(с) unkle_fuka
Начиная с работ З.Фрейда, в психотерапевтической литературе бытует мнение, что неврозы - это плата за культуру и цивилизацию. Невротическая личность объявляется приметой нашего времени. Ф. Перлз также разделяет это убеждение и утверждает, что современный западный человек – тревожащийся автомат, избегающий всякого возбуждения, по сути, глубоко невротичный.
Невроз при этом осмысляется как чрезмерное вторжение общества в естественное функционирование организма. Устройство нашего общества в ряде работ представляется как основной этиологический фактор множества неврозов и даже некоторых психозов. Однако даже беглое знакомство с работами по этнографии традиционных обществ заставляет усомниться в этой догме современной психотерапии. Именно в обществах, максимально далеких от западной цивилизации, экстремальное и непосредственное воздействие морального сознания на жизненные функции организма является нормой. Например, в работе «Физическое воздействие на индивида коллективно внушенной мысли о смерти» М. Мосс, изучавший такие факты на примере аборигенов Австралии и Новой Зеландии, пишет: «Навязчивая мысль о смерти, имеющая чисто социальное происхождение, без всякой примеси индивидуальных факторов, способна произвести такие умственные и физические разрушения, так подействовать на сознание и тело индивида, что вскоре вызывает его смерть без каких-либо внешних или поддающихся обнаружению нарушений». В другой формулировке: «Это случаи смерти, наступающей внезапно и просто у многих индивидов лишь потому, что они знают или верят (что то же самое), что скоро умрут».
читать дальшеЧеловек почти неизбежно умирает в результате смертного греха или колдовства. Мысль эта с детства внушается и поддерживается постоянным давлением группы, воспитанием, самой структурой примитивного общества: «Анализ не обнаруживает никакого элемента воли, выбора, даже произвольного создания представлений у жертвы или же умственного расстройства индивида вне собственно коллективного внушения». Если невроз понимать как дезорганизующее вмешательство социальных факторов в жизнедеятельность организма, то можно сказать, что именно в «традиционных», «нецивилизованных» обществах неврозы приобретают тяжелое, злокачественное течение и заканчиваются смертью. Чем больше общество отличается от западной культуры, тем более часты и закономерны в нем такого рода явления».
Нельзя сказать, что психотерапевты совсем пропустили такой примечальный факт. Ролло Мей анализирует психологические механизмы «смерти вуду» . Он отталкивается от выводов Кэннона, что физиологическим звеном этого фатального процесса является гипоксия органов и тканей вследствие перевозбуждения симпатоадреналовой системы и находит его психологическую составляющую - тревогу.
Однако Ролло Мей является одним из наиболее ярких выразителей идеи о невротическом характере современной цивилизации, называя 20 век «веком тревоги». Он пишет: «Идеальное общество должно создавать мифы и символы, чтобы помочь своим членам справляться с интенсивными чувствами вины, тревоги, отчаяния. Когда нет символов, имеющих трансцендентное значение, как в наши дни, люди лишаются тех специфических форм защиты, которые необходимы для преодоления жизненных кризисов: хронических болезней, потери работы, войн, смертей тех, кто был любим, страха смерти, тревоги, вины» . Может быть, поэтому он не обращает внимания на то, что в стабильных «традиционных» обществах от тревоги и вины просто умирают, а не страдают многолетними неврозами как «в наши дни». Ведь именно высокая действенность тех самых мифов и символов и приводит к тому, что человек оказывается парализованным тревогой перед лицом угрозы его существованию. Конечно, факты подобного рода встречаются и современном западном мире, однако следует обратить внимание два важных обстоятельства.
Начнем с того, что в примитивных обществах смерть в результате колдовства-греха является социальной нормой и вполне закономерна. Известны случаи, когда люди умирали тысячами в своих домах из-за нарушения своего тапу.
Во- вторых, и в наши дни такие факты проявляются в группах, отличающихся особым типом социальной организации, напоминающем «традиционные» общества. Есть, правда, еще одна сфера современной жизни западного общества, где подобные феномены возникают в качестве особого рода патологии. Рене Шпиц показал, что новорожденный иногда впадает в состояние комы и затем умирает, если мать открыто желает, чтобы его не было. Это наблюдение ясно показывает, что смерть в результате отвержения возникает при максимальном слиянии социального и физиологического функционирования. Такое слияние естественно имеет место у младенца.
В рассматриваемых здесь примитивных обществах с жертвой колдовства обращаются как с уже мертвым. Этот факт подмечают такие разные антропологи, как М. Мосс и Э.Тайлор, физиолог У. Кэннон и психотерапевт Ролло Мей. Мало того, если кто-то из окружающих попробует действовать как-то иначе, он сам навлечет на себя смертоносное колдовство и станет объектом такого же обращения .
Сходство ситуаций очевидно - описанные Р. Шпицем матери обращаются со своим ребенком как с неживым предметом или мертвым телом.
Можно предположить, что примитивный человек, так же как и младенец, фактически постоянно нуждается в том, чтобы окружающие поддерживали его сознавание себя живым существом. Связывание внутренних состояний и потребностей с возможностями окружающего мира происходит в основном через групповое ритуальное действие: «Высшая концентрация, подобная той, которая соответствует доминирующей потребности выживания, требуется и достигается благодаря торжественности и благоговению». Ф. Перлз пишет о том, какую роль ритуал все еще играет в современном обществе:
«Если важное событие не отмечается каким-нибудь подобающим ритуалом, - тостом, рукопожатием, речами, процессиями, церемониями, - то возникает чувство бессмысленности и пустоты. Ритуал призван обеспечить переживание порядка, формы, целенаправленности. В психологических терминах можно сказать, что ритуал делает гештальт более ясным, обеспечивает большую определенность восприятия фигуры».
Стоит, однако, заметить, что если в современном мире ритуал обеспечивает относительно большую ясность фигуры потребностей, то у примитивного индивида без участия группы выделение фигуры во многих случаях вообще не происходит. Исключенный из процесса совместного развития фигур, человек теряет понятную форму, в которой раньше переживались и выражались его базовые потребности. Он, как брошенный младенец, оказывается беспомощен в регуляции жизненной активности и осознании своих потребностей. Возбуждение-напряжение остается недифференцированным и не связанным с внешним миром. Такое возбуждение, как известно, быстро трансформируется в интенсивную тревогу. Потеря связи с миром в таких случаях выражается иногда напрямую как потеря чувств: «…всемогущий Бог открывает уши людей, а в наказание они закрываются».
В обществах охотников и собирателей оформление потребностей не является личным процессом. Коллективными усилиями недифференцированное возбуждение и напряжение индивида оформляется в проекцию, и затем с этой проекцией разворачиваются отношения: ей приносят жертву, ее уничтожают в космической битве, с ней ведут диалоги и т.д. Так обеспечивается необходимая интеграция.
Утратив поддержку группы, человек теряет связь с проекциями, а значит, со значительной частью самого себя. Аборигены в таких случаях говорят, что человек потерял душу. Это представление разделяют совершенно разные народы, начиная с Австралии и Океании и заканчивая Сибирью. Марсель Мосс приводит отрывок из Маорийского песнопения, по которому можно представить себе переживания человека в такой ситуации:
Сверкающее солнце, ты остаешься еще на небе,
Покрывая пламенем твоих лучей вершину Пукухинау.
Оставайся там еще, о Солнце, пусть мы останемся вместе!
Увы, ты ничего не можешь сказать моя подруга (мать).
Вир (бог войны и наказаний) решил это иначе,
Он вонзил топор в мои кости и разъединил их,
Я разделан на куски, как ветка, оторванная
От своего ствола ударом, которая падая,
С треском ломается на куски…
Я сделал это. Я навел эту смерть
На себя, происходящего от бога
И сейчас, здесь, покинутый я
Лишен всякой помощи
Без души,
Сдавленный, истощенный
Поэтому тело
Поворачивается, чтобы умереть.
Структурное тождество «комы новорожденных» и «смерти Вуду» становиться еще более ясным при рассмотрении родительства в обществах охотников и собирателей. Потеря связи с миром и потеря души наиболее представлены там, где принято пренебрежительное отношение к детям, открытое пожелание детям смерти и практикуется детоубийство. Говоря конкретно об Австралийских аборигенах, следует отметить, что они еще не так давно имели обычай поедать своих детей в магических целях. Некоторые съедали каждого второго, при этом другие дети участвовали в пиршестве. Множество фактов, говорящих о том, что это не единичный каннибальский курьез, собрано в работах антропологов с психоаналитической подготовкой Г. Рохейма, А. Хиплера. Впечатляющий обзор данных о рутинности небрежения и насилия над детьми в первобытных обществах представляет психоисторик Ллойд де Моз. Подтверждения данного тезиса можно найти даже у авторов, идеализирующих родительство в примитивных обществах. Так, например, Маргарет Мид пишет, что у Манус, которые якобы обеспечивают «полную безопасность», половина детей от такой заботы умирает: «Это здоровые дети, пятидесятипроцентная детская смертность обеспечивает это здоровье». У горных арапешей забота о том, чтобы детям ночью тепло, приводит к тому, что наутро они «видят своих младенцев с точками ожогов от искр».
Организация психологического поля взрослого индивида в таких обществах представляет собой нечто подобное психологическому полю ребенка первого года жизни. Узнавание и оформление потребностей индивида возложено на окружающих: это, по сути - коллективное действие. Группа выполняет материнские функции по отношению к взрослым индивидам. Потеря связи с группой приводит к потере души, связи с миром. Характерно, что в обществах с «младенческим» типом организации поля, болезнь и смерть чаще понимается как результат зловредного колдовства, наведенного кем-то другим, чем как результат смертного греха самого больного. Да и сам грех в таких случаях тоже есть результат «колдовства, заставившего согрешить».
Несколько иная картина складывается в обществах, где от пренебрежения и детоубийства перешли к их эмоциональной и экономической эксплуатации. Примером такого общества является Самоа. М. Мид пишет: «Когда на Самоа ввели несколько месяцев обязательного обучения в государственных школах, и дети должны были удалиться из дома на большую часть дня, это привело к полной дезорганизации хозяйства островитян…». На Самоа, после того, как ребенка отнимают от груди, он передается на попечение какой-нибудь маленькой девочки в семье: «Главная нянька – обычно девочка шести-семи лет». Такие отношения, в которых от детей с раннего требуется любовь и забота по отношению к родителям, не раз описаны в психотерапевтической литературе.
Складывается представление, что в примитивных обществах группа делает для взрослого индивида то же, что мать делает для современных младенцев, к детям же проявить такое отношение они оказываются неспособны. Только потом взрослые, получившие достаточную долю такого «группового родительства», могут перенести его на своих детей, понять их потребности и найти для них форму. Когда это происходит, повышается предельный уровень психического развития, возможный в данной культуре. Может быть, что, вопреки утверждению Фрейда, цивилизация развивается не по «пути отказа от инстинктов», а по пути все большего удовлетворения потребностей.
Список литературы:
З. Фрейд, Введение в психоанализ,
К Хорни, Невротическая личность нашего времени, М., 1997
Ф. Перлз, Гештальт подход и Свидетель терапии, М., 1998
Р.Лэнг, Разделенное «Я», М, 1999.
М. Мосс, Общества обмен личность М., 1996, С 223.
Ролло Мей, Смысл тревоги,
Ролло Мей, Терапия сегодня в кн. Эволюция психотерапии, М., 1998, Т.3. С 75.
Р.Шпиц, Первый год жизни, М., 2001.
Л.С. Выготский, Детская психология, М., 2000.
Э.Б. Тайлор, Первобытная культура, М., 1989.
М. Мид Культура и мир детства, С 176.
Там же С 236.
Geza Roheim, The Western Tribes of Central Australia: Childhood, The Psychoanalytic Study of Society № 2, 1969.
КУЛЬТУРА И НЕВРОЗ
(с) unkle_fuka
Начиная с работ З.Фрейда, в психотерапевтической литературе бытует мнение, что неврозы - это плата за культуру и цивилизацию. Невротическая личность объявляется приметой нашего времени. Ф. Перлз также разделяет это убеждение и утверждает, что современный западный человек – тревожащийся автомат, избегающий всякого возбуждения, по сути, глубоко невротичный.
Невроз при этом осмысляется как чрезмерное вторжение общества в естественное функционирование организма. Устройство нашего общества в ряде работ представляется как основной этиологический фактор множества неврозов и даже некоторых психозов. Однако даже беглое знакомство с работами по этнографии традиционных обществ заставляет усомниться в этой догме современной психотерапии. Именно в обществах, максимально далеких от западной цивилизации, экстремальное и непосредственное воздействие морального сознания на жизненные функции организма является нормой. Например, в работе «Физическое воздействие на индивида коллективно внушенной мысли о смерти» М. Мосс, изучавший такие факты на примере аборигенов Австралии и Новой Зеландии, пишет: «Навязчивая мысль о смерти, имеющая чисто социальное происхождение, без всякой примеси индивидуальных факторов, способна произвести такие умственные и физические разрушения, так подействовать на сознание и тело индивида, что вскоре вызывает его смерть без каких-либо внешних или поддающихся обнаружению нарушений». В другой формулировке: «Это случаи смерти, наступающей внезапно и просто у многих индивидов лишь потому, что они знают или верят (что то же самое), что скоро умрут».
читать дальше
Начиная с работ З.Фрейда, в психотерапевтической литературе бытует мнение, что неврозы - это плата за культуру и цивилизацию. Невротическая личность объявляется приметой нашего времени. Ф. Перлз также разделяет это убеждение и утверждает, что современный западный человек – тревожащийся автомат, избегающий всякого возбуждения, по сути, глубоко невротичный.
Невроз при этом осмысляется как чрезмерное вторжение общества в естественное функционирование организма. Устройство нашего общества в ряде работ представляется как основной этиологический фактор множества неврозов и даже некоторых психозов. Однако даже беглое знакомство с работами по этнографии традиционных обществ заставляет усомниться в этой догме современной психотерапии. Именно в обществах, максимально далеких от западной цивилизации, экстремальное и непосредственное воздействие морального сознания на жизненные функции организма является нормой. Например, в работе «Физическое воздействие на индивида коллективно внушенной мысли о смерти» М. Мосс, изучавший такие факты на примере аборигенов Австралии и Новой Зеландии, пишет: «Навязчивая мысль о смерти, имеющая чисто социальное происхождение, без всякой примеси индивидуальных факторов, способна произвести такие умственные и физические разрушения, так подействовать на сознание и тело индивида, что вскоре вызывает его смерть без каких-либо внешних или поддающихся обнаружению нарушений». В другой формулировке: «Это случаи смерти, наступающей внезапно и просто у многих индивидов лишь потому, что они знают или верят (что то же самое), что скоро умрут».
читать дальше