”.

3. Не мелочитесь.
Но и не забивайте избыточными количеством имен. Количество главных и полу-главных героев в сумме должно быть не меньше 5, лучше 6. Постоянных второстепенных – столько же. Эпизодических – около 10.

4. Тщательно выбирайте героям имена и фамилии.
Герои делятся на положительных, отрицательных, нейтральных, комичных и т.д. Фамилии либо подчёркивают эти качества, либо вводят в заблуждение. Если отрицательный герой известен с самого начала, то фамилия может быть злодейской. Если же злодей не известен до самого конца, фамилия должна быть нейтральной.

5. Никогда не исправляйте в уже завершённых частях, пока не опишете развязку.
Это важное правило. Можно увязнуть в готовых главах и на долго прекратить продвижение дальше. По окончанию начинается стадия ревизии, в ходе которой начало часто приходиться переписывать из-за маленького объёма. Вот тогда и будете исправлять сразу всё.

6. Вкладывай свои мысли в уста героев.
Диалоги читаются легче, чем сплошной текст. Диалоги могут занимать примерно 70%. Герои могут периодически разговаривать на отвлечённые темы.

"Первая фраза" и её классификация
Первая фраза. Эта проблема заслуживает самостоятельного исследования. Вопрос “Как начать?” довлеет над автором постоянно. Важность первой фразы отмечена многими и давно. Первая фраза — это камертон, задающий звучание всей вещи.
Есть старый рецепт: из уже готового рассказа вообще выбросить начало, первый абзац или даже страницу-две — тогда фраза, оказывающаяся первой, уже несет в себе общую тональность и энергию рассказа, поскольку к этому месту автор уже “расписался”, стиль рассказа обрел определенность. Пожалуй, это годится для большинства рассказов — но только не для тех, где звучание слова, отточенность языка имеют большое значение. В настоящей короткой прозе каждое слово и каждый знак должны стоять на единственно возможном месте.
Основные типы первых фраз можно, пожалуй, перечислить:
а) Экспозиционная. Первой же фразой автор старается ввести читателя в курс дела как можно полнее: называется и характеризуется герой, указывается место и время действия, так что сразу становится понятно, о чем пойдет речь. Пейзаж может быть мрачным или светлым, городским или “природным”. Обычно последующие фразы и абзацы соединяются с ним по принципу внутреннего созвучия но возможен и принцип контраста: яркий луг — мрачное действие и т. п.
б) Автобиографическая. Когда рассказ ведется от первого лица, просто напрашивается начало вроде: “Тогда-то я был там-то и делал то-то”.— пожалуй, наипростейший из всех существующих: так часто пишут графоманы, тут большого ума не требуется. Хотя все зависит от того, что же будет дальше ...
в) Биографическая. Без особых ухищрений начинают с описания прошлого или настоящего главного героя. Вариант усложнен, если начинают с биографии второстепенного героя.
г) Характеристика. Первой же фразой характеризуется герой, как правило — центральный. Иногда, подбираясь к главному исподволь, автор начинает с характеристики второстепенного героя. Такой зачин сразу дает причинную, психологическую мотивировку будущих действий.
д) Сентенция. Выгодна тем, что дает и мысль, и настроение, и предупреждение о необходимости читать внимательно: может быть актуальной или вечной, веселой или печальной, нарочито-наивной или скорбной. “Беды, как известно, идут полосой”. Опасность тут в том, что легко впасть в напыщенность и банальность, показаться претенциозным.
е) Портрет. Один из традиционных и испытанных видов зачина. Обычно, опять же, относится к главному герою, но не обязательно. Может быть стилистически разнообразным: серьезным, сатирическим, фантастическим, юмористическим и т. д.
ж) Деталь. Первая фраза — словно взгляд через увеличительное стекло на какой-то один предмет, одну черту — будь то обгорелое дерево, или какой-то звук, или злые глаза чьи-то, или денежная купюра и т.д.
з) Действие. Автор берет быка за рога, отбрасывая всяческие предисловия и начиная прямо с какого-то момента происходящих событий.
и) Концентрат действия. Выражается простым нераспространенным предложением: подлежащее плюс сказуемое, два слова, никаких подробностей. Предмет действия может быть главный и второстепенный. Главный — “Самолет взлетел”, “Траулер тонул”, “Николаев упал”.
к) Сильное действие. Предыдущий вариант, но распространенный дополнением и обстоятельством. Излюбленный зачин короля нашей нынешней коммерческой беллетристики Валентина Пикуля: “Лошади рушили фургоны в воду”, “Ветер рвал плащи с генералов”.
л) Эмоциональная фраза. Может выражаться восклицанием, междометиями, отдельными словами или одним повторяемым словом, чьей-то репликой. “Ox... Как же теперь...” “Ура! Отлично!”— и т. п.

Формы зачинаИнтонационный строй первой фразы, ее информативная нагрузка и эмоциональный аспект должны, естественно, сочетаться с последующими фразами, выполняющими по отношению к первой подчиненную роль, подстраивающимися под нее по форме и содержанию. Вариабельность форм зачина способствует этому соответствию:
а) Повествовательная. Самая привычная и традиционная.
б) Диалог. Очень удобное и выгодное начало. Во-первых, сказать можно все, что угодно: о герое и о пейзаже, о действии и о вечных истинах. В-третьих, диалог можно продлить, а можно в любой момент оборвать и перейти к повествованию. В-четвертых, на первую реплику может следовать как прямой логичный ответ, так и самый неожиданный, непоследовательный, что оживляет вхождение в рассказ.
в) Монолог. Сохраняет многие преимущества диалога. Может быть прямым и внутренним, предполагать наличие слушателя или нет. Тоже позволяет оживить любые фразы разнообразнейшими разговорными выражениями и интонациями.
г) Письмо. Близко к монологу, причем имеет то преимущество, что в нем можно сочетать разговорную речь с особенностями эпистолярного стиля. Письмо как зачин может быть рассказом в рассказе, резко повышая емкость и “полезную нагрузку” текста.
д) Документ, причем самый разнообразный; приказ об увольнении, выписка из архива, заявление на квартиру, приговор суда и т.д. (О возможностях официально-делового стиля речь будет в следующей главе.)

Переход к основной части.Как первая фраза, так и зачин в целом сочетается с последующим текстом вполне перечислимым и даже ограниченным числом способов:
а) Последовательное развитие. Не требует комментариев: логично и естественно, в согласии с причинно-следственной связью, действие разворачивается.
б) Хронологическая последовательность. Не то же самое, что предыдущее: “После того — не означает вследствие того”, как гласит юстинианово право. Этим широко пользуются авторы детективов, строя ложные боковые ходы. Это удобно для создания полифонии рассказа: не связанные между собой, но совпадающие по времени действия дают панорамность изображаемого.
в) Временной возврат. Автор дает предысторию того, с чем познакомил читателя в начале. Часто начало является результатом каких-то действий: сначала нас впечатляют результатом, заинтриговывают, потом дают события, бывшие до того. Нередко это принимает форму воспоминания, и тогда окрашивается естественной ностальгией.
г) Временной прыжок. Иногда зачин отделен от основного действия годами, иногда и веками: речь может пойти о выросшем уже человеке, родившемся в результате случайной встречи его родителей в командировке, или о погребении фараона, к примеру, и экспедиции в пирамиду.
д) Ассоциация. Так сломанный цветок репейника напомнил Толстому Хаджи-Мурата. Здесь продолжение следует не в зависимости от реалий самих по себе, но в соответствии с настроением, звучанием, внутренней тональностью зачина, приобретающего, пожалуй, символическое значение.
е) Контраст. Может существовать между зачином и продолжением в массе аспектов: лексическом, эмоциональном, интонационном, информативном, пространственном и т. д. — то есть на любом стилистическом или фактологическом уровне. На ветке щебечет птичка — и на той же ветке вешают человека: лишь один из простейших примеров. Контраст вызывает своего рода шок у читателя: сочетание двух не сочетаемых элементов вызывает психологический дискомфорт, сравнительно сильную эмоцию — смех или печаль, иногда граничащие друг с другом: тот самый “смех сквозь слезы”: сочетание двух не сочетаемых элементов дает совершенно иной результат, чем они дали бы порознь.

Примеры и варианты описание деталей.
Цвет. Осваивая цвет, литература обходилась вначале основными немногочисленными красками: небо могло быть синим, голубым, лазурным, серым, черным; рассвет — алым или золотым. В XIX веке с расцветом реализма литература стремится к точному правдоподобию, и вот у мастеров пейзажа заря становится винно-пурпурной, лимонной, серебряно-зеленой; выясняется, что небо бывает едва ли не любых цветов, тени оказываются не только серыми и черными, но и сиреневыми, синими, бурыми.
Поскольку все искусства косвенно, но неразрывно связаны между собой, образуя единый культурный макрокосм, можно увидеть, что в освоении и использовании цвета литература идет вслед за живописью. XX век породил новые условные формы живописи, и следом в литературе появились “медные небеса”, “латунная планка рассвета”, “красный туман”, “синяя крона, малиновый ствол” и т. д.

Запах. По условности в литературе может соперничать с цветом. Если цвет обычно “какой-то”, то запах обычно — “чего-то”: хвои, мыла, бензина, краски, роз, земли и т. д. Почти любой предмет имеет свой запах, человек различает запахи, как известно, слабовато, и вот из множества запахов писатель выбирает (называет) при конкретном описании один-два, реже три, и уж совсем редко четыре и больше. Двух характерных запахов обычно достаточно для передачи обонятельной гаммы, причем запахи эти частенько не подлинны, а придуманы по принципу “чем должно пахнуть, чтоб читатель вдохнул описываемую обстановку”. Отсюда накладки вроде “в лазарете пахло сулемой”, хотя сулема запаха не имеет, и пр. Вояка после марша пахнет “кожаными ремнями и дорожной пылью”, хотя в действительности все перешибет крепкий дух застарелого пота.

Вкус. Конечно, в прозе мало что пробуется на язык: кроме дегустации яств и напитков поминается вкус разве что крови и пота, да изредка сорванного стебелька и в юмористическом ключе картон, чернила и еще какая-нибудь гадость. Зато к запахам вкусовые ощущения применяются постоянно: запах может быть горький, соленый, терпкий, кислый, сладкий, сытный и т. д. — полная вкусовая гамма.
Звук. Звук придает описанию сенсорную панорамность аналогично запаху, с той лишь разницей, что слух играет в жизни человека гораздо большую роль, чем обоняние, через слух поступает большее количество информации. С одной стороны, не упоминать в прозе о звуках нельзя, описываемое обычно полно звуков, и надо дать читателю их услышать. С другой стороны, каждый читатель как-то представляет себе не только вид, картину описываемого (даже если не называются никакие подробности, а просто: “стол”, “лес” — опыт тут же вызывает в воображении вид какого-то стола или леса), но и основные, программные, так сказать, звуки, сопровождающие действие. С третьей, взаимоотношения звука и текста — вопрос особый, и иногда незачем специально упоминать о звуке, понятном и так. Например, “копыта били в булыжную мостовую” — звукозапись передает звонкий твердый стук. Звук может даваться простым называнием предмета, его производящего: звук копыт, горна, поезда, скрипки, бритвы. Может конкретизироваться: стук копыт, пение горна, грохот поезда.

Осязание. Подобно тому, как вкус обычно задействуется обонятельным рядом, осязание чаще задействуется рядом зрительным: “гладкая дорога”, “шершавая вода”, “холодный взгляд”. Хотя и звук (голос, например) может быть “теплым, мягким” и т. д. А “теплый воздух”, “мягкое кресло”, “жесткая рука” апеллируют непосредственно к осязанию.

Портрет. В “Моменте истины” Богомолова часто встречаются словесные портреты, выполненные по всем правилам криминалистики: рост, фигура, полнота, плечи, волосы, цвет, размер и форма глаз, нос, рот, подбородок, ушная раковина, лоб, зубы, особые приметы, говор — несколько десятков деталей. В художественной литературе портрет лаконичнее. Романтизм и классический реализм тяготели к портрету развернутому: рост, фигура, обязательно глаза, волосы, зубы, голос; указывалось, мелкие или крупные черты лица, какова улыбка, а также во что одет. Технически сделать это все нетрудно. Труднее дать портрет одной-двумя деталями так, чтобы создался образ. У Дианы де Тюржи (Мериме, “Хроника времен Карла IX”) ослепительно белая кожа, агатовые волосы, почти сросшиеся брови и синие глаза, — достаточно.
Некогда портрет развивался от примитивного клише к типичному образу: у могучего героя появлялись сверкающие глаза, густые кудри, громовой голос, так же прояснялись черты прекрасной девы, низкого злодея, мудрого наставника. Затем портрет делался индивидуальное, соответствуя индивидуализации характеров. Еще позднее стало хватать лишь нескольких черт, а иногда и одной.
В современном портрете (как и вообще в описании) деталь обычно играет роль своего рода колышка, “ которому привязывается воображение читателя, дорисовывающее недостающие черты (ибо всего перечислить невозможно, да и не надо — нагромождение подробностей лишь помешает воспринять цельный образ).

Пейзаж. О развернутом и подробном пейзаже можно не говорить — поднатужившись и составив план, любой школьник опишет местность. В рассказе, где всегда хороша краткость, кратко должно быть и описание пейзажа — прежде всего пространственное и цветовое изображение. “В роще за дорогой кричала сойка” — это уже пейзаж:
То есть: для создания пейзажа достаточно двух–четырех деталей, дающих точки привязки читателю, который ассоциативно домыслит остальное.

Интерьер. С точки зрения зрения письма не отличается от пейзажа. Несколько характерных деталей. Конспекты на столе, казенные одеяла и пустые пивные бутылки в углу – студенческое общежитие. Маты под турником, гулкое эхо – спортивный зал. Меньшая или большая конкретизация подобных деталей зависит от общего стилистического ключа произведения.

Жест . Передача позы человека, мимики, движения – одна из труднейших задач в прозе. Представим, что стоящий человек облокотился о барьер, высота которого ему по грудь, таким образом, что предплечье его расположено вертикально, а сжатый кулак находится на уровне подбородка, каковой подбородок и подпирает. Как это сказать кратко и вразумительно? "Облокотился о барьер, уперев кулак в подбородок", "Облокотился" примерно определяет высоту барьера, "упер кулак в подбородок" говорит о том, что рука поднята к подбородку, а не наоборот, подбородок опущен на кулак; низкий барьер заставил бы клониться к нему, но об этом не сказано – стало быть этого нет. "Взмахнул рукой" подразумевает: поднял вверх руку и быстро опустил – прямую или согнутую? вперед или в сторону? или описал рукой круговое движение? Из всех возможных отбирается краткое и простое "взмахнул", а уж дальше – кто как представит. Или: в знак сомнения человек делает движение головой так, что голова чуть склоняется в сторону, при этом подбородок слегка задирается, а с противоположной наклону стороны скула оказывается выпяченной вперед; через секунду возвращается в исходное положение. Это – подробное описание жеста. А в простой передаче: "В сомнении качнул головой", "В сомнении повел подбородком". Подобные вещи – бич малоопытных авторов.

URL записи

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра