В четверг смотрела в стэнфордском кинотеатре So Big 1932 года с Барбарой Стэнвик и Бэтти Дэвис и думала.
Думала, что в последнее время все чаще встречается словосочетание «Золотая Эра Голливуда». Эпитет приписывается к разным временным рамкам, от двадцатых до пятидесятых годов. А ведь «Золотая Эра Голливуда» — это довольно краткий период: тридцатые годы.
Конечно, в промежутке между началом века, когда кинематограф появился на свет, и до конца двадцатых появлялись даже эпические вещи. Так, фильм, положивший начало Американскому кинематографу, The Birth of the Nation - 1915 года. Но такой фильм - единичное явление. В целом, кино двадцатых годов — это все еще только становление Голливуда.
Создатель первой фильмостудии (1893) Томас Эдисон необычайно злился и огорчался, когда кто-то еще в снимал движущиеся картинки, и преследовал их судебными исками.
Мелкие «студии» укрывались от грозного Эдисона, перевозя тележки с аппаратурой с места на место, а вот крупные страдали чрезвычайно. Хотя сам Эдисон был довольно энергичный товарищ, на борьбу с конкурентами у него уходило столько сил, что он не успевал снимать. Тогда кинотеатры, устав ждать новых картин, начинали снимать сами, пополняя орды киношников-кустарей.
Наконец, крупные компании, которые не могли перевозить тележки с аппаратурой, устали от этой междоусобной возни, собрались воедино, сделали Эдисону рационализаторское предложение, сформировали в 1908 году траст кинопроизводителей и объявили legal monopoly (наделили себя эксклюзивными правами на производство кино). Отныне все, кто посмел снимать фильму за пределами траста, становились не просто бяками, а уголовниками.
Наиболее упёртые бяки-уголовники (независимые студии) устремились от буквы закона на Дикий Запад (в Сан-Францсико и Лос-Анжелес), а также на Кубу и во Флориду. В условиях кубинской антисанитарии у киношников-повстанцев начался дружный понос, а во Флориде было так жарко, что всех замучила одышка. Зато в Калифорнии погодные условия оказались идеальными. Разные источники любят объяснять выбор в пользу Лос-Анжелеса погодой и природой. Мол, круглый год тепло, снимай - не хочу. На деле погода в Сан-Франциско почти столь же хороша для кино, а инфраструктура располагала к фильмоиндустрии куда больше, чем в Лос-Анжелесе. Тем не менее, все устремились в ЛА, и причина тому самая тривиальная: пять минут добежать до
За несанкционированную съёмку фильмы полагалась серьезная кара, а кино снимать хотелось всем. Так что, ежели чего, покидать скромные пожитки в тачку и скатиться под горку в Тихуану из Лос-Анжелеса получалось быстрее, чем из Сан-Франциско. Вот и вся интифада.
Кто живет в ЛА и окрестностях, способны оценить парадокс масштаба советских инакомыслящих, которых сначала не выпускали, а потом - сами знаете что. Не всегда очередь на КПП Тихуана – Сан-Диего стояла с южной стороны. Когда-то она стояла с северной – на выезд.
В 1913 году доморощенных киношников в Лос-Анжелес набежало столько, что из района Лос-Анжелеса Голливуд выделился в самостоятельный город. Как бы там было дальше – неизвестно, но в 1915 году траст, который загнал киношников в голливдуские гребеня, лопнул. Создателей его обвинили в гнусной монополии и осудили на 20 миллионов долларов с конфискацией.
Голливудцы, словно советские диссиденты после распада СССР, внезапно лишились внешнего врага. В течение последующих десяти лет в Голливуде просто отделяли зерна от плевел. Были, повторюсь, отдельные талантливые вещи, но говорить о какой-то «Золотой Эре Голливуда» в эпоху дансингов и джаза нельзя. Кроме того, двадцатые годы — это золотая эра Нью-Йоркского Бродвея. Там высочайший уровень постановок, на сцене, оформленной виртуозными декораторами, талантливые актеры, одетые и обутые маститыми дизайнерами.
В это время в Голливуде талантливые мастера снимают бок о бок с ремесленниками. Актеры приходят на съёмки в пиджаках и юбках из собственного гардероба и вообще все на уровне школьного драмкружка. В принципе, к середине 20-х кинематограф уже начинает приобретать все черты серьезного искусства, но в 1927 году выходит первый talkie (озвученное кино). The Jazz Singer.
Сейчас, с высоты лет, это, конечно, выглядит как прорыв, но тогда произошло вот что. Дело в том, что к концу 20-х годов немое кино достигло довольно высокого уровня, и талантливые мастера стали естественным образом вытеснять кустарей. Появление Jazz Singer показало, что немое кино - неважно, сколь высокохудожественное – вчерашний день. Что дало еще один шанс всем, кто снимал кино «на коленке». Конец двадцатых годов отмечен валом озвученных картин такого качества, что на их фоне ютуб покажется симфонией.
Наконец, конец двадцатых прошел в болезненой адаптации актеров и режиссеров к звуковым съёмкам. В этом время были сняты восхитительные немые картины, но они... немые.
К началу тридцатых годов Голливуд адаптировался к звуку на съемочной площадке, «отмылся» от уголовного прошлого, и среда сама вытолкнула наверх талантливых мастеров, оттеснив ремесленников. Голливуд, словно Элизу Дулитл, теперь можно было вывести в люди. Тут уже на обитателей Южной Калифорнии обратил свое внимание Бродвей. В тридцатых начался активный обмен актеров и режиссеров между театральными подмостками и съёмочной площадкой — время, когда театр отдал кинематографу лучшее, что у него было.
Голливуд тридцатых годов — это эпоха таких героев как Кларк Гейбл, Марлен Дитрих, Кетрин Хепберн и Ингрид Бергман. Это период великих стилистов: Адриана и Трэвис Бэнтона. Даже строго-парижски ориентированный Вог в 1938 году признал, что “Hollywood is certainly the most perfect visual medium of fashion propaganda ever existed.” («Голливуд определённо лучший распространитель моды во все времена».)
Но самое главное даже не это. А то, что все эти люди были объединены общей идеей. Они влеклись друг к другу, и своим взаимным влечением создавали среду. И именно это взаимное влечение, эта среда и продукт её жизнедеятельности и есть то, что сегодня называют Hollywood Golden Age или Old Hollywood Glamour.
Это была своего рода компания единомышленников. Их взаимодействие вело к тому, что каждая грань кинематографии – сценарий, режиссура, актерская игра, костюмы — все было сделано на профессиональном уровне. И эта компания была одержима общей идеей – держать высокую художественную планку. Отношение голливудских мастеров тридцатых к кино сродни отношению музыканта к опере или литератора XIX века к роману.
Конечно, талантливые мастера экрана были до этого и будут всегда, но то, что случилось в тридцатых годах в Голливуде, — это было особое время. Момент, когда в свой карьерный пик встретилась критическая масса виртуозов экрана. Своим влечением они взаимодополняли друг друга и создавали среду. Вот это и есть Золотая Эра Голливуда.
Как это обычно бывает с удивительными моментами, длился он недолго. И начало, и конец ему полагают внешние обстоятельства. Такие, например, как появление телевидения. Но до телевидения еще лет десять.
Первый удар случился в 1934 году, когда влиятельная католическая организация Legion of Decency принялась следить за приличиями на экране. Сначало Legion предал анафеме парочку актеров, потом выпустил постановления, которые в одночасье истребили массу сильных сценариев, что лишило работы остальных. Министерсту культуры СССР такая гидра и не снилась.
Одним махом истребить Золотой Голливуд, конечно, не удалось. Но тут правительство подсуетилось. До 1940 года все студии прокатывали картины в своих кинотеатрах. В 1940 эта практика была запрещена. Теперь студии должны были продавать фильмы посредникам, а те — уже распределять по кинотеатрам. А значит, фильмы надо было делать так, чтобы они были этим посредникам, т.е. купцам, понятны. Ну, так и стали делать.
Наконец, началась война. После великих тридцатых, наступило десятилетие голливудского позора – сороковые годы. От таких грандиозных художественных проектов, как «Волшебник Страны Оз», «Багдадский Вор» и «Унесенные Ветром», кино рухнуло в слепленые на скорую руку лепёшки, замешаные на малом бюджете, псевдопатриотизме, проблематке войны и кинематографических семечек. Озлобленному и напуганному войной зрителю нравилось практически всё. Никогда еще фабрикантам грёз их ремесло не давалось так легко. Голливудские могулы сороковых процветали ноздря в ноздрю с заводами по пошиву аммуниции. Семена художественного цинизма, которым мы «наслаждаемся» сегодня, были посеяны именно в сороковые годы.
Конечно, красивые вещи продолжали создаваться. «Касабланка» снята в 1942 году. Но все это – лишь отголоски, осколки того времени, когда актеры, продюссеры, художники и стилисты были объединены общей идеей – поднять кино до уровня искусства. Когда кино снимали так, чтобы оно могло встать в один ряд с литературой, музыкой и балетом. Это был краткий период тридцатых годов, когда Голливуд был действительно великим.