На хабре довольно популярны статьи о различных техниках повышения работоспособности, улучшения памяти, самомотивации и т.д. и т.п. Увы, зачастую авторы этих статей совершенно не представляют себе, что такое мозг, как он работает и почему всё устроено именно так.

Прежде всего, необходимо понять вот что:

Думать — дорого

Изложенные ниже сведения почёрпнуты, большей частью, из книги С.В.Савельева «Происхождение мозга», которую я настоятельно рекомендую к прочтению, наряду с трудами Ричарда Докинза и Конрада Лоренца.

Мозг возник в результате эволюции как гибкий, универсальный и быстрый решатель. Обладание мозгом делает животное значительно более приспособленным, особенно в экстремальных ситуациях. Однако за все приходится платить: мозг — чрезвычайно затратный орган. У человека интенсивно работающий мозг потребляет четверть (!) ресурсов всего организма. Проблема заключается ещё и в том, что мозг никогда не находится в состоянии покоя; даже отдыхающий мозг потребляет 10% энергии организма, при этом составляя всего 2% от его массы. Кроме того, организм элементарно не в состоянии поддерживать интенсивную работу мозга в течение длительного времени, через какое-то время неизбежно наступает нервное истощение. Ко всему прочему, мозг, лишенный нужных ресурсов (кислорода прежде всего), практически мгновенно (в течение 5 минут) погибает.

Оптимизация

Полагаю, большинство хабровчан к данному моменту уже представили себе, каким образом можно оптимизировать энергетические затраты мозга. ИТ-специалисты в этом плане ничего лучше природы не придумали.

Вариант А: ограничить активность мозга только действительно экстремальными ситуациями. На человеческом языке этот механизм называется «лень». Человек инстинктивно стремится не думать, до тех пор, пока в этом нет необходимости. Многие животные, например, кошки, вообще постоянно пребывают в одном из двух состояний: либо сонной дрёмы, либо гиперактивности. Лень является двигателем прогресса в самом что ни на есть буквальном смысле.

Вариант Б: кэш. Заложить как можно больше предопределенных моделей поведения и включать мозг только тогда, когда автопилот не может разрешить проблему сам. Такая оптимизация свойственна прежде всего мелким животным, но, как нетрудно заметить, проявив минимум наблюдательности, человек ей тоже пользуется вовсю.

Кстати, отсюда идет знаменитый несуразный миф о том, что человек, якобы, использует десять (пять, два — нужное подчеркнуть) процентов своего мозга. В конкретный момент времени и в состоянии покоя — в каком-то приближении, да. Потому что использовать мозг целиком без необходимости — дорого и неразумно. Но держать 90% мозга не используемыми вообще — ещё более дорого и неразумно.

Реальность

Часто кажется, что поведение человека глупо и нелогично. Однако в свете предыдущего параграфа вполне очевидно, что поведение человека абсолютно умно и логично. Вопрос «о чем ты вообще думал», как правило, имеет простой ответ: ни о чём. Человеку свойственно ни о чем не думать, и это с эволюционной точки зрения самая выгодная программа.

Конечно, в современном мире у большей части человечества не возникает проблем с питательными веществами и механизмы оптимизации энергопотребления не нужны. Но, увы, изменить собственную генетическую программу мы не в состоянии; да и нет никакой гарантии, что иная схема работы мозга окажется для homo sapiens более оптимальной.

Помнить — дорого

От мышления перейдём к памяти. Для понимания процессов запоминания и вспоминания полезно, прежде всего, усвоить одну простую вещь: человеческая память — энергозависимая. На хранение информации непрерывно расходуются ресурсы организма. Думаю, вы уже поняли, что это означает :-).

Во-первых, память разделяется на кратковременную и долговременную. В долговременную память попадает только небольшая часть потока информации.
Во-вторых, воспоминания непрерывно утрачиваются. Чем больше проходит времени, тем меньше информации о событии остается в памяти.

Запоминание случайно

На эти, и без того нерадостные для студентов :-) процессы накладывается ещё и вероятностная сущность запоминания. Дело в том, что запоминание — это образование в нейронной сети устойчивых циклических сетей, содержащих нужную информацию. Этот процесс не очень быстр и довольно непредсказуем. Нельзя сколько-нибудь точно предугадать, в какой момент изменится конфигурация нейронов. Именно поэтому человек частенько запоминает на всю жизнь совершенно бессмысленную и ненужную информацию — потому что так сложилось, что в момент образования новой конфигурации нейронов он думал именно об этой ерунде. Для того, чтобы гарантировать запоминание приходится постоянно обновлять информацию в течение довольно длительного периода времени.

Память врёт

Как было сказано в предыдущем разделе, память нужна человеку прежде всего для того, чтобы не думать. Запомненные решения и модели поведения позволяют не напрягать мозг, а действовать на автопилоте. Это — фактически главная функция памяти.

Однако в силу того, что память энергозависима, запомнить всю нужную информацию нельзя. С одной стороны, постоянно поступает новая информация, которая потенциально может быть важной. С другой стороны, старая информация постоянно утрачивает актуальность. Таким образом, старые воспоминания постоянно конкурируют с новыми за место в памяти. Более того, в целях максимально полного использования доступного ресурса, новые и старые информационные сигналы циркулируют по одним и тем же путям. В результате, старые воспоминания постоянно искажаются, что со временем приводит к довольно неожиданным эффектам вплоть до полного несоответствия старого воспоминания реальности, причем старые воспоминания со временем становятся всё более идеализированными. Это характерно не только для людей, но и для других животных тоже.

Welcome to the Real World

Не знаю, как вы, а я значительно лучше стал понимать поведение людей, когда всё это прочитал. Представления о том, почему мозг ведёт себя именно так, а не иначе, на мой взгляд, гораздо более полезно, чем абстрактные рекомендации про то, как повысить работоспособность и улучшить память. Надеюсь, и вам они окажутся полезными.

+14



























Источник: www.adme.ru/tvorchestvo-fotografy/tolko-dlya-mi...

Из разговоров девочки лет пяти-шести по имени Саша с её отцом. Взято отсюда: serafimm.livejournal.com/ и отсюда: pravo-na-iq.at.ua/publ/2-1-0-417

***
- Пап, а золотая рыбка, которая желание исполняет, она, на самом деле, существует! И она многим их желания исполнила. Просто она живёт далеко-далеко. И глубоко-глубоко. И когда человек до неё еле добирается, он уже хочет просто жить - и всё.
- И чего дальше выходит, Саш?
- И рыбка выполняет желание. И они - просто живут.

читать дальше***
- Саш, это что у тебя такое получилось?
- Это необитаемый остров, пап.
- А зачем тут огромная труба?
- Это не труба. Это столб, на нём висят носки с подарками для всех одиноких людей, только они могут этот остров найти.
- Ой, замечательно, Саш - как здОрово, когда, наверное, они обнаруживают этот остров и свои подарки!..
- Нет, пап. Здоровско - это когда они этот остров не находят.

***
- Пап, а если ста тыщ людям, обожающим арбузы и мечтающим об арбузах дать съесть сто тыщ арбузов, то...
- То - что, Саш?
- ... то останется только сто тыщ людей, которые мечтают о туалете. И всё.

***
- Па, а когда кто-то говорит, что какой-то народ плохой, грузины или евреи, например - это значит с тем человеком, когда он был молодой, просто не стали целоваться грузины или евреи, да?..

***
- Пап, а что такое э-во-лю-ция?
- Ну, Саш, это такой процесс, когда в природе всё меняется - люди, например, в процессе эволюции научились ходить на задних лапах, пользоваться палкой, стали умнее, изобретательнее и так далее...
- Пап, а кошки - они тоже стали умнее?
- Н-нет, Саш, кошки тоже немного менялись, но умнее вряд ли стали, не получилось у них.
Помолчала.
- Пап, а вот ты сегодня ужинал?
- Ой, нет, Саш, закрутился, заработался, забыл приготовить даже, сейчас займусь.
- Пап, а наш кот сегодня уже три раза ел и сейчас кверху пузом валяется, дрыхнет... Пап, - ну и кто из вас умнее?!..

***
Читаю Сашке энциклопедию "Мир вокруг нас". Тема - "Еда".
- "Когда-то в глубокой древности человек ел только то, что мог найти в лесах и на полях: ягоды, фрукты, грибы, разные корешки. Потом люди научились..."
- ... ПОКУПАТЬ! - радостно продолжает Сашка.

Пишет  Lis_Uliss:

во-первых, как ни странно, эгрегор трикстера предполагает хохот, смех, иронию, сарказм, бугагашечку, крамолу, шутки ниже пояса, эстетическую культуру издевательства и стеба а также тонкий флер убийственного юмора
во-вторых, самому трикстеру от этого не всегда хорошо. иногда больно, обидно и т.д. он же не только шут - он еще и вождь Иванду иван-дурак, и ездят на этом вожде дураке все, кто ни попадя. в том числе - его собственные части тела, помыслы, друзья, враги и пища. ржут как хотят, высмеивают всячески, потому что...
потому что трикстер - это зерно, рост, развитие, ошибки
потому что трикстер - это жизнь и сокращение мышц
потому что трикстер - это смерть и её вечный холодный безумный оскал

ня, смерть =)

URL комментария

Пишет  Тай:

К вопросу о "смеяться при слове "лопата"
Узнала сегодня (благодаря дневнику Ауренга, вот этой записи и подтверждению в Вики), что...

Знаменитый юморист Станислав Ежи Лец дважды бежал из концлагеря. Его ловили. После второго раза ему дали лопату, чтобы он вырыл себе могилу.
Этой лопатой он насмерть забил охранника, переоделся в его мундир и сбежал снова, на сей раз - успешно.
Впоследствии он говаривал: «Романтик бы нашёл декорации подходящими, и умер. Я юморист. Я убил его лопатой».

URL записи

(c) Арина Холина

Старшая сестра (28 лет разницы) ругалась, когда я ела малину с куста. Потому что малина — для варенья. Вот придет зима — и как будет приятно открыть банку домашнего варенья.

Почему-то она не задумывалась о том, что есть варенье летом — тоже отлично. А уж срывать с куста почти синие от спелости ягоды — восторг.

На самом деле ничего нельзя было есть. Ни клубнику (варенье!), ни облепиху (сушить и в компот), ни грибы (солить).

Это была дача моего отца, которую он купил и куда с большой неохотой ездил лишь потому, что ребенку (мне) нужен был свежий воздух (а также вши, постоянное расстройство желудка и клещи на голове).

Папа выходил во двор (он же огород), только чтобы загорать. Ему плевать было на варенья, соленья и прочий хрен с петрушкой — все это на базаре продавалось ведрами.

Но так как ребенок (я) желал малину с куста, то с сестрой приходилось скандалить. Она никак не могла успокоиться, что запасы под угрозой. Ей как-то не жилось сейчас, у нее все время были планы на отдаленное будущее: ягоды — на зиму, черная икра — на Новый год.

Это удивительная черта характера — неспособность получать удовольствие сегодня. Надо отложить, запасти, подготовиться к тому особенному моменту, когда можно будет себе позволить немного радости. И, что особенно важно, запретить радоваться другим.

Приятель рассказывал, что его тетка (по возрасту как моя сестра) ловила его, тоже на даче, когда он прибегал домой за какой-нибудь плюшкой или конфетой, и говорила: «Хватит шляться!» И не то чтобы она собиралась использовать его в хозяйстве. На вопрос: «Почему?» — она отвечала: «А нечего!» И заставляла его сидеть в комнате.

Хорошо — это плохо.

Мать моего друга перед каждым отпуском испытывает панику. Ей мерещатся землетрясения, наводнения, ограбления, болезни. Дом тоже оставлять страшно — вдруг пожар, например. Мужу она не доверяет. Считает, что этот трезвенник немедленно напьется, закурит — и, конечно, заснет с сигаретой. Может, даже приведет каких-нибудь шалашовок, которые выкрадут ее шторы. Или что там у нее ценного.

Нельзя вот так просто поехать куда-то и там хорошо провести время. За праздность и счастье надо расплачиваться тревогой.

У меня есть приятель, который на полном серьезе произносит такие афоризмы:

— Не может быть просто так хорошо. Наверное, что-нибудь случится.

Эти заявления выбивают меня из колеи. Я не могу понять, о чем речь. Мне кажется, что если тебе сейчас хорошо, то дальше будет еще лучше. потому что ты впитываешь удовольствие, и оно, как загар, налипает на твою кожу, оно защищает тебя от трудностей жизни.

У меня была очень тяжелая депрессия, и в это время мне тоже казалось, что счастье будет, когда… дальше я называла причину. Не сейчас. Нужен веский повод, чтобы ощутить радость.

У этого синдрома есть название — «ангедония». И еще «социальная агнозия». Психиатры побьют меня сочинениями Юнга за использование термина всуе, но ангедонисты — слишком красивое и верное название для людей, которые каждую минуту портят себе жизнь, запрещая получать удовольствие.

В последнее время ангедония стала настолько массовой, что это поражает.

Выкладываешь в Facebook снимок себя на океане — и сразу же ловишь упреки в том, что умерла Валерия Ильинична Новодворская, боинг разбился, новые санкции ввели, в Донецке танки разнесли железную дорогу и прочее. Ты лично и твои шорты, и полотенце, и крем от загара в этом виноваты.

Люди цепляются за эти действительно трагические события, чтобы они отвлекали их от пусть и небольших, но все-таки радостей. Такое ощущение, что страдать, скорбеть и бояться стало модно.

Вот честно: мне не страшно.

В жизни всегда происходит нечто пугающее или тревожное. С другими людьми, с целыми странами, с твоей страной, с твоими друзьями и твоей жизнью. Часто от этого тяжело, и ты переживаешь и сострадаешь, или у тебя у самой плохие времена, но так устроен мир.

Нет никакой другой концепции жизни. Это никогда не закончится, благоденствие не свалится на нас внезапно и навсегда.

Если можешь получить удовольствие сегодня, делай это.

У отца моей подруги, которого в СССР на двадцать лет лишили возможности снимать кино, были огромные долги. Но всякий раз, когда он перезанимал деньги, вся семья шла в ресторан. И даже не для того, чтобы вкусно поесть, а чтобы ощутить, что жизнь — это не только безденежье, тоска и гнусные советские цензоры. Он заряжался этим — и сохранил себя. (Долги, если кому интересно, он потом отдал.)

Понимаете, мы же потом вспоминаем не плохое, а хорошее. Все страшное вытесняется, а хорошее вдруг вспыхивает в нашей памяти и сияет так, словно его только что намыли и отполировали. И мы живем только этими отрывками, а не чередой забот и невзгод.

Я, пока была в депрессии, боялась летать на самолетах. До обмороков. Потом опять научилась это делать, но аэрофобия проходит долго и мучительно — в силу привычки.

И вот однажды я занимаю свое место, смотрю в окно и понимаю, что совсем не боюсь. Ни летать, ни разбиться, ни умереть. Потому что я счастлива. И у меня нет для этого никакой объективной причины. Я не написала роман, не получила за него Букеровскую премию, не придумала лекарство от рака, не родила пятерых детей.

Просто я счастлива. Мне хорошо. Я люблю свою жизнь. Я ем малину с куста и езжу отдыхать от отдыха — и не потому, что у меня навалом денег, а потому что есть желание.

Фокус в том, что если ты счастлив, то не страшно ни жить, ни умирать.

Оригинал взят у miumau
в Раздевайся, я твоя!

Проводили ученые как-то исследование, опрашивая английских женщин, повыходивших замуж за американских солдат во время войны.
Женщины все хором рассказывали, что были сражены напористостью и неудержимой инициативой американских мужчин, котоые все как-то прямо очень быстро и настойчиво тащили их в постель.
При этом мужчины об английских женщинах говорили то же самое.

Анка, рыбу любишь? Пошли трахаться!
Когда начали разбираться, выяснили, что в разных обществах существуют некоторые устаканившиеся каноны. Их никто не произносит вслух, или по крайней мере не озвучивает в таком вот цельном виде, но это такое сложившееся веками, что каким-то магическим образом все знают, и все отрабатывают по похожим сценариям.

И если разложить сценарий, по которому люди знакомятся, флиртуют, ухаживают, и наконец оказываются друг с другом в постели, то можно вывести некий более или менее стандартный сценарий, по которому это протекает у большинства.
Допустим, что этот сценарий приблизительно разбили на 30 ступеней. Там есть разное, от "посмотрели друг другу в глаза", "дотронулись", "Поцеловались" - и последнее звено этой цепочки - секс.

Так вот выяснилось, что поцелуй у американцев находится где-то очень близко к началу в этой цепочке, а у англичан - практически в конце. Ну вроде как - в цепочке из 30 мест, у американцев оно на 3 месте, а у англичан на 28.

Что происходит?
Американский мужчина начинает встречаться с английской девушкой, она ему нравится, и он довольно быстро ее целует, не успев практически ничего проделать из этих 30 пунктов. Для него это - нормально и не зазорно. Т.е. чаю вместе выпили и поцеловались.
Девушка, которая привыкла, что от первого чая до первого поцелуя - еще 20 с лишним каких-то признаков симпатии, пребывает в изумлении - как же это так, что ее прямо сразу ставят перед фактом, что уже "пошли в постель".
Однако, мужчина ей нравится, и она в смятении - ей уже предложили секс, и в ее сценарии она находится у последней черты (ну ладно, предыдущие 20 с чем-то почему то пропустили. но тепеьр до последней уже дошли, и надо действовать дальше по понятным сценариям). В этом последнем шаге от постели - что надо делать? Прощаться или соглашаться! И т.к. он ей нравится. она говорит: "ЭЭэх. фиг с ним!" и...
... раздевается!

А американский мужик, который вообще-то ожидал, что теперь еще пицца, кино, прогулка в парке, куча свиданий, держание за ручки, и куча еще всего - видит, что девушка раздевается хотя только еще поцеловались (что для него - еще очень ранний этап флирта). Обалдевает...
А потом думает - ну ладно, не совсем понятно, чего это она так рвется в бой. Но раз дают - надо же брать!

Таким образом они таки сходятся. Но у обоих навсегда остается недоумение, по поводу того, чего это другая сторона так "погорячилась".
А т.к. этот список из этих 30 пунктов, так аккуратно описанный, есть только у ученых, а для этих мужчин и женщин это - только что-то аморфное, что у них где-то в подкорке прошито, у них и шансов нет понять - почему же другой так поступил.
Если они начнут разбиратсья, они может договорятся до того, что "ну ты меня поцеловал - вот я и того", - а почему для одного это нормально, а для другого - нет - так и не выяснят.

Это еще одна история к возможному несовпадению реальностей. Просто так. в копилку.

КОННОТАЦИЯ, тип лексической информации, сопутствующей значению слова. Иногда называется также (семантической) ассоциацией. Коннотация слова отражает такой признак обозначаемого им объекта, который, хотя и не составляет необходимого условия для применения данного слова, но устойчиво связан с обозначаемым объектом в сознании носителей языка. читать дальшеНапример, во многих европейских языках у слова, обозначающего лису, имеется коннотация 'хитрости' или 'коварства'. Понятно, что эти признаки несущественны для данного класса животных: для того чтобы называть некоторое животное лисой, нам нет необходимости проверять, является ли оно хитрым. Следовательно, признак хитрости не входит в дефиницию (толкование) этого слова, но тем не менее устойчиво ассоциируется с ним в языке, о чем свидетельствует хотя бы переносное употребление слова лис(а) применительно к хитрому человеку. Коннотации воплощают принятую в данном языковом коллективе и закрепленную в культуре данного общества оценку обозначаемого словом предмета или факта действительности и отражают культурные традиции. Так, хитрость и коварство являются постоянными характеристиками лисы как персонажа сказок о животных в фольклоре многих народов.

Коннотации являются разновидностью связанной со словом так называемой прагматической информации, поскольку отражают не сами предметы и явления действительного мира, а отношение к ним, определенный взгляд на них. В отличие от других видов прагматической информации, это отношение и взгляд принадлежат говорящему не как отдельной личности, а как представителю языкового сообщества. Так, например, слово кляча несет эмоционально-оценочную прагматическую информацию об отношении говорящего как личности к обозначаемому этим словом объекту, и употребляя это слово применительно к некоторой лошади, мы неизбежно выражаем свое собственное неодобрительное отношение к ней. В противоположность этому говорящий, используя лексему, имеющую определенную коннотацию, не выражает этим своей личной точки зрения на обозначаемый объект; например, употребляя слово лиса для обозначения животного, мы не выражаем тем самым своего мнения о хитрости лисы. Тем не менее связь между лисой и хитростью присутствует в сознании говорящего – в той его области, которую в социальной психологии называют коллективным бессознательным.

Другими примерами коннотаций служат признаки 'упрямства' и 'тупости' у слова осел, 'монотонности' у слова пилить, 'быстроты' и 'непостоянства' у слова ветер. Коннотации слов обнаруживают себя в целом ряде явлений, принадлежащих языку или речи. К языковым проявлениям коннотаций, т.е. таким, которые зафиксированы в системе языка, относятся переносные значения (ср. значение 'тупой и/или упрямый человек' у слова осел), привычные сравнения (ср. упрямый, как осел), значения производных слов (ср. ветреный в значении 'легкомысленный'), значения фразеологизмов (ср. как ветром сдуло, что означает быстрое исчезновение кого/чего-либо).

К числу объективных проявлений коннотаций слова следует отнести и явления речи, которые обычно не фиксируются в словарях и грамматиках, но с достаточной регулярностью воспроизводятся в процессе порождения и интерпретации высказывания с данным словом. Одно из таких явлений – это относительное единообразие в интерпретации носителями языка так называемых псевдотавтологических конструкций, имеющих форму Х есть Х, например Немец есть немец. С логической точки зрения, такие высказывания тавтологичны (истинны в силу своей формы), а значит должны были бы избегаться в речи как неинформативные: их предикат не несет в себе ничего нового по сравнению с тем, что уже выражено с помощью субъекта. Однако этого не происходит – они воспринимаются как вполне нормальные высказывания, которые информативны именно благодаря тому, что в них объекту Х в неявной форме, имплицитно приписывается свойство, устойчиво ассоциируемое в сознании говорящих с объектами данного типа. В частности, тот факт, что большинство носителей русского языка вкладывают в приведенный выше пример псевдотавтологии приблизительно следующий смысл: «Чего же вы хотите от немца, они все такие аккуратные (или педантичные)», показывает, что немцу с высокой степенью регулярности приписываются такие свойства, как 'аккуратность' и 'педантизм', которые оказываются устойчиво связаны в сознании носителей русского языка со словом немец, безусловно, не относясь при этом к существенным признакам класса лиц, обозначаемого этим словом.

К речевым проявлениям коннотаций слова относится также ограничение на сочетаемость этого слова со словами, выражающими его коннотации, в рамках специфических конструкций, которые можно в этой связи считать диагностическими. Так, правильное употребление конструкции вида Он X, но он Y-овый, как показано в целом ряде работ о семантике союза но, подразумевает наличие у говорящего мнения, что в норме Х не бывает Y-овым (= не обладает свойством Y-овости). Поскольку коннотация слова Х – это тот признак, который устойчиво ассоциируется с обозначаемым этим словом объектом Х, следует ожидать, что, подставив в данную конструкцию вместо Y имя коннотативного признака объекта Х, мы получим странное, аномальное высказывание – достаточно сравнить, например, странность высказываний ?Он холостяк, но он неприхотлив в быту / неухоженный / беспечный при абсолютной естественности Он холостяк, но он очень домовитый / ухоженный / человек весьма обстоятельный и серьезный.

Коннотации слов специфичны для каждого языка. Л.В.Щерба отметил следующее различие между русским словом вода и обозначающим то же вещество французским словом eau: французскому eau, в отличие от русского вода, не свойственно образное употребление в смысле 'нечто лишенное содержания', но зато французское слово имеет значение, которое более или менее можно передать русским отвар (eau de ris 'рисовый отвар', буквально 'рисовая вода', eau d'orge 'ячменный отвар'), а из этого вытекает, что русское понятие воды подчеркивает ее пищевую бесполезность, тогда как французскому eau этот признак совершенно чужд. И таких примеров великое множество. Так, слово слон в русском языке имеет коннотацию 'тяжеловесности', 'неуклюжести' (ср. топать, как слон; как слон в посудной лавке), а в санскрите его переводной эквивалент gadja – коннотацию 'легкости', 'грациозности' (ср. gadjagamini 'легкой походкой', буквально 'слоновой').

В одном и том же языке у слов, близких по значению, коннотации также могут сильно различаться – это хорошо демонстрирует принадлежащий российскому специалисту по лексической семантике Ю.Д.Апресяну пример отличия коннотаций слова осел ('упрямство', 'тупость') от коннотаций слова ишак ('готовность много и безропотно работать').

Капризность и непредсказуемость коннотаций делают необходимой их фиксацию в словаре, стремящемся к полноте описания связанной со словом информации.

Пишет  Иоганн Араго:

Игра в жмурки


В современном быту игра в жмурки воспринимается как исключительно детская игра. Вместе с тем для этнографа и фольклориста за детским обиходом жмурок очевидно просматривается контекст «взрослой традиции» — практика образного поведения и риторическая настоятельность соответствующего образа, этот этикет обусловливающего. Образный смысл игры в жмурки тематизируется как акциональная амплификация сюжета: слепой ищет зрячего — мертвый ищет живого.

Соотнесение слепоты и смерти объясняется контекстами психофизического опыта зрения и социокультурного различения видимого и невидимого, явленного и скрытого, социального и несоциального. В ряду слов, обозначающих игру в жмурки, русское слово позволяет судить о соотнесении его значения со смертью также на материале сравнительного историко-этимологического анализа. Существуют многочисленные примеры, свидетельствующие об устойчивости представлений, связывающих слепоту и смерть и, с другой стороны, объединяющих слепых и мертвых общим для них и выделяющим знанием, недоступным обыкновенным зрячим живым. В современной массовой культуре фольклорные представления об опасных людях и наделенных инфернальной силой слепых мертвецах находят популярное продолжение в текстах «черной фантастики», и особенно в фильмах ужасов.

Изучение текстов, обнаруживающих семантические и топические параллели с сюжетом игры в жмурки, убеждает в том, что соотнесение слепоты и смерти выполняет в рамках нарративизации этого соотнесения важную социопсихологическую функцию. Репрезентируя иное, слепота одновременно искушает и страшит. Иное опаснее, чем привычное. Опасность, исходящая от слепоты, чревата самим напоминанием об ином — о том, что отменяет надежность повседневного опыта и привычного обихода. Опасен слепой знахарь, слепой колдун. Встреча со слепцом — дурная примета. В контексте опасности, исходящей от слепоты, понятнее становится мотив, встречающийся уже в библейской и мифологической традиции гомеровских поэм — мотив обмана слепых. С идеологической точки зрения мотив обмана слепых и, соответственно, обмана смерти сообразуется с социализацией власти в ритуалах жизненного цикла — в ритуалах гадания, похорон.

читать дальше
(с) Богданов К.А. Повседневность и мифология: Исследования по семиотике фольклорной действительности. - СПб.: «Искусство-СПБ», 2001, с. 109-180.

URL записи