Оригинал взят у ne_matros
в Насилие для чайников. Часть восьмая. Последствия жестокого обращения с детьми. Последствия насилия.

Начнём окодемично: различают ближайшие и отдаленные последствия жестокого обращения и невнимательного отношения к детям.

Сначала нарисую вам графически, как выглядят последствия домашнего насилия по возрастам, потом расскажу про ближайшие и отдалённые, психологические и физические последствия насилия во взрослой жизни выросших детей. И подытожу.

***
Табличка.


читать дальшеВозрастные особенности последствий домашнего насилия.

	ЭМОЦИИ	СОЗНАНИЕ	ПОВЕДЕНИЕ
ДОШКОЛЬНИКИ. Дети в этом возрасте наиболее беспомощны, ранимы и обладают в наименьшей степени познавательными и поведенческими навыками для того, чтобы справиться с ситуацией.	Паника, беспокойство. Беспокойство в отношениях с обоими родителями. Тревога о разводе. Эмоциональное оцепенение, раздражительность. Первые подавляемые приступы экзистенциального ужаса (ребёнок ещё не осознаёт его, зато уже живёт в нём).	Короткая память на события. Ограниченное понимание насилия. Тревога за нарушение привычного хода событий. Желание воссоединения семьи (если насилие происходит между родителями. Если же насилие идёт по отношению к самому ребёнку, то легко может хотеться «другую семью»).	Плач, жалобы, вспышки раздражения, уход в себя, пассивность. Потеря развивающих навыков (несдержанность, эгоизм). Неразговорчивость, безответственность. Ночные кошмары, нарушения сна.
ШКОЛЬНИКИ. Дети этого возраста обладают более широким спектром познавательных, эмоциональных и поведенческих навыков для того, чтобы справиться с травмирующей ситуацией. Они делают более активные попытки сопротивления насилию, стремятся защитить жертву (или себя, если жертва – сам ребёнок) и определить значение стрессовых ситуаций. В результате, по сравнению с детьми более младшего возраста, эти дети испытывают чувство вины и стыда, двойственное отношение к родителям и постоянную депрессию.	Депрессия, унылое состояние, беспокойство, чувство вины и стыда. Чувство ответственности и беспомощности, беспокойство и повышенная чувствительность к сигналам об опасности (помните про височную долю? 1*), недоверие ко взрослым. Двойственные чувства по отношению к родителю, совершающему насилие (одновременно привязанность и сомнение). И постоянная тревога, непроходящая, круговая, позже вырастающая в стиль жизни и имеющая последствием развитие ОКР и эмоциональных проблем.	Недостаточная способность сконцентрироваться (или полная неспособность, как повезёт), назойливые мысли и образы насилия. Фантазии по поводу освобождения жертвы или семьи (эскапизм бьёт ключом). Попытки понять насилие. Двойственное отношение к вопросу о разводе (то есть уже становится понятно, что лучше без насильника в семье, чем любой ценой – с ним, и здесь же по полной программе идут фантазии «это не мой настоящий отец/мать»).	Снижение школьной успеваемости (читай – когнитивных функций, которые эту успеваемость обуславливали бы). Унаследованное, пассивное социальное поведение. Жалобы психосоматического характера (болит живот, голова и т.д.). Агрессивность и жестокость по отношению к другим. Непослушание и вызывающее поведение, разрушение мебели, вещей. Проигрывание травматической ситуации в процессе разговора и игры (2*). Нарушение отношений со сверстниками. Формирование вредных привычек.
ЮНОШЕСКИЙ ВОЗРАСТ. Постоянное проявление нетерпимости и насилия в семье приводит к отчуждению детей юношеского возраста от их семей. В результате подростки могут покидать семьи в раннем возрасте и выказывать антисоциальное и саморазрушающее поведение. Двойственность в отношении родителей может смениться благосклонностью к одному из них (не обязательно жертве 3*).	Самобичевание, чувство вины и стыда, идеи о самоубийстве. Гнев, ярость, взрыв эмоций, проявления агрессии. Депрессия и чувство безнадежности. Преданность одному из родителей. Отсутствие сочувствия к другим, подозрительность и недоверие взрослым.	Назойливые мысли и образы насилия. Недостаточная способность концентрироваться (с когнитивными функциями мозга лучше не стало, даже наоборот). Смешение понятий любви и насилия (бьёт значит любит). Вера в то, что насилие нормально (ну а иначе над этим придётся работать, а это головка бо-бо и вообще чё я тут самый умный штоле). Перекладывание вины за свои действия на других (обычное копирование поведения насильника).	Снижение школьной успеваемости (в смысле ещё ниже), прогулы занятий, побеги из дома. Повышенная сексуальная активность. Антисоциальное поведение, правонарушения, пристрастие к алкоголю, наркотикам. Отказ от сотрудничества со взрослыми, взрывной и насильственный характер в межличностном общении. Насилие и оскорбление любимых. Иииии насилие вышло на новый круг!

1*. Профессор Роберт Джеффнер (Institute on Violence, Abuse and Trauma в Alliant International University) считает, что нужно принимать во внимание развитие головного мозга детей, подвергшихся насилию. Его исследования показывают, что хронический стресс постоянной подверженности насилию может вызвать структурные изменения в передней части височной доли мозга ребёнка, что впоследствии разрушает способность организованно мыслить и решать проблемы. А когда эта важная часть мозга отстаёт в развитии, перегружаются части коры головного мозга, ответственные за сенсорику и моторику, что побуждает ребёнка быть гипервосприимчивым к жестам и звукам как потенциальным сигналам насилия. «Эта часть мозга становится важнейшей для выживания», говорит Джеффнер.

2*. Один из способов работы с детьми, пострадавшими от насилия – дать им рассказать о пережитом. Рисунком, игрой, сказкой, чем угодно. И дети проигрывают ситуацию насилия и говорят о ней (читай – о своей беде), пока не успокоятся. Взрослые, кстати, тоже. Поэтому когда ваш знакомый бесконечно ноет об одном и том же, даже не работая над этим, он просто «выхолащивает» из себя ситуацию. Чем больше боль, тем дольше период выпроваживания её из себя, тем дольше ребёнок, а потом и выросший из него взрослый будет говорить об этом. Учитывая, что слушать (не то, что сочувствовать или участвовать) хотят далеко не все, период проговаривания своей боли может соответственно затянуться.

3*. Благодаря своим стратегиям, которые будут описаны в главе 11, насильник может вызывать и сочувствие окружающих.


***

БЛИЖАЙШИЕ ПОСЛЕДСТВИЯ.

Физические травмы, переломы, синяки, раны, рвота. Головные боли, потеря сознания, характерные для синдрома сотрясения, развивающегося у маленьких детей, которых берут за плечи и сильно трясут. Кроме указанных признаков, у детей при этом синдроме появляется кровоизлияние в глазные яблоки. Ещё к ближайшим последствиям относятся острые психические нарушения в ответ на любой вид агрессии, особенно на сексуальную. Эти реакции могут проявляться в виде возбуждения, стремления куда-то бежать, спрятаться, либо в виде глубокой заторможенности, внешнего безразличия. В обоих случаях ребенок охвачен острейшим переживанием страха, тревоги и гнева. У детей старшего возраста возможно развитие тяжёлой депрессии с чувством собственной ущербности и неполноценности.

ОТДАЛЁННЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ.

Они появляются «незаметно» и «нелогично», и насильники всегда могут их списать на что угодно, кроме собственно насилия.

При нарушении физического и психического развития дети могут отставать в росте, массе, или и в том и другом от своих сверстников, позже начинают ходить, говорить, реже смеются, значительно хуже соображают головным мозгом, чем их ровесники, часто имеют «дурные привычки» (сосут пальцы, кусают ногти, раскачиваются (на стуле или сами по себе), занимаются онанизмом (не знаю, чем онанизм дурная привычка, но вот тем не менее указывается как оная)), имеют припухлые, «заспанные» глаза, бледное лицо, всклокоченные волосы, неопрятность в одежде, другие признаки гигиенической запущенности - педикулёз, сыпи, плохой запах от одежды и тела.

Среди отдалённых последствий наибольшей стрёмностью отличаются психологические особенности пострадавших от насилия детей. Почему наибольшей? Потому что если болезни ещё чё-то как-то лечат, то психологические последствия принято считать «чертами характера», а обладателей этих «черт» принято сторониться. Потом это всё идёт по кругу, благополучно каменеет и уже к возрасту 24-26 лет (! обратите внимание на эти цифры) стереотипизируется, вносится в собственную жизнь как данность, становится конкретным баттхёртом и помехой для жертв насилия. Если не работать над этим, есесно.

Пострадавшие от насилия дети часто испытывают гнев, который изливают на более слабых: на младших по возрасту детей и на животных. Часто их агрессивность проявляется в игре, и вспышки гнева не имеют видимой причины. У подростков, например, гнев может проявляться на ровном месте, ниоткуда: вот только что шёл смотрел на птичек-бабочек, и вдруг оппа. Причина – сдерживаемая агрессия накопилась и требует выхода. Агрессия может выливаться не на более слабых (если ребёнок попался совестливый), а на себя, вызывая разные интересные заболевания. Или такие дети бывают чрезмерно пассивны, не могут себя защитить. Часто происходит гремучая смесь агрессии и пассивности, когда ребёнок (в дальнейшем – взрослый) ДИКО агрессивен, но с самозащитой полная беда. И в том, и в другом случае нарушается контакт, общение со сверстниками: никому особо не хочется играть с агрессором или тормозом (далее это, опять же, «благополучно» перерастает во взрослые отношения).

Такие выросшие дети вдрызг не умеют решать конфликты. Они могут избегать конфликтной ситуации, даже если избегание кончится плохо или не в их пользу. Могут долго не реагировать, а потом взорваться и вывалить на обидчика всё накопленное. Обычно в качестве обидчика выступает не собственно причина конфликта, а первый попавшийся под руку (например, работник колл-центра, мелкий чиновник или кассир). Потому что на причину конфликта стоит блок ещё родительских времён: не задирайся – хуже будет, а если ты высказал недовольство непосредственно обидчику – ты плохой. Поясняю: в домашнем насилии по отношению к ребёнку непосредственный обидчик – родитель, а родитель для ребёнка вроде бога. Поэтому лучше конфликт вообще замолчать или слить негатив на третьего лишнего, чем поднимать голос на бога. Уже давно не бога, на самом деле, но свои детские взгляды на мир редко кто пересматривает. Ну и потом, родительские проекции и переносы вполне успешно работают и во взрослом возрасте.

Дети, пострадавшие от насилия, любым путём привлекают к себе внимание, вследствие чего ведут себя вызывающе, эксцентрично. Такое поведение обусловлено желанием разрешить проблему, на самом деле: чтобы её разрешить, о ней нужно рассказать, а на рассказ о родительском насилии стоит блок (например, «ты плохой и предатель, если кому-то скажешь о том, что происходит дома»), вот дети и НАМЕКАЮТ, обходными маневрами.

У детей могут быть несвойственные возрасту познания о сексуальных взаимоотношениях, что проявляется в их поведении, в играх с другими детьми или с игрушками (при сексуальном насилии).

У них низкая самооценка, которая способствует сохранению и закреплению чувства вины, стыда, неполноценности, установки «я хуже всех». Потому что год за годом слушая фразы «ты ничтожество», «ты дурак», «вечно ты всё через жопу делаешь», дети постепенно усваивают эти установки, даже вопреки логике. У них высокая частота депрессий, что проявляется в приступах беспокойства, безотчётной тоске, чувстве одиночества, в нарушениях сна. В старшем возрасте, у подростков, могут наблюдаться попытки покончить с собой или завершенные самоубийства. Возраст самоубийств, кстати, неуклонно уменьшается.

Таким детям очень сложно найти себя в мире, понять, чем же им хочется заниматься. Некоторым проще пристроиться абы куда, лишь бы приемлемо для социума. Некоторые становятся личинками, проповедуя принцип «жрать срать и трахаться», презирая любой конструктив и тех, у кого есть жизненные цели. При этом они не забывают присосаться к тем самым чувакам с жизненными целями, потому что жрать что-то надо, и сами становятся манипуляторами и, как следствие, насильниками. Кто почестнее – мается полжизни на тему «что же может быть моим делом», ищет и чувствует себя чмом под реальными и воображаемыми взглядами личинок, победителей и сильных мира сего.

Когнитивные функции тормозят шопиздец, что очень заметно на освоении точных наук. Ну и вообще наук. Трудно не то что освоить какое-то знание, а вообще понять, о чём в абзаце написано. Страдает логика, понимание причинно-следственных связей, как результат – те самые неуспехи в школе, по которым принято мерять благополучие ребёнка.

Очень страдает коммуникация. И в детстве, и во взрослом возрасте у жертв насилия целый букет синусоидных отклонений в общении. Они то чрезмерно навязчивы, то слова не вытянешь, то со всеми соглашаются, то каждое слово поперёк, то хотят понравиться, то источают презрение, и так далее. Всё это – у одного человека в разное время или у разных людей постоянно, как повезёт. Они могут избегать ответа на вопрос вместо того, чтобы поговорить. Могут считать стратегию молчания вплоть до последнего накала страстей лучшим способом решения проблемы. Могут сразу начинать орать, потому что скандал – единственный известный им способ решения эмоциональных проблем.

И у них огромные лакуны в самых банальных областях взаимодействия между людьми, откуда идёт куча социальных последствий насилия.

Социальные последствия – «всего лишь» логичное продолжение психологических. Можно выделить два одновременно проявляющихся аспекта: вред для жертвы и для общества.

Вред для жертвы:
- трудности социализации: нарушены связи со взрослыми, нет соответствующих навыков общения со сверстниками, нет достаточного уровня знаний и эрудиции, чтобы завоевать авторитет в школе и др.;
- пристрастие к алкоголю, наркотикам, воровство и другие уголовно наказуемые действия;
- проституция, нарушение половой ориентации, трудности при создании собственной семьи, невозможность дать своим детям достаточно тепла, поскольку не решены собственные эмоциональные проблемы (ну и просто никто не учил давать тепло).

Любой вид насилия формирует у детей и у подростков личностные и поведенческие особенности, которые делают их малопривлекательными и даже опасными для общества. Даже в довольно лёгких случаях насилия ребёнок может получать его последствия очень долго, потому что не всем в классе объяснишь, почему ты такой. Особенно, когда сам не понимаешь.

Дальше, если не произошло никаких изменений в обстановке или изменения были незначительными, те же последствия переходят во взрослую жизнь. Чем дальше в лес, тем толще становятся проблемы: с социализацией, с карьерой, в отношениях. Плюс может развернуться выученная беспомощность.

Общественные потери насилия над детьми:
- потери человеческих жизней в результате убийств детей и подростков или их самоубийств;
- потери в их лице производительных членов общества вследствие нарушения их психического и физического здоровья, низкого образовательного и профессионального уровня, криминального поведения;
- потери в их лице родителей, способных воспитать детей, здоровых в физическом и нравственном отношении;
- воспроизводство жестокости в обществе, поскольку бывшие жертвы сами часто становятся обидчиками.

Без подсчёта уровня надоев не обошлось, но рациональное зерно – полезная вещь: любимые дети просто берут и строят свою жизнь, делают дело, рожают других любимых детей, пишут сказки, инженерят, строят дома и выращивают деревья, тогда как жертве насилия дохуя пахать надо, чтобы хотя бы выйти на стартовую площадку для всего этого.

Вспоминается почему-то легализация абортов в США в 1973 году и соответственный резкий спад преступности в 90-х: просто рождались более-менее любимые и ожидаемые дети, вот и всё.

Ребёнок вырастает в подростка, подросток взрослеет, говорить о когда-то пережитом становится как бы не комильфо, эмоции и пережитые ситуации скрываются, их последствия железной рукой приводятся «в соответствие» нормам общества, и это в лучшем случае. В худшем – любые формы эскапизма вплоть до наркоты и самоубийств. А внутри сидит всё тот же испуганный или обиженный ребёнок. Некоторые ребёнки, не найдя способа получше, становятся насильниками сами и мстят всему миру, в первую очередь – более слабым, просто в силу природы насилия. Некоторые, относительно благополучно устроившись в жизни, забивают на прошлое, огребая последствия уже в собственных детях. Некоторые молча курят, уставившись в пространство, и стараются выжить. Кто-то уходит в догмы и стереотипы чуть более чем с головой. Кто-то отстраняется и сидит себе тихим дизайнером, охуевая от мира. Кто-то работает над всем этим, конечно.

Не обходится без психосоматических заболеваний, таких как ожирение или, наоборот, резкая потеря веса из-за нарушения аппетита. При эмоционально-психологическом насилии нередко бывают кожные сыпи, аллергическая патология, язва желудка, при сексуальном насилии - необъяснимые (если никаких заболеваний органов брюшной полости и малого таза не обнаруживается) боли внизу живота. Часто у детей развиваются нервно-психические заболевания: тики, заикание, энурез (недержание мочи), энкопрез (недержание кала), некоторые дети повторно поступают в отделения неотложной помощи по поводу случайных травм, отравлений.

На здоровье организма последствия насилия отражаются самым непосредственным образом. При физическом насилии имеются повреждения частей тела и внутренних органов различной степени тяжести, переломы костей. При сексуальном насилии могут быть заболевания, передающиеся половым путем: инфекционно-воспалительные заболевания гениталий, сифилис, гонорея, СПИД, острые и хронические инфекции мочеполовых путей, травмы, кровотечения из половых органов и прямой кишки, разрывы прямой кишки и влагалища, выпадение прямой кишки.

Кроме этого, порождается целый ряд неочевидных на первый взгляд и совершенно не связываемых с насилием в детстве заболеваний, поэтому следующий пункт –

физические заболевания,

или

КАК СЕБЯ ВСЁ ЭТО ВРЕМЯ ЧУВСТВУЕТ ТУШКА.

Наш организм – это вам не комар чихнул. Это огромный химический завод, изменения в работе которого происходят медленно и верно. Одни гормоны чего стоят.

Здесь будет много уже известных сведений, но что поделаешь: полнота картины того требует.

Например, о гормоне кортизол. Эта штука помогает человеку справляться со стрессом, регулирует артериальное давление, метаболизм глюкозы, инсулина, баланса сахара в крови, воспалительные реакции и иммунные функции. Механизм действия: стресс -> выброс кортизола надпочечниками. Однако хронический стресс приводит к повышенной выработке кортизола, что влечёт за собой целый ряд интересных последствий (высокое давление, снижение мышечной ткани, уменьшение плотности костей, гипергликемия, повышение брюшного жира, снижение иммунитета, подавление функций щитовидной железы). А когда большие дозы кортизола долбят по организму вследствие постоянного стресса прямо с раннего детства, рецепторы заёбываются таким положением дел и постепенно перестают функционировать. И уровень кортизола в организме с аномально высокого становится аномально низким. Психофизиологическая защита называется: организм ребёнка просто не может справиться с непереносимыми и неуправляемыми чувствами, поэтому тупо от них отгораживается. (Прим. авт.: жопное ощущение, что родители не хотят видеть тебя живым, поэтому и назвали Порванный Гандон – вполне достаточное для такого пиздеца состояние.) Это приглушает чувства и как следствие помогает справиться с болью (анестезия, ага), но мешает нормально реагировать на мир. То есть человек становится менее чувствительным к отрицательным эмоциям, но - кто бы сомневался - и к положительным тоже, потому что любая палка - о двух концах.

Однако подавленные чувства никуда не исчезают. «Подавить» не равно «убрать», как мы понимаем. И вот тут - тадам! - вступает в свои права скрытая агрессия, выплески которой поначалу проходят в безопасной для ребёнка среде, а потом расширяются. Самые деструктивные дети - как раз те, кто подавляет свои чувства. Впоследствии они вырастают во взрослых агрессоров или (и такое довольно часто) обычных тихих людей, при взгляде на которых хребтом ощущается непреходящая внутренняя истерика, порой перерастающая во внешнюю, а то и прямо опасность получить под дых в самый неподходящий момент. Откуда же у детей берётся подавление чувств? Всё оттуда же: из общения ребенка с матерью. Если она не может или не хочет научить ребенка называть чувства и говорить о них, у ребенка не будет возможности организовать свой эмоциональный опыт и справиться с психологическим напряжением самостоятельно, своим сознанием, и он будет постоянно зависеть от других людей в эмоциональной сфере.

Здесь у нас всплывает умное слово «алекситимия». Алекситимия - это когда тебя спрашивают «что ты чувствуешь, покорив весь мир, получив бочку варенья и корзину печенья и трахнув первого красавца выпускного бала?», а ты такой «ну.. не знаю.. наверное.. радость?». Причём с выражением «наверное радости» напряжёнка. С «наверное горем» та же фигня.

Далее учёные связывают недостаток кортизола с предрасположенностью к аллергиям, постравматическому стрессу, хронической усталости и т.д. Я бы сказала, одно обуславливает другое. И всё это загоняет человека на новый круг нервотрёпки. Сюда же приплюсуем психосоматику, буйно цветущую на невыраженных эмоциях и последствиях насилия и травм. И сюда же - общую расшатанность системы, когда в один период у человека уровень кортизола повышен, в другой - понижен, и всё это туда-сюда гуляет, добивая без того некрепкое здоровье.

Это информация всего лишь об одном гормоне и результатах сбоя его выработки, и то неполная. Таких гормонов примерно дохуя, каждый регулирует свою часть, а вместе они составляют единую систему химии человеческого тела, которая не вдруг строилась. И которую не вдруг можно исправить. Всего лишь один гормон, и уже проблемы на аппаратном уровне. А ведь есть ещё адреналин и прочие, гугл вам в помощь (их действие будет описано сильно позже). Всё это связано между собой, дёрнешь за один гормон – тут же пойдут изменения во всём химзаводе. И наоборот: исправить нарушения в работе одного гормона невозможно, придётся перебирать завод целиком.

А ещё в теле происходят обычные незамысловатые зажимы. Что это такое? Вот простое упражнение: втяните голову в плечи, плечи поднимите, сгорбитесь, чтобы прикрыть корпус, опустите лицо. Ходите так примерно сутки-двое. Заболело, да? Ещё и не так заболит, когда в этом положении ходишь не сутки-двое, а лет десять-двадцать. Позвоночник меняет положение, защемляются нервы, может, например, онеметь рука и замедлиться работа мозга (потому что деревянная шея не пускает туда кислород). А какая шикарная осанка! Гляньте на себя в зеркало в фас и профиль. Что-нибудь в этой позе говорит нам о здоровье?

Откуда всё это? Гляньте в зеркало ещё раз и подумайте, на что похоже. Так тело естественно реагирует на возможную опасность: голова в плечи, плечи вверх, позвоночник дугой. Ну, то есть в детстве оно так реагирует. Накладываем это на постоянно испытываемую тревогу (см. про цикл насилия) – и вуаля! Через несколько лет постоянного ношения этой позы – здравствуй, Квазимодо. В зрелом возрасте такая осанка может слегка выпрямиться, а вот плечи опускаются редко, да и сам плечевой пояс застывает в позе «тумба обыкновенная». Чем-то похоже на пиратское развлечение, когда маленьких детей помещали в тесные бочки/кандалы, и впоследствии дети вырастали уродами. Вспомнилось почему-то.

Когда мы с психологом проработали основной костяк проблем, у меня начал выпрямляться позвоночник. Причём так круто, что аж позвонки с непривычки выпадали. Несколько раз. Врач еле успевал вправлять обратно. Чем дальше проработка и шире шаг к улучшению, тем круче изменения в позвоночнике. Заебало страшно: это очень больно вообще-то. Неудивительно: тушку и кости сначала долго сгибали и держали в согнутом состоянии, а теперь они разгиба-а-аются. Зато прямая спина, лёгкая, ненапряжённая, естественная осанка, опущенные и откинутые назад плечи – удивительное ощущение.

И снова вспомнилось почему-то, как родители долбили мне кулаками по спине и орали «выпрямись! Ты же девочка! Походка должна быть летящей, плечи назад, грудь вперёд! Вечно ты, как скрюченный карлик». Поза ребёнка не должна говорить, что ему плохо. Всем, кому так же долбили, привет.

Ещё у человека есть сердце. И чем дальше, тем чаще оно начинает болеть в ответ на любую эмоцию. Это происходит благодаря постоянной, годами не проходящей тревоге, когда любая эмоция опасна пиздюлями. Русские мужчины, особенно причастные к бизнесу, обычно получают шикарные сердечные проблемы годам к пятидесяти: сердце от тревоги просто снашивается. Здесь же цветёт и пахнет вегетососудистая дистония и прочая гипертония.

Или вот зубы. Если ребёнка нормально не кормить, они просто выпадают. Коренные уже, в тинейджерстве. Или покрываются дырами, прямо в режиме онлайн. Выпадать могут не в детстве, а в постподростковом возрасте, например. Также из-за постоянных болей или зуда (при псориазе, остеохондрозе, и т.д.), а в основном – из-за непрекращающегося стресса начинается бруксизм: зубы постоянно трутся друг о друга. В результате они трескаются, стирается эмаль, повышается чувствительность и т.д. Это бессознательная штука, и даже если человек контролирует себя днём, ночью-то кагбе ква.

Это только часть физических последствий насилия, у меня просто места не хватит описать всё. Да и, я так думаю, работы здесь на нехилый диссер.

Про мозг я вообще молчу, потому что это отдельная тема. Вы в курсе, наверное, что именно он запускает, регулирует и останавливает любой процесс. Поэтому сознание и о-сознание – далеко не последняя вещь. Мозг жертвы насилия может быть настолько затрахан постоянным стрессом, тревогой, жуткими установками и прочими глушителями, что делать уже ничего не хочет. Нет мотивации. Голову и так хрен заставишь работать, а уж травмированную голову.. Сбоят определённые доли мозга, зато чрезмерно развиваются другие. Правда, мозг – единственный орган, который может помочь себе собой же. После травмы есть определённые рефлексы, которые можно терпеливо изменить. Есть вредные привычки и установки мозга, которые можно медленно перезагрузить на нужные. Гормоны те же, например. Есть провисший и дряблый интеллект (причинно-следственные связи отключены постоянным беспричинным насилием), благо его проще всего восстановить: он накачивается, как мышцы. С остальным сложнее. Всё, что мозг всосал и ассимилировал в токсичных отношениях с родителями, придётся перебрать, как чётки. Всё, от подъёма по утрам до умственных способностей.

Потому что когда насилие происходит с раннего детства, нет такого аспекта в жизни и теле человека, который оно бы не затронуло.

***

Эмоциональный зы энд.

Поэтому, когда очень сведущие и всегда правые люди свысока бросают «да это же элементарно» или «жертвы сами себе идиоты» или «любой нормальный/разумный человек бы», хочется включить им вот такой гормональный фон и общее состояние организма в вечном стрессе. На неопределённое время, чтобы они не знали, когда ЭТО закончится. И чтобы сохранялась возможность наблюдать и только наблюдать, без попыток вмешаться в процесс из своего реального разума. Вот это был бы крутой аттракцион! Уровень эмпатии взмахнул бы к небесам. Правда, неизвестно, куда бы махнул уровень убеждать потом всех и каждого, в том числе силой, что к людям надо относиться с пониманием. Будь добр. Будь добр, сука. Извините, вырвалось.

Ну, представьте. Перед человеком встала задача, скажем, пойти сделать документы на визу. Он такой «ой, да это же элементарно! сейчас я пойду туда и сделаю то». А тушка ему «а вот и не угадал», и человек сваливается на пару дней в горизонтальное положение, будучи совершенно не в состоянии ни объяснить такое себе и другим, ни совладать с собой. Или человека обнимают, и он такой «оу, это классно, нужно же тоже обнять человека и сказать, какой он мегачувак!». А тушка ему «а вот и не угадал», и человек стоит бревном, не в силах что-то промычать, и максимум обнимашек, которые из него можно вытащить – похлопывание друга по руке. Или у человека случилась суперлюбовь, они лежат с избранником в постели, и он такой «секс - это круто, это же приятно и страшно увлекательно!». А тушка ему «а вот и не угадал», и человек отползает на самый край кровати, потому что в мозгу у него по умолчанию включается тумблер опасности при ЛЮБОМ тактильном контакте, и если его «несанкционированно» потрогать, можно словить в глаз, например, а при «санкционированном» трогании в глаз, конечно, не прилетит, но реакции тела останутся, как на опасность, ну вот и поебитесь при таком раскладе. Или человеку предлагают приятную поездку за город, своё дело, интересный проект, повышение по работе, и он такой «о, супер, я долго этого ждал, это интересно/выгодно/логично, нужно соглашаться». А тушка ему «а вот и не угадал», и человек остаётся, где был, или вообще уползает в нору и там плачет, или даже не плачет, потому что ресурса нет ни на что. Вообще.

И так далее. То есть реакции на длительную травму, описанные в психологических статьях, подозрительно похожи на последствия неправильной работы гормонов. Для тех, кто в танке: они реально взаимосвязаны и взаимозависимы, потому что организм умеет подстраиваться и привыкать, и чтобы его перестроить, нужно время, силы и несокрушимое желание. Я подчёркиваю: несокрушимое. И масса знаний, что куда в мозгу и в теле. Чтобы добиться хотя бы уровня реагирования нормального человека, травматику/жертве приходится много-много, дохуя работать, каждый божий день вспоминая про борьбу и два горба. И всё это время он слышит вокруг «лентяй», «зацикленный», «тупой», «никчемный», «ненормальный», «бешеный», «асоциальное чмо», «ведь это так просто» и другие сентенции желающих выебнуться за его счёт. Поэтому у очень многих вопрос о терниях и звёздах не стоит: они тупо выживают. А им – «ты себя считаешь хорошим родителем? ты что, книгу о педагогике написал?», или «ты себя мнишь специалистом, а ты что, прям первый в списке Форбс?». Ну и сакраментальное «не ну я вообще не понимаю, это что, ТАК СЛОЖНО?».

Поэтому посочувствуйте травматику. Те, кто выбрался или не в труху травмирован в детстве, посочувствуйте, не надо выпендриваться достижениями, многие из которых – не ваши. Запасы сил и ресурс, например. Или более-менее сохранные на голову родители. Я сама грешила высокомерным отношениям к собратьям по несчастью, не видя картины целиком и думая, что количество моих сил как бы есть у всех по умолчанию. Извините, снова вырвалось.

На самом деле, это вопрос сочувствия друг другу вообще. Насилие так или иначе затрагивает каждую семью, каждого ребёнка. Не в семье, так в школе, не в школе, так во дворе. Да оно у нас страну в целом затрагивает, причём чем дальше, тем круче, почитайте пункты про государство в главе «Виды насилия». Насилие, кроме своего непосредственного действия на душу и тело, ещё и разобщает людей. Конечно, не всех в детстве поломало или хотя бы погнуло, однако степень погнутости можно определить, только зная личные характеристики. Поэтому сочувствуйте друг другу почаще. До «возлюби ближнего, как самого себя» может и не дойти, но хотя бы останавливайте волну осуждения. Вовремя.

Если вы травматик, посочувствуйте себе. Неважно, насколько серьёзной вам кажется ваша травма: о серьёзности нужно судить исходя из контекста и личности. Действительно посочувствуйте, без трындежа и попыток объяснить. Молча. Насилие в детстве – штука тяжёлая, его испытывали у нас если не все, то многие, и соответствующих последствий огребли немало. Так и ходим: сгорбленные, с лишним весом или без веса вообще, в гормональном раздрае, шарахаясь от людей, пугаясь чужого мнения, расчёсывая до крови псориазы и дерматиты, постоянно в тревоге, постоянно с чувством вины, не знающие, как общаться, не выплакавшие своё горе и обиду, научившиеся скрывать эмоции и выгонять их в тело, агрессивные, злые и уставшие. Многие просто научились с этим жить.

Изменить жизнь к лучшему реально. Реально вырулить из состояния вечно загнанного зверька. Сначала нужно этого зверька пожалеть.th Вы ведь себе не чужие. Наплюйте на образ внутреннего критика и на всплывающие в мозгу насмешливые лица «вечно правых». Они тоже страдают от насилия, только с другой его стороны. Посочувствуйте себе. Внутри у вас живёт когда-то давным-давно обиженный насилием взрослых ребёнок. Вот ему и посочувствуйте. Для начала.