Пишет  tes3m:

Лоуренс и Дахум. 'The pre-war happiness of life at Carchemish'.
       Professor A. W. Lawrence, his brother's literary executor, believes that S.A. represents Sheik Ahmed, otherwise Dahoum, 'but as a personification as well as a person—a combination of the person and the place, a symbol of the pre-war happiness of life at Carchemish'.
Phillip Knightley & Colin Simpson,1970
       11 марта 1911 года Т.Э.Лоуренс, в 1910 году окончивший Оксфорд, по приглашению археолога Дэвида Дж.Хогарта начал работать на раскопках возле Джераблуса (Северная Сирия) — там были обнаружены руины Кархемиша, древнего города хеттов.
        В отсутствие Хогарта экспедицию возглавлял молодой археолог Леонард Вулли, который был на 8 лет старше Лоуренса и знал его уже несколько лет (Лоуренс впервые упоминает о Вулли в письме, написанном в августе 1906 года (1) В воспоминаниях, вошедших в сборник "T.E. Lawrence by His Friends" (1937) Вулли описывает Лоуренса как юношу "чрезвычайно одаренного и необыкновенно милого" (2), при этом оставлявшего впечатление незрелости, инфантильности.
       Внешне Лоуренс, которому тогда шел 22-й год, по свидетельству других очевидцев, казался 16-летним, но Вулли имел в виду прежде всего не внешность, а черты характера и поведение — к примеру, мальчишеское чувство юмора, часто выражавшееся в розыгрышах, и "любовь к нарядам, которая была у него тогда и от которой он, возможно, никогда не избавился" (думаю, Вулли тут говорит не только об арабских одеяниях, но и о мундирах рядового ВВС и танковых войск).
       "В Кархемише он всегда носил cветло-пепельный (French grey) блейзер с розовой отделкой, белые шорты с цветистым арабским поясом, украшенным кистями (такой пояс носили только холостяки, и у Лоуренса кисточки были больше, чем у кого бы то ни было), серые гольфы, красные арабские туфли. Шляпы он не носил. Его длинные волосы всегда были в ужасном беспорядке — он говорил, что они слишком длинны, только если начинают попадать в рот во время еды.
       По вечерам он надевал поверх своей белой рубашки и белых шортов белую, расшитую золотом, арабскую безрукавку и великолепный плащ из золотых и серебряных нитей — одеяние ценой в 60 фунтов, купленное им за бесценок у вора на базаре в Алеппо; и по вечерам его волосы были тщательно уложены щеткой. Сидя у огня он читал — обычно Гомера или стихи Блейка и Даути — и с гладкими волосами, в ореоле роскоши, он казался удивительно непохожим на того Лоуренса, каким был в дневное время. " (3)
       Добавлю еще несколько отзывов о Лоуренсе в Кархемише. Миссис Фонтана, жена британского консула в Алеппо, посетившая раскопки, написала о молодом археологе восторженно: "в шортах и рубашке без пуговиц, перехваченных цветистым арабским поясом, он казался тем, кем и был — юношей, обладавшим редкой силой и значительной физической красотой". Она упоминает о его волосах, выгоревших на солнце и заключает: "ни до, ни после этого я не видела таких золотых волос — и таких ярких синих глаз. Темноглазые, темнокожие арабы, приходившие показать, что они нашли на раскопках, или попросить хинина для лихорадящих детей (казалось, Лоуренс знал по именах их всех и их детей) смотрели на него с восторженным обожанием. "(4).
        Брат Лоуренса, Уилл, навестивший его в сентябре 1913 года, сообщал в письме домой, что блейзер на "Неде" был белый и с эмблемой колледжа Магдалины.(5) Американец по фамилии Уильямс, посетивший раскопки тоже в 1913 году, писал о Лоуренсе: "гладко-выбритый блондин с розовато-кремовым цветом лица, которому, казалось, не могла повредить безжалостная жара долины Ефрата,... носивший широкополую панаму, мягкую белую рубашку, расстегнутую спереди, оксфордский блейзер с эмблемой колледжа Магдалины на кармане, короткие белые фланелевые шорты, частично прикрытые украшениями, свисающими с пояса, не скрывавшими, однако, его голые коленки..." (6) Лоуренс учился в колледже Иисуса, а эмблему колледжа Магдалины носил потому, что тот оплачивал его участие в экспедиции (по инициативе Хогарта — он в свое время учился именно там): Лоуренс получал субсидию в размере 100 фунтов в год (кстати, для сравнения: как известно из одного письма Лоуренса, городская девушка в жены стоила в тех местах 12 фунтов, деревенская — 2). Возвращаюсь к рассказу Вулли:
       "В нашей комнате, - она славилась римским мозаичным полом — было несколько хороших ковров, и самые лучшие купил Лоуренс. Он заказал в Алеппо два кресла из черного дерева с обивкой из белой кожи — их дизайном он гордился. Он повесил на стену привезенный из дома гобелен Морриса. У него была изящная керамическая посуда из Кютахьи и, конечно, книги.
       Рабочие прекрасно знали, что его всегда можно умилостивить, даря цветы — и ради него в период цветения роз постоянно обворовывали единственный в тех местах сад (Ахмеда Эффенди из Зормары), а сам он часто возвращался с купания с большим букетом полевых цветов для украшения нашего жилища. Он обожал купаться и много времени проводил на берегу Ефрата или в его водах; он привез из Оксфорда каноэ с мотором и совершал на нем длинные поездки." (3)
       Любовь к красоте — черта, которая тоже оставалась у Лоуренса всю жизнь. Комфорт он не отвергал, никогда не был аскетом ("я не аскет, а гедонист"(7)), но позднее казался таким многим людям, знавшим его поверхностно, потому что, во-первых, гордился своей выносливостью и умением, когда потребуется, обходиться без многих удобств, во-вторых, попросту не нуждался во многих вещах, о которых было принято думать, что они нужны любому взрослому мужчине. Сэр Рональд Сторрс, к примеру, пишет о "простом образе жизни" Лоуренса: тот не курил и не пил спиртного.(8) Сторрс, слава богу, не добавляет, что Лоуренс еще и к женщинам был равнодушен — то, что это не всегда признак аскетизма, Сторрс мог знать по себе. А вот представить, что мужчина может не любить коньяк и дорогие сигары, однако позволять себе другие предметы роскоши, он, видимо, уже не мог. Однако Шарлотта Шоу не просто так постоянно слала Лоуренсу шоколад, дорогой чай и всевозможные лакомства. Вулли пишет о Лоуренсе: "Он не курил, редко пил вино и никогда — крепкие спиртные напитки, зато любил хорошую еду и очень придирчиво относился к арабским блюдам, которые мы ели в Кархемише".(3)
       Весной 1911 год Лоуренс познакомился с Дахумом. Обстоятельства знакомства нельзя назвать романтическими. Лоуренс и его коллега Томпсон решили подшутить над одним турецким жандармом, постоянно докучавшим им просьбами о спиртном. Когда он в очередной раз попросил дать ему бренди — под тем предлогом, что его лихорадит — англичане предложили полечить его иначе: на глазах у рабочих, заглядывавших в двери, дали стакан воды, Томпсон стал громко читать "заклинания" — сперва древнееврейский алфавит, потом "Дом, который построил Джек"— и наконец в воду бросили составные части шипучего растворимого слабительного. Турок в испуге отбросил стакан и спросил, за что они хотят его, своего друга, отравить. Тогда Лоуренс и Томпсон позвали мальчишек, развозивших на осликах воду по лагерю, и велели им выпить то же самое, пообещав, что иначе их высекут. Мальчики — один из них был Дахум — выпили смесь и ушли, в страхе ощупывая свои конечности и, видимо, ожидая, что колдовство вот-вот начнет действовать. Поскольку они остались целы, турок почувствовал себя трусом, опозорившимся на глазах у рабочих, и от стыда ушел в другое место.
       На следующий день, по словам Лоуренса (описавшего всю историю в письме к Хогарту (9)), Дахум рассказывал рабочим, что пил опасное магическое зелье белых людей, которое может превратить человека в кобылу или обезьяну. С тех пор имя, вернее, прозвище, мальчика стало постоянно упоминаться в письмах Лоуренса. "Дахум" значит "темный". Мальчик был светлокож, но Лоуренс сказал Вулли, что в младенчестве тот был темнее. Однако арабский историк Сулейман Муса считает, что Лоуренс шутил: арабы любят давать имена, противоречащие внешнему виду человека, поэтому мальчик мог быть так назван именно за светлую кожу. Впрочем, и сам Лоуренс именно так объяснял происхождение прозвища Дэвиду Гарнетту. Настоящее же имя Дахума было Ахмед. Кстати, Лоуренс пытался проследить родословную Дахума и утверждал, что предками юноши были не только арабы, но и хетты. Продолжение (довольно длинный текст)
       В конце июня в письме домой Лоуренс сообщил о мальчике, что тот может прочитать несколько слов на арабском и гораздо сообразительнее окружающих, а в дальнейшем намерен пойти учиться в школу в Алеппо на деньги, заработанные на раскопках. Лоуренсу этот план не нравился: он боялся, что Дахум станет городским арабом, испорченным цивилизацией. "Совершенно безнадежная вульгарность наполовину европеизированного араба ужасна. Самобытный араб в тысячу раз лучше. Европейцы приезжают сюда учить, но лучше бы они приезжали учиться, потому что во всем, за исключением ума и образования, араб их как правило превосходит" (10). Джереми Уилсон пишет: «Крайне непохоже, чтобы Дахум разделял романтические взгляды Лоуренса. Он смотрел на образование как на средство, которое помогло бы ему спастись от жалкой нищеты, в которой жили крестьяне его деревни, и, должно быть, чудесной возможностью для этого казался ему интерес, который испытывал к нему Лоуренс. Он не понял бы странных викторианских идеалов своего покровителя»(11). Я не согласна с Уилсоном в том, что взгляды Лоуренса на арабов и на Дахума были только романтическими. В письме домой Лоуренс писал, например, так: "От Дахума теперь много проку, хоть он и дикарь. Все же тут у нас феодализм, который дает господину больше власти — поэтому у меня нет с ним проблем."(12) Но, с другой стороны, этот самодовольный тон "белого господина" не отражает полностью отношения к Дахуму.
       Когда Лоуренс тяжело заболел (такой прозаической болезнью, как дизентерия) и лежал в доме Хамуди, слуги Вулли, Дахум приходил помогать Хамуди ухаживать за больным. Впоследствии, кстати, когда Дахум заболел малярией, Лоуренс так же заботился о нем. А теперь Лоуренс решил сам присмотреть за тем, как Дахум будет учиться. Он сделал его своим личным слугой и начал учить писать, читать и фотографировать. Помогая Дахуму, Лоуренс заодно и совершенствовал свой арабский: учил его " с Дахумом и со словарем"(13)
       В письме 4.7 1911 Лоуренс попросил мисс Ридер, учительницу из школы при американской миссии, помочь ему учить Дахума, и сообщил, что собирается просить о подходящей книге другую учительницу, мисс Фариду аль Акль, арабку христианского вероисповедания. Лоуренс подчеркивает: «Помните, он должен оставаться мусульманином» (14) Впоследствии в одном из писем Фариде Лоуренс писал: "Если бы я мог говорить на нем [на арабском] так, как Дахум, вы бы не уставали меня слушать." (15) Это простодушное замечание напоминает подробные умиленные описания молодого солдата Поша Палмера в письмах Шарлотте Шоу, которая, вероятно, интересовалась этим солдатом еще меньше, чем Фарида Дахумом, когда рядом с ней был Лоуренс (она продолжала писать ему и в послевоенные годы).
       Вулли так написал о Дахуме в своих воспоминаниях: «Дахум, тогда мальчик приблизительно пятнадцати лет, был не особенно умен (хотя Лоуренс научил его достаточно хорошо фотографировать), но прекрасно сложен и поразительно красив. Лоуренс был предан ему. Арабы снисходительно злословили об их дружбе, особенно после того, как в 1913 году, когда Лоуренс остался в доме после завершения раскопок, Дахум поселился с ним и позировал ему для странной фигурки, которую тот вырезал из местного мягкого известняка и установил на край крыши. Создать подобие человека уже было достаточно плохо по их понятиям, но нагота этой фигуры явилась для них доказательством и иного греха.* Сплетни о Лоуренсе широко распространились, и все в них твердо верили.
       Обвинение было необоснованным. Склонность к нежным чувствам пронизывала все существо Лоуренса, но он ни в каком отношении не являлся извращенцем. В сущности, у него были очень чистые мысли. Благодаря изучению античных авторов, он отличался терпимостью и интересовался греческой гомосексуальностью, но в беспристрастной манере. Это был не болезненный интерес, а очень серьезный. Я никогда не слышал от него каких-либо бесстыдных замечаний, и, я уверен, он стал бы возражать, если бы их адресовали ему. Но он, бывало, откровенно и с определенным сардоническим юмором описывал арабские извращения. Он очень хорошо знал, что говорят арабы о нем самом и о Дахуме, но вовсе и не думал обижаться — его это забавляло. Я даже думаю, что своим поведением он нарочно увеличивал недоразумение, вместо того, чтобы попытаться положить ему конец; это отвечало его грубоватому и мальчишескому чувству юмора. Ему нравилось шокировать.»(16)
       Кстати, говоря о провокационном поведении Лоуренса, вспомним его яркий арабский пояс с кистями, который носили только холостые мужчины. По словам Майкла Ярдли, арабы сперва посчитали его знаком того, что Лоуренс ищет жену, но, убедившись, что это не так, сочли свидетельством гомосексуальности.(17) То, что Вулли подчеркивает — "у Лоуренса кисточки были больше, чем у кого бы то ни было", намекает на фаллическую символику кистей и на то, что Лоуренс нарочно носил большие кисточки — из озорства: видимо, это тоже «отвечало его грубоватому и мальчишескому чувству юмора» (он, кстати, любил Рабле и Аристофана).
       21/10/1913 ТЭЛ написал брату Уиллу, что он уговорил своего приятеля Юнга тоже вырезать горгулью и тот изобразил "идеальную женскую голову", и сам Лоуренс "демона в стиле Нотр-Дам". Уилсон удостоверяет, что моделью был Дахум, а сам Лоуренс говорил об этом Кеннингтону, причем сказал, что будто бы сделал восемь фигур в человеческий рост.(18)Надо сказать, что авторизированный биограф Лоуренса, Джереми Уилсон, очень неодобрительно относится к этой части воспоминаний Вулли. По его мнению, Вулли защищает Лоуренса притворно: "Вулли должен был понимать, что эта лицемерная смесь намеков с их "опровержением из верности другу" заставит многих читателей поверить худшему".(16)Судя по тому, что Вулли писал доктору Хогарту 12.10.1913 из Кархемиша, он на самом деле не верил в невинность отношений между Лоуренсом и Дахумом: «Лоуренс провел свой отпуск вырезая непристойных горгулий для него [дома], слегка напоминающих Дахума, так что это во всех смыслах слова чудовищно.» (18)
Дахум постепенно стал хорошим помощником: он не только научился хорошо фотографировать и составлять письменные отчеты, но даже решался по собственной инициативе покупать вещи, которые, как ему казалось, могли заинтересовать Лоуренса — маленький персидский ковер, глиняную посуду, арабскую седельную сумку.(19)
       Хогарт упоминает о Дахуме как о помощнике Лоуренса в письме Хогарта Кеньону, директору Британского музея ( 29.12 1912). Речь в письме идет о попытке Лоуренса не отдавать Британскому музею (которому принадлежало все найденное на расстоянии 10 миль от Кархемиша) вещи из одного захоронения и отправить их вместо этого в Оксфорд, в музей Эшмолин, которым заведовал Хогарт. Хогарт писал, что не имеет никакого отношения к замыслам своего ученика ("Чтобы избежать возможного недоразумения, я лучше сразу скажу, что этот вопрос был поднят всецело им, а не мной"), вещи считает обычными, получить их не жаждет, а Лоуренс принял все так близко к сердцу и из-за приверженности "своему местному музею, с которым он связан с детства", и "большей частью, думаю, потому, что, желая их [эти вещи] получить, тщательно разработал план мошенничества совместно с одним из своих ненаглядных джераблусских мальчиков (one of his dearest Jerablus boys)" (20) Думаю, что помогал Лоуренсу, как обычно, Дахум, хотя Хогарт и говорит о нем как об одном из нескольких мальчиков. В тоне чувствуется ирония: Хогарт хочет обозначить дистанцию между собой и Лоуренсом, показать, что одобряет не все действия последнего. Он недоволен необходимостью объясняться с Кеньоном.
       Однако, несмотря на подобные мелкие недоразумения, отношения между Лоуренсом и Хогартом оставались дружескими и доверительными.
В 1924 году, когда Хогарт был болен, Л. писал Шарлотте Шоу, что всем, чего он достиг в жизни, он обязан вере Хогарта в него (называя его "очень добрым, очень мудрым, очень милым человеком"). Когда в 1927 году Хогарт умер, Лоуренс писал друзьям о том, какой это тяжелый удар для него, потерявшего в лице Хогарта опору, человека, на которого он всегда мог положиться, которому мог довериться: "единственный человек, которому я никогда не должен был объяснять, почему я что-то делаю"; "Я мало видел его за последние пять лет, но меня поддерживало то, что я знал — существует этот оплот дружеского понимания"; "он на самом деле был мне как отец, которому я без всяких оговорок мог верить: он поймет, что меня беспокоит"; "[Хогарт] был человечен, знал глубину и широту человеческой природы, всегда понимал и никогда не судил". (21)
Перечисляя в письме к Шарлотте Шоу все, чем он был обязан Хогарту, Лоуренс называет Кархемиш "золотым местом". От времени, проведенного там, в его памяти осталось ощущение счастья.
       Летом 1911 и 1912 года раскопки не велись, и Лоуренс странствовал с Дахумом по Ближнему Востоку. Он путешествовал переодетым — не надеясь сойти за араба, он рассчитывал быть принятым за представителя более светлокожих народностей, обитающих в Северной Сирии. Роберту Грейвзу он рассказывал о том, какое они с Дахумом провели однажды счастливое лето, «переодевшись погонщиками верблюдов, спустившись по реке вдоль побережья Сирии, помогая крестьянам собирать урожай, купаясь и любуясь красивыми видами».(22)
       В 1912 году Лоуренс писал о Дахуме, что это "дикарь, который прекрасно борется" (Лоуренс всю жизнь любил бороться). Я писала о том, как Лоуренс ухаживал за Дахумом, больным малярией (и сфотографировал тогда). После того, как Дахум выздоровел, Лоуренс мог убедиться в том, что тот вновь способен бороться лучше, чем другие юноши его лет (24) Орланс пишет, что во время борьбы Дахум нечаянно сломал Лоуренсу два ребра. (23) Взглянув на фотографии Дахума, можно видеть, каким высоким и крепким юношей он стал уже в 15 лет.
       В 1912 году с Лоуренсом случилась история, которую его биограф Лиддл-Харт пересказал так: «Соблазнившись сведениями о существовании статуи женщины, сидящей на спинах двух львов, которая могла оказаться произведением хиттитов, он, переодевшись в туземную одежду, отправился на розыски в сопровождении одного из своих рабочих (видимо, Дахума — странствовал Лоуренс только с ним - tes3m). Поскольку район был расположен слишком далеко на севере, чтобы можно было предполагать наличие в нем странствующих арабов, он и его спутник были арестованы по подозрению в дезертирстве из турецкой армии. Они были брошены в шумную и полную насекомых темницу. При падении Лоуренс разбил себе бок, а у его спутника произошло сильное растяжение связок. Всю ночь они пробыли в заключении, обдумывая перспективы принудительной военной службы. Все же утром Лоуренсу удалось подкупить стражу и выйти на свободу.» (25)
        Об этой же истории Лоуренс вспоминает в "Семи столпах мудрости" в главе о Дераа, но выглядит она тут иначе. В оксфордском издании Лоуренс упоминает даже, что оказался в госпитале, а в окончательном тексте пишет: "когда я, раздетый, поднялся на ноги, и покачнулся со стоном, спрашивая себя, не сон ли это, и не вернулся ли я на пять лет назад, скромным рекрутом в Халфати, где нечто в этом роде, менее пятнающее, уже случалось" (26) (Я сейчас не буду углубляться в предположения о том, что могло происходить в Халфати и почему это должно было казаться Лоуренсу "менее пятнающим".)
        В июне 1913 года Лоуренс взял с собой в Англию (в Оксфорд, где жила его семья) Дахума и Хамуди. Как пишет Уилсон, Хамуди много времени проводил с Вулли, тоже в это время находившемся в Оксфорде, но, кажется, Лоуренс и его вместе с Дахумом научил кататься на велосипеде.
Лоуренс заказал художнику портрет Дахума, о чем я писала: "Ч.Ф.Белл, хранитель отдела изобразительного искусства в Ашмолеанском музее в Оксфорде, договорился с художником Фрэнсисом Доддом (1874-1949), что тот нарисует Дахума. Портреты Белл намеревался отдать Лоуренсу. В письме Беллу 12 августа 1913 года Лоуренс писал: "Рисунок №1 был окончен к полудню и оказался великолепен; Дахум сидит с самым своим заинтересованным видом ... он решил, что это замечательное развлечение, сказал, что никогда и не знал, как хорош собой - и я думаю, он был почти прав. <...> Я с ума сходил по рисунку, а Додд, стало быть, отдал его Дахуму, который неизвестно как выпросил себе один из рисунков. <...> Дахум берет его с собой в Кархемиш показать своим соплеменникам. Думаю, я украду его позже - он говорит, они дней девять на него поудивляются, да и перестанут. Это великолепнейшая вещь..." (27) Джереми Уилсон, цитируя это письмо, пропускает слова о том, как Лоуренс "с ума сходил по рисунку" и намеревался его украсть, зато сохраняет слова, которых нет в другом источнике: после "сказал, что никогда и не знал, как хорош собой - и я думаю, он был почти прав" следует "Он на время избавился от своего мрачного вида (sulkiness)". (28)
       Семье Лоуренса Дахум очень понравился. Мать пыталась говорить с ним по-французски, а младший брат Арни, которому тогда было 13,5, впоследствии писал, что Дахум был "исключительно милый парень" (29) и по нему было видно, как сильно повлияло на него общение с Лоуренсом: говоря его словами, "старший мужчина сделал его тем, кем он был (made into what he was by the older man)(30)
       Доктор Хогарт был не только выдающимся ученым, но и сотрудником разведки, а Вулли и Лоуренс не только занимались раскопками, но и помогали Хогарту в его менее афишируемых операциях. В январе и феврале 1914 года Вулли и Лоуренс приняли участие в экспедиции на Синай, которую возглавлял капитан Ньюкомб. Он с помощниками осуществлял военную разведку, а археологи должны были обеспечить маскировку. Дахум отправился в экспедицию вместе с Лоуренсом. В это время у Лоуренса не хватило денег расплатиться со всеми слугами, поэтому он заплатил всем, кроме Дахума, который был готов ждать, сколько понадобится. (31)
       Когда началась Первая мировая война, Лоуренс находился в Оксфорде, где они с Вулли писали археологический отчет об экспедиции. В дальнейшем он принял участие в войне, а Дахум, который остался в Кархемише, был нанят турками охранять раскопки, что освобождало его от службы в турецкой армии. Известно, что он оставался в Кархемише по крайней мере до 1916 года. Известно также, что в начале 1916 Лоуренс очень обеспокоился, когда не смог получить известий о Дахуме. К тому времени большинство мужчин и мальчиков из района, где жил Дахум, турки отправили в Константинополь, и Лоуренс не решался расспрашивать о своем друге — боялся узнать плохие новости.(32)
        В 1918 году, незадолго до взятия Дамасска, Лоуренс каким-то образом узнал, что Дахум умер от тифа. Исследователи не пришли к единому мнению, когда произошла эта смерть — тогда же или еще в 1916.
В июне 1919 г., находясь в самолете, летящем в Каир, Лоуренс написал на чистом листе в конце бывшей у него с собой книги: «А.(?) Я вызывал для него свободу, чтобы просветлели его грустные глаза, но он умер, ожидая меня. Я отбросил прочь свой дар и отныне нигде не найти мне покоя и мира.»(33)
        В это время он писал первую версию "Семи столпов", и эти строки выглядят как первый набросок знаменитого стихотворного посвящения. Лоуренс в дальнейшем больше ни разу не называет пола S.A. Вот первый вариант этого стихотворения (из оксфордского издания).

I loved you, so I drew these tides of men into my hands
and wrote my will across the sky in stars
To gain you Freedom, the seven-pillared worthy house,
that your eyes might be shining for me
When I came

Death was my servant on the road, till we were near
and saw you waiting:
When you smiled, and in sorrowful envy he outran me
and took you apart:
Into his quietness

So our love's earnings was your cast off body
to be held one moment
Before earth's soft hands would explore your face
and the blind worms transmute
Your failing substance.

Men prayed me to set my work, the inviolate house,
in memory of you.
But for fit monument I shattered it, unfinished: and now
The little things creep out to patch themselves hovels
in the marred shadow
Of your gift.

       Мой перевод (пришлось его сделать, т.к. на русском есть лишь переводы (и один из них — тот, что издала "Терра"— с ошибками) второй версии (из окончательной редакции книги), исправленной Робертом Грейвзом,— не могла же я переделывать их, приспосабливая к первой версии? А я хотела именно первую, в которой есть только Лоуренс и нет Грейвза. Я не надеялась сохранить красоту оригинала, но старалась передать смысл):

Я любил тебя — и взял в свои руки людские волны
и написал свою волю звездами в небе:
Свободу — славный дом семистолпный — добыть для тебя,
Чтобы глаза твои мне засияли,
Когда я приду.

Дух смерти служил мне в дороге, но ближе к цели,
когда мы увидели, что ты ожидаешь и улыбаешься,
он в ревнивом отчаяньи опередил меня —
и забрал тебя прочь —
В свое безмолвие.

Вот прибыль нашей любви — твое покинутое тело
было обнято на мгновенье,
Прежде чем мягкие руки земли изучили твое лицо
И слепые черви преобразовали
то, что было твоей оболочкой.

Люди просили меня завершить мой труд — укрепить этот дом
в память твою,
Но чтобы достойней был памятник, я разрушил его, не закончив, и ныне
мелкие созданья строят свои лачуги
В искаженной тени
Твоего дара.

       Окончательную редакцию стихотворения можно прочитать в переводе FleetinG_ тут.
Когда Роберт Грейвз переделал это стихотворение, сильнее всего изменилась третья строфа. Но она не стала менее чувственной:

Love, the way-weary, groped to your body, our brief wage
ours for the moment
Любовь, в пути истомленная, наощупь нашла твое тело —
Наша краткая плата,
наша — на мгновенье. (мой перевод)

       Почему Лоуренс, набрасывая первоначальные строки («Я вызывал для него свободу, чтобы просветлели его грустные глаза, но он умер, ожидая меня»), еще не пытался скрыть пол адресата стихотворения? Возможно, потому, что в них еще не было чувственности — только любовь и отчаяние, которые показались бы читателям вполне уместными в стихах на смерть лучшего друга. Кроме того, он тогда еще не был всемирной знаменитостью: лекции Лоуэлла Томаса начались лишь в следующем месяце. Лоуренс до войны, как мы знаем, не боялся сплетен, даже провоцировал их, по словам Вулли (впрочем, не следует принимать их на веру, не задумываясь), но после войны он уже не мог позволить себе быть таким беззаботным. Пятна на репутации историка или археолога не могли нанести урон престижу Англии, а вот репутация дипломата или, тем более, героя, ставшего национальным достоянием, должна была быть безупречна. Возможно, тот же Хогарт советовал ему быть осторожнее. Ходили слухи, что Лоуренс гомосексуалист.
       Поскольку мне приходилось читать фразы вроде "при жизни Лоуренса никому такое и в голову не приходило", хочу обратить внимание на следующее: 1) Лоуэлл Томас в сборнике "T.E. Lawrence by his friends" (1937, стр.185) пишет об "одном из ложных свидетельств против Лоуренса (one bit of false witness against Lawrence)" а именно — о том, что некие враги Лоуренса обвиняют его в гомосексуализме. Далее Томас пишет, что такой человек, как он, встречавший тысячи людей разного сорта, способен распознать гомосексуалиста. Возникает вопрос, насколько широко были распространены такие слухи, если их понадобилось опровергать через два года после смерти в сборнике, составленном из воспоминаний друзей. 2)Гарольд Орланс пишет, что о Лоуренсе "постоянно ходили недобрые слухи" (особенно открыто их обсуждали французы) и приводит некоторые из них в T.E. Lawrence: biography of a broken hero (стр. 225); 3) Брайан Гарднер, биограф Алленби в 1965 пишет: "некоторые критики находили последние годы жизни Лоуренса безвкусными и мелодраматичными. Были слухи, что он незаконнорожденный, что он гомосексуалист" (Allenby by Brian Gardner, 1965, стр. 207) 4) О подобных слухах еще в 1921 году писала в своем дневнике леди Скотт, о чем я рассказывала тут (там упоминается и о том, что сказал по этому поводу сам Лоуренс). Я могла бы привести еще примеры, но, думаю, достаточно. Мне кажется, многие слова и поступки Лоуренса объясняются тем, что он был вынужден считаться с окружавшими его слухами.
       В ноябре 1919 Лоуренс в письме Г. Дж. Кидстону, чиновнику Министерства иностранных дел, назвал первым мотивом, побудившим его принять участие в арабском восстании, "личный": "Мне очень нравился один араб, и я подумал, что подходящим подарком будет свобода для всего этого народа." Дальше он пишет, что, когда Дамаск был взят, он узнал, что этот человек умер за несколько недель до того и "таким образом моя борьба была потрачена впустую". (34)
В "Семи столпах мудрости" Лоуренс пишет о том же: "Самым сильным мотивом все это время был личный, не упомянутый здесь, но стоявший передо мной, наверное, каждый час, все эти два года. Текущие мучения и радости могли выступать, как башни, на фоне моих будней, но, прозрачный, как воздух, этот скрытый мотив менялся, превратившись в стойкий элемент жизни, почти до конца. Он отмер, прежде чем мы достигли Дамаска"(в переводе FleetinG_). (35)
        Симпсон и Найтли обратили внимание на то, что уже в 1919 году, в письме Кидстону Лоуренс избегает местоимений, которые могли бы указать пол "определенного араба" (по-английски arab может относиться и к женщине): не пишет "свобода для его (или ее расы)". Лоуренс в "Семи столпах мудрости" одобрительно пишет об однополой любви, и если бы читатели были уверены, что книга посвящена мужчине, да еще и узнали, что этот мужчина — юный погонщик ослов и слуга автора, они сопоставили бы это со сплетнями и могли бы придти к выводам, способным помешать многим планам Лоуренса.
        В 1922 году он захотел служить рядовым в Военно-воздушных силах. Попасть туда и в первый раз было сложно, а вернуться — после того, как пресса узнала Лоуренса, и он был исключен — было сложно невероятно. Лоуренс умолял главу ВВС, маршала Тренчарда вернуть его назад, уговаривал хлопотать за него всех, чье слово хоть что-то значило, даже угрожал самоубийством. На Тренчарда эти угрозы впечатления не произвели — он иронически велел Лоуренсу выйти из его кабинета и застрелиться в саду, чтобы не забрызгать ковер. Зато когда Лоуренс написал о том, что скоро покончит с собой, писателю Эдварду Гарнетту, а тот сообщил об этом Бернарду и Шарлотте Шоу, Бернард Шоу припугнул премьер-министра Стэнли Болдуина скандалом (герой войны, освободитель Дамасска покончил с собой!), и Лоуренс наконец-то вернулся в Королевские военно-воздушные силы.(36)
       Вспомним, что изгоняли его из-за шумихи в прессе, хотя ничего пятнающего о нем там и не писали. А если бы начали писать — или хотя бы говорить — о том, что его книга начинается с любовного стихотворения, адресованного арабскому юноше? Скандалы и сплетни были крайне нежелательны. Кроме того, присутствие Лоуренса в ВВС могли счесть опасным для нравственности молодых летчиков. Найтли и Симпсон не могли писать прямо о том, какие сплетни ходили о Лоуренсе (они и так многое из книги убрали под давлением А.У. Лоуренса), но намекнули, упомянув, что офицерам в ВВС не нравилась дружба Лоуренса с красивым молодым летчиком (Робом Гаем), которого он называл "Кроликом" и "Деткой" (Poppet).(37)
       Лоуренс не мог допустить, чтобы люди вокруг заговорили о том, что прославленный герой уже был влюблен в реального человека, в юношу Дахума, а значит, возможно, может влюбиться еще раз. У Лоуренса, чтобы защитить свою репутацию, было, мне кажется, два выхода: или признать, что книга посвящена памяти Дахума, но убрать из стихотворения все намеки на чувственность, убрать из "Семи столпов мудрости" все одобрительные упоминания о гомосексуализме, избегать разговоров о гомоэротике (а уж тем более выступлений в защиту авторов гомоэротических произведений, вроде Хенли),— тогда посвящение Дахуму можно было бы счесть выражением только романтической дружбы, а не любви— или же не скрывать одобрительного отношения к гомосексуальности, но всячески подчеркивать собственную неспособность к чувственной любви, чтобы защита гомосексуальности не казалась признаком личной заинтересованности. Лоуренс выбрал второй путь: его позицию, выражаемую в книгах, письмах и беседах, можно сформулировать так: "Да, я одобряю однополые отношения, я восхищаюсь мужской красотой и равнодушен к женской (38), однако я по некоторым причинам, о которых говорить не хочу, не вступаю ни с кем в сексуальные отношения, никого не люблю и даже не любил — никогда или почти никогда" ("I do not love anybody and have not, I think, ever— or hardly ever" (39)
       В 1925 счастливый Лоуренс вернулся в ВВС, а в 1927 оксфордский друг Лоуренса, Вивиан Ричардс, сказал Роберту Грейвзу, писавшему биографию Лоуренса, что S.A. — это араб Дахум, умерший в 1918 от тифа (Ричардс также сказал, что Лоуренс и Дахум побратались). Лоуренс написал Грейвзу, что его слова о смерти S.A. не надо понимать буквально, просто сам он изменился, и поэтому S.A. теперь находится вне пределов его досягаемости. В другой раз он объяснил, что S.A. — это скорее идея, чем личность. Грейвз впоследствии — уже после смерти Лоуренса — воспользовался этими словами для того, чтобы придумать свою версию. Ему очень хотелось, чтобы адресатом посвящения оказалась женщина.
       То, что стихотворение любовное, он понимал очень хорошо: он был настоящим поэтом, к тому же сам это стихотворение редактировал. Грейвз не мог сказать, как биограф Джереми Уилсон, что стихи посвящены Дахуму, но, тем не менее, к Дахуму Лоуренс испытывал исключительно отеческие чувства.
Сам Грейвз в юности был гомосексуален, потом решил покончить с прошлым и женился. "Ошибки молодости" Грейвз объяснял пагубным влиянием частной школы, писал, что такие, как он, не настоящие гомосексуалисты, не те, кто такими родились. Ему очень не хотелось, чтобы таким был Лоуренс, тем более, что дружба с таким прославленным героем ему льстила, как и тому льстила дружба с замечательным поэтом (хотя в последние годы жизни Лоуренса они ссорились и были близки к окончательному разрыву). Грейвз догадывался о гомоэротической окраске мазохизма Лоуренса (я потом напишу об этом подробнее), но объяснял "темные сексуальные фантазии" Лоуренса инцидентом в Дераа, поэтому пытался убедить себя и других, что до войны Лоуренс мог влюбиться только в женщину. После происшествия в Дераа Лоуренс, по мнению Грейвза, посчитал себя недостойным любви этой женщины. А S.A., пишет Грейвз, означает сокращенное Son Altesse, Ее (Его) Светлость — так в средневековой рыцарской поэзии обращались к воспеваемым дамам, чьих имен не хотели компрометировать. Лоуренс, по версии Грейвза, зачем-то сократил это обращение и сделал его совсем непонятным (видимо, чтобы труднее было догадаться, что стихотворение посвящено женщине).
        Как пишет Yagitani Ryoko (40), один друг Грейвза решил, что этой женщиной является Фарида аль Акль, учившая некогда Лоуренса арабскому (и помогавшая ему учить Дахума). Сама Фарида в телевизионной передаче в 1962 году сказала: «Я не С.А., это правда. Т.Э. никогда не влюблялся ни в одну женщину. Он не мог... Т.Э. хотел, чтобы посвящение "С.А." оставалось загадкой, которую трудно решить. Для меня это "Сирия-Аравия"». (41)(По моему мнению, эти слова не следует понимать так, что Фарида считала Лоуренса гомосексуалистом — думаю, она верила в его асексуальность.)
        Сам Лоуренс один раз объяснял биографу Лиддел Харту, что посвящение наполовину относится к человеку (А) и наполовину к месту (S), а другой раз — что S означает деревню или некое владение в Сирии, а А — человек. Не стоит удивляться тому, что двум своим биографам — Грейвзу и Лиддел Харту — Лоуренс дал разные объяснения: так он поступал и в некоторых других случаях.
       Брат Лоуренса, Арнольд, признавал, что S.A. — это Дахум или, если S.A. — это условная фигура, образ Дахума является ее важнейшим элементом, а в другой раз писал, что S.A. сочетает черты человека (Дахума) и места и является "символом предвоенной счастливой жизни в Кархемише". (42) Арнольд обычно очень неохотно говорил обо всем, что могло навести на мысли о гомосексуальности его брата, но он сам видел в детстве Дахума, "необычайно милого парня", помнил, как они с Лоуренсом были привязаны друг к другу, и, видимо, из любви к брату и в память о том безоблачно счастливом времени его жизни Арнольд не стал отрицать, что С.А. — это Дахум.
       Не отрицает этого, как я писала, и авторизированный (Арнольдом) биограф, Джереми Уилсон. В наше время известны убедительные свидетельства в пользу Дахума (вроде строчек, написанных Лоуренсом на книге), о которых еще не знали те, кто раньше пытался отыскать другие кандидатуры.
В 1955 году Флора Армитадж написала в книге о Лоуренсе, что S.A. это еврейка-разведчица Сара Ааронсон из Палестины, которая покончила с собой в 1917 году, попав в плен к туркам. (43) Совпали инициалы и время смерти. Правда, нигде не упоминается о том, что Лоуренс вообще встречал когда-либо Сару Ааронсон, но это, видимо, неважно для желающих верить в то, что Лоуренс, "как все мужчины", любил непременно женщину. Эта выдумка понравилась доктору Эрнсту Алтуняну, безответно влюбленному в Лоуренса (признание в любви произошло в 1934 году), о котором я писала тут. Он не мог смириться с мыслью, что Лоуренс, который отверг его любовь, мог любить другого мужчину. Кроме того, могло быть так, что, Алтунян, как Дж.Р. Акерли, Марсель Пруст, Михаил Кузмин и т.д., был склонен влюбляться не в гомосексуалистов (это просто предположение), поэтому история о том, что Лоуренс мог быть влюблен в женщину, отвечала его желанию видеть Лоуренса идеальным героем, идеальным объектом любви.
       О том, что Лоуренс писал об "определенном арабе", в 1955 году известно не было. (Кстати, я тоже могу предложить версию по образцу этой: С.А. — это Софья Андреевна, жена Льва Толстого— умерла, правда, в 1919 году, но Лоуренс еще в 1918 году догадался, что жить ей осталось немного и его приезда в Россию она не дождется. А полюбил он ее, разумеется, по портрету, что очень по-рыцарски — это уже поворот в духе Грейвза.)
Других женщин на роль С.А. никто подыскать не смог, зато есть еще двое кандидатов-мужчин: принц Фейсал (версия появилась в 1965 году и воплощена в фильме "Опасный человек, Лоуренс после Аравии") и Шариф Али (придумал Десмонд Стюарт).
        Принцу Фейсалу не хуже (даже лучше) других подходит обращение Son Altesse. Известно так же, что один американец, встречавший его вместе с Лоуренсом на парижской мирной конференции, записал в дневнике, что никогда еще не видел двух взрослых мужчин, настолько привязанных друг к другу. Впрочем, в фильме нет определенных указаний на то, что для его создателей Фейсал единственный прототип С.А. Возможно, они сочли, что этот образ сочетал черты Дахума и Фейсала. А Десмонд Стюарт прямо пишет, что С.А. для него это и Дахум, и Али, и разные места в Аравии. (Кстати, Джереми Уилсон в своей биографии Лоуренса пишет о Дахуме как о прототипе S.A. и вовсе не упоминает никаких других "версий" — пишет о Фариде аль Акль только как об учительнице Лоуренса и Дахума, а о Саре Аарансон, как и следовало ожидать, не пишет вовсе.)
       Все же, хотя Лоуренс и заявлял, что только А. относится к человеку, а С. к местности, но писал он об этом исключительно Лидделу Харту. Другим людям он писал иное: Р.В.Бакстону в 1923: "С.А. — человек, ныне покойный", Робу Гаю в том же году: "Люди еще не друзья, пока не сказали друг другу всё, что могли, и не способны сидеть вместе, на работе или на отдыхе, долгими часами, не разговаривая. Мы никогда не достигали этого в полной мере, но были все ближе день ото дня... а с тех пор, как умер С.А., я никогда не чувствовал, что такое рискует случиться".(44) Лоуренс, обращаясь не к биографам, которым он часто давал неверные сведения о себе, а к молодому человеку, который на короткое время показался ему вторым Дахумом, пишет об С.А. не как о собирательном образе или символе, а как о конкретном человеке.
Отсюда следует, что не только А. но и С. относится к человеку. Когда Дэвид Гарнетт, брат Лоуренса, Арнольд, и Вивиан Ричардс стали писать, что Дахума звали по-настоящему Sheikh Ahmed (Шейх Ахмед), оказалось, что Лоуренс нигде его так не называет. Историк Сулейман Муса возразил, что арабы не могли называть этого мальчика Шейхом, поскольку это обращение почетно (45) и Дахум его никак не заслужил.
       Однако существует еще одна версия о том, как полностью звали Ахмеда по прозвищу Дахум. Том Бомонт (1898-1991), английский солдат, пулеметчик, служивший под начальством Лоуренса, рассказал журналистам Найтли и Симпсону, что Дахум работал на Лоуренса во время восстания как разведчик в турецком тылу. Дахума тогда не называли этим детским прозвищем, потому что он уже был взрослым мужчиной: Лоуренс и другие арабы звали его Селим Ахмед (или Салим Ахмед).
'Салим был очень славный парень. Светлокожий, говорил немного по-английски и по-турецки, хорошо фотографировал и даже мог составлять отчеты. Он не был солдатом, никогда не служил. Он больше походил на личного помощника Лоуренса. После того, как он уходил к туркам, Лоуренс, бывало, посылал кого-нибудь передать ему деньги и инструкции. Посыльный возвращался с новостями о турецких маневрах. На совещаниях с арабами Лоуренс, бывало, скажет, что турки сделали то и это, и когда оказывается, что это и правда так, арабы говорят: "Как Лоуренс мог это узнать? Должно быть, ему сказал Аллах'. Но это был не Аллах, это был Салим.'
       'Мы были в Умтайe в сентябре 1918. Однажды Лоуренс сказал нам: "Не волнуйтесь, я отлучусь на несколько дней. Повидаюсь с Салимом." Когда Лоуренс вернулся, я спросил: "Видели Салима?". Лоуренс ответил: " Ему конец. Он умирает. У него тиф." Я уверен, что он упоминал именно тиф, потому что всем нам вскоре сделали экстренные уколы против тифа. Лоуренс отвернулся и закрыл лицо своей куфией, и я услышал, что он сказал: "Я любил этого мальчика". Когда он отворачивался, я заметил, что он плачет. В разговоре его телохранителей я уловил слово "смерть", и увидел, что они жестами показывают, как Лоуренс обнимает Салима.' (46)
Найтли и Симпсон потом попросили Тома Бомонта еще раз рассказать эту историю, и у них сложилось впечатление, что он говорит правду, путаясь лишь в незначительных деталях, которые не могли сохраниться в памяти спустя полвека после событий.
        Одни биографы приняли историю Тома Бомонта (47), другие нет. Джереми Уилсон не верит Бомонту, но аргументы против него выдвигает странные — пишет, например, что один его, Уилсона, друг, которого он не называет по имени, говорил, что Бомонту нельзя верить. Тем не менее, верить истории, которую никто другой не может подтвердить, и я до конца не решаюсь. Я перевела ее, чтобы читатели сами могли судить, верить или не верить. Слова Лоуренса "Я любил этого мальчика" звучат мелодраматично, но пожилой человек спустя полвека мог и правда воображать, что слышал именно это, мог невольно досочинить историю так, чтобы она выглядела "красивее" — "как в кино".
       Найтли и Симпсон пишут, что даты совпадают, и вполне логично, если Лоуренс использовал для шпионских операций человека, в преданности которого он был уверен. Можно усомниться, мог ли Лоуренс вовлечь любимого человека в опасное дело, но, мне кажется, как раз совместная борьба двух любящих отвечала его идеалам, сложившимся на основе античной и средневековой литературы (которая рисует не только служение Прекрасной даме, ожидающей рыцаря, но и друзей — например, Роланда и Оливье — сражающихся рядом). В "Семи столпах мудрости" Лоуренс описывает Дауда и Фарраджа, делящих все трудности и опасности, говорит об «открытости и честности совершенной любви» этих юношей. Али и его возлюбленный по имени Турки тоже оба участвуют в сражениях. А может, и сам Дахум, которому в 1916 году было 19 лет, не захотел отсиживаться в тылу, работая на турок, ведь, по словам Лоуренса, ему была дорога свобода. Всякое могло быть, конечно, но то, что Дахум после 1916 года мог работать разведчиком, агентом Лоуренса, звучит, по-моему, правдоподобно.
       Тем не менее, похоже, что Дахума могли называть и Шейхом Ахмедом, как думали брат Лоуренса и его друзья. Это могло быть еще одним прозвищем. Yagitani Ryoko пишет о том, что в 1998 на Сотби появилась записка Дахума, написанная в 1914, адресованная Фариде Аль Акль, с подписью "Sheikh Ahmad." Подпись, как пишет один исследователь, скопирована Дахумом с подписи некоего Shaikh Ahmad al Halab. Видимо, Дахум хвастался перед Фаридой умением писать. (48) Предполагается, что и земляки Дахума могли прозвать его Шейхом отчасти в шутку, отчасти из уважения, за то, что он научился писать (Лоуренс сообщал родителям, что в округе лишь один араб, кроме Дахума, мог написать несколько слов.(49)) Мне еще кажется, что так прозвать его могли и за то, что он в таком юном возрасте занял видное место на раскопках (на фотографии, изображающей помощников археологов (она есть в этом посте), Дахум единственный так молод, остальные — пожилые, уважаемые люди).

Фотографии
Т.Э.Лоуренс в августе 1912 года


Раскопки в Кархемише. cnx.org/content/m13674/latest/


Леонард Вулли и Т.Э.Лоуренс в Кархемише






Дахум в 1911 (фотографии Лоуренса)


Т.Э.Лоуренс и Вулли. 1913

В первом ряду Лоуренс, Вулли, Фуад Бей, Хамуди и Дахум.

Лоуренс и Вулли.

Дахум, Абд эс Салам, Грегори (помощник Хогарта), Хамуди (помощник Вулли)



Больной Дахум.16 июля 1912

1912 Дахум с пистолетом, подаренным Лоуренсом

1912 Лоуренс в одежде Дахума (фотография Дахума)

Портрет Дахума работы Фрэнсиса Додда. Июль 1913 года.


Hubert Young's 1913 photograph of T.E. Lawrence's naked statue of Dahoum made in Carchemish. (Википедия)


Источники (и некоторые цитаты по-английски)1.T.E. Lawrence: a biography‎ by Michael Yardley - 2000, стр. 29
2. 'unusually gifted and remarkably lovable' — T.E. Lawrence‎ by His Friends- edited by Arnold Walter Lawrence - 1937, Стр. 75
3.'his fondness for "dressing up" which he had then and perhaps never got over. .......At Carchemish he always wore a blazer of French grey trimmed with pink, white shorts held up by a gaudy Arab belt with swinging tassels (it was a belt worn only by bachelors, and Lawrence had his tassels made bigger than anyone else's), grey stockings, red Arab slippers and no hat; his hair was always very long and in wild disorder — he used to say it was too long when it got into his mouth at mealtimes. In the evening he would put on over his white shirt and shorts a white and gold embroidered Arab waistcoat and a magnificent cloak of gold and silver thread, a sixty-pound garment he had picked up cheaply from a thief in the Alleppo market; in the evening too his hair was very carefully brushed: sitting in front of the winter fire reading — generally Homer, or Doughty`s poems or Blake — he would look with his sleek head and air of luxury extraordinarly unlike the Lawrence of the daytime. In our living-room, which boasted a Roman mosaic pavement, there were some good rugs, the best of which Lawrence had bought.He had had made in Aleppo two armchairs of black wood and white leather of of whose design he was very proud ; he had brought out from home a piece of Morris tapestry to hang on the wall. The workmen knew well that he could always be placated by a gift of flowers — in fact the only garden near, that of Ahmed Effendi of Zormara was regularly ransacked for his benefit during the rose season — and he would often come back from a bathing excursion with a great bunch of wild flowers for the house. He was fond of bathing and spent much time in and on the Euphrates; he brought out from Oxford a Canadian canoe with a motor attachment and would make long excursions in it.
...
He did not smoke, he took wine seldom and spirits never, but he liked good food and had a very critical taste in the Arab dishes which we had at Carchemish.' — T.E. Lawrence‎ by His Friends- edited by Arnold Walter Lawrence - 1937, Стр. 73-74
French grey -[Victorian] Usually mixed with a little blue and a red, when a "middle tint" was required, this "fancy" colour was far from cheap www.thelittlegreene.com/paints-for-home/colour/...
4. ... it is sober truth that I have not seen such gold hair, before nor since — nor such intensely blue eyes. The dark-eyed, richly coloured arabs who came to exhibit their finds on the 'Dig' or to beg quinine for their fevered children (Lawrence seemed to know them all by name and their children's names too) watched him with fascinated affection. ...a young man of rare power and considerable physical beauty... T.E. Lawrence‎ by His Friends- edited by Arnold Walter Lawrence - 1937, Стр. 68
5.Lawrence of Arabia: The Authorized Biography of T.E. Lawrence by Jeremy Wilson, 1990, стр. 126
6.T.E. Lawrence: a biography; by Michael Yardley - 2000, стр.48
7.Cлова ТЭЛ, цитирую по T.E. Lawrence: biography of a broken hero by Harold Orlans -2002, стр.119
8.The simplicity of his life was extreme. He smoked no tobacco, he drank no
alcohol -The Memoirs of Sir Ronald Storrs‎ - 2007, стр. 475
9. telawrence.net/telawrencenet/letters/1911/11062...
10.Lawrence of Arabia: The Authorized Biography of T.E. Lawrence by Jeremy Wilson, 1990, стр.95
11.Ibid, стр.96
12.Ibid,стр.108
13.'with Dahoum and a dictionary'. Secret Lives of Lawrence of Arabia by Phillip Knightley & Colin Simpson,1970, Стр. 183
14.Lawrence of Arabia: The Authorized Biography of T.E. Lawrence by Jeremy Wilson, 1990, стр.95
15.A prince of our disorder: the life of T. E. Lawrence‎ by John E. Mack - 1998, Стр. 96
Описание этого письма на "Сотби": Description: Lawrence (T.E.) Autograph letter signed with initial (''L''), to Farida el Akle, a lengthy missive apologetically explaining in humorous vein why he had not written to her (a fact which had elicited her ''most unchristian show of temper''), since he had tried twice to write in Arabic before being interrupted (''...at present we work 19 hours a day, in the open air mostly, & when we do get to the evening, we are too bothered to do more than write the perfunctory English scribble. I have read no Arabic since our first few weeks here, except your letters, & the last one took me about an hour!...'') and also because he took her at her word when she said she did not want a reply (''...Do you know that in England, we used to call you the fair sex? Are you horribly ashamed of yourself yet?...''); he accounts for what letters he has written to various people (''...general affairs, with a dig in the ribs here, and a pin-prick there...''), claims that she would be annoyed if he did nothing but apologise (''...It would be like a mutton chop that was all chop and no mutton...''), reports on the progress of the excavations (''...we stop on Saturday week: and then the Odyssey begins...[Reginald Campbell] Thompson & I may buy the site we are digging-it's almost as big as Jebail, and the Bagdad railway will cross the river from it, and it is going for £30-and make it, a harbour of refuge for the district...''), and declares his intention to turn up at Jebail, which will probably be when she is up in the hills (''...If so I shall go up and sleep with Amr...They say he has half cut his hand off. He shouldn't do things by halves: let him throw his whole heart and soul into every thing he does...That is the way to get on...''); he also comments on what fun it might be to live alone in one of these villages (''...And the Arabic is such amusing stuff: If I could talk it like Dahoum (by the way what does the name Dahoum mean?), you would never be tired of listening to me...''), and discusses various Assyrian words and other linguistic matters which have caught his interest, 4 pages, 8vo, Carchemish, 26 June [1913?]www.sothebys.com/app/live/lot/LotDetail.jsp?lot...
16.AW Lawrence, TE Lawrence, by His Friends (Garden City, NY: Doubleday Doran, 1937), 89. Цитирую по Jeremy Wilson, Lawrence of Arabia: the authorized biography of T.E. Lawrence (1990), стр.127-128
17.T.E. Lawrence: a biography; by Michael Yardley - 2000, стр.49
18.Jeremy Wilson, Lawrence of Arabia: the authorized biography of T.E. Lawrence (1990),127, 998
19.Secret Lives of Lawrence of Arabia by Phillip Knightley & Colin Simpson,1970, Стр. 183
20."chiefly, I believe, because Lawrence carried out an elaborate scheme of deception with the co-operation of one of his dearest Jerablus boys, in order to get them". Ibid,116
21. Цитирую по изданиям Lawrence of Arabia, strange man of letters: the literary criticism and Correspondence of T. E. Lawrence edited by Harold Orlans.1993; - Стр. 11
T.E. Lawrence: Unravelling the enigma by Andrew Norman, 2007, стр. 139-140 Кстати, я не уверена в том, что Хогарт действительно, как он писал Кеньону, ничего не знал о затеях Лоуренса. Майкл Ярдли пишет, что все трое — Хогарт, Вулли и Лоуренс были преданы Эшмолину и пытались что-нибудь раздобыть для своего музея. (T.E. Lawrence: a biography; by Michael Yardley - 2000, стр.47) Так что Хогарт, возможно, просто не хотел, чтобы его впутывали в подобные дела, но не возражал, если Лоуренс обманывал Британский музей как бы по своей инициативе.
22.Lawrence: The Uncrowned King of Arabia, by Michael Asher - 1998 Стр. 102
23. T.E. Lawrence: biography of a broken hero by Harold Orlans -2002, стр.113
24.'Lawrence was able to note that he was once again capable of wrestling better than other youths of his age.'Secret Lives of Lawrence of Arabia by Phillip Knightley & Colin Simpson,1970, Стр. 183
25.militera.lib.ru/bio/liddel-hart2/01.html
26. fgpodsobka.narod.ru/7pillars.htm
Об этом пишет и Джереми Уилсон. Jeremy Wilson, Lawrence of Arabia: the authorized biography of T.E. Lawrence (1990) Стр.995
27.тут.
28. Jeremy Wilson, Lawrence of Arabia: the authorized biography of T.E. Lawrence (1990) Стр. 124
29. Secret Lives of Lawrence of Arabia by Phillip Knightley & Colin Simpson,1970, Стр. 183
30. A Prince of our Disorder: The Life of T. E. Lawrence by John E. Mack, 1998, стр. 97
31.Secret Lives of Lawrence of Arabia by Phillip Knightley & Colin Simpson,1970, Стр. 183
32.Ibid,183
33.(A(?).I wrought for him freedom to lighten his sad eyes: but he had died waiting for me. So I threw my gift away and now not anywhere will I find rest and peace.
34. Letters of T. E. Lawrence, edited by Malcolm Brown ,1988 Стp.169
35.fgpodsobka.narod.ru/7pillars.htm
36. Я не даю цитат и ссылок, так как в другой раз расскажу об этой истории подробно.
37. Secret Lives of Lawrence of Arabia by Phillip Knightley & Colin Simpson,1970, Стр.185
38.pay.diary.ru/~arabiannights/p57886532.htm
39A Prince of our Disorder: The Life of T. E. Lawrence by John E. Mack, 1998, Стр. 448
40. "An 'S.A.' Mystery" yagitani.jpn.cx/tel/tpc_en12.htm#note02b
41.I am not S.A. and this is the truth. TE never fell in love with any woman. He could not...TE wished that S.A. would be a mystery that is difficult to solve. S.A. is to me Syria-Arabia. The secret lives of Lawrence of Arabia by Phillip Knightley & Colin Simpson,1970, Стр. 182
42.'a combination of the person and the place, a symbol of the pre-war happiness of life at Carchemish'.
Ibid. Стр. 181
43.yagitani.jpn.cx/tel/tpc_en12.htm#note02b An 'S.A.' Mystery
44.pay.diary.ru/~arabiannights/p89538266.htm
45ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A8%D0%B5%D0%B9%D1%85
46.'Salim was a very nice chap. He was fair-skinned, spoke some English and Turkish, and was skilled at photography and even accounts. He was not a soldier and never served as one. He was more like Lawrence's personal assistant. After he went behind the Turkish lines, Lawrence would send someone to meet him, to take him money and instructions. And the messenger would come back with news of Turkish movements. At the councils with the Arabs Law­rence would say that the Turks were doing such and such and when this turned out to be right the Arabs would say, 'How could Law­rence have known this ? Allah must have told him'. It wasn't Allah, it was Salim.
'We were at Umtaiye about September, 1918. One day Lawrence told us, "Don't worry, I'll be away for a few days. I'm going tto see Salim." When Lawrence came back I said to him, "Did you see Salim?" and he said, "He's finished. He's dying. He's got typhoid." I'm sure it was typhoid he mentioned because we all got emergency typhoid shots soon afterwards. Lawrence turned away and pulled his kuffieh over his face and I heard him say, "I loved that boy". When he turned back I could see that he had been weeping. I overheard the bodyguards talking and I caught the Arabic word for death and I saw them make gestures like Lawrence holding Salim in his arms.' The secret lives of Lawrence of Arabia by Phillip Knightley & Colin Simpson,1970, Стр. 186
47. Помимо самих Найтли и Симпсона, Stephen E. Tabachnick (Salim Achmed), Malcolm Brown & Julia Cave (Selim Ahmed), Lawrence James ('To S[elim]. A[hmed].') and Michael Asher (Salim Ahmad - цитирую Yagitani Ryoko yagitani.jpn.cx/tel/tpc_en12.htm#note02b
48 yagitani.jpn.cx/tel/tpc_en12.htm#note02b An 'S.A.' Mystery
49Jeremy Wilson, Lawrence of Arabia: the authorized biography of T.E. Lawrence (1990) Стр. 94-95

URL записи

Пишет  kate-kapella:

Женщины-лорды
На самом деле, возможно, правильнее будет сказать "британские женщины-пэры"? Хотя и это тоже не совсем правильно, поскольку место в палате лордов женщинам принадлежало, но заседать там они не имели права, а были так сказать его временными хранительницами. "Пирессы" же по-русски звучит странно.

О британской системе титулов писали много где, желающие могут почитать, например, вот этот пост. Я же хочу подробнее остановиться на таком довольно редко рассматриваемом явлении, как женщины, имеющие свой собственный (а не мужа) титул и место в палате лордов. То есть так называемые леди по их собственному праву (Suo jure или по-английски in her own right)

Для начала напомню кратко, кто же такие лорды.
Во-первых, лорд=пэр. Он заседает в палате лордов, и это место передается по наследству старшему сыну вместе с титулом.
Во-вторых, лорд=барон - если у него нет титула виконта, графа, маркиза или герцога.
Титулы учтивости вспоминать не будем, о них можно почитать по приведенной выше ссылке.
Титул лорда бывает наследственным и личным - в наше время он нередко жалуется за заслуги разным выдающимся людям. Личный титул дает право на место в палате лордов, но по наследству не передается. Жаловаться он может как мужчинам, так и женщинам, например, Маргарет Тэтчер была леди и баронессой, ну и соответственно женщиной-пэром. Однако это современное явление, а женщины, имевшие титул и место в палате лордов, существовали и раньше.

Теперь конкретно о женщинах-лордах.
Титул лорда (то есть пэрство+баронский или более высокий титул) жалуется королем и передается по наследству от отца к старшему сыну или ближайшему родственнику мужского пола. Женщины из наследования исключены.
Однако очень редко, но женщины все же наследуют титул или получают его из рук короля. Бывает это в нескольких случаях:

1) Если в момент создания титула делается специальная поправка, что именно этот титул может передаваться по женской линии. Это единственный способ для женщины унаследовать титул, все остальные женщины-лорды получали титул от короля, а не по наследству. Такие поправки обычно делались в тех случаях, когда у новоявленного лорда еще не было детей или были одни девочки. Большинство таких титулов очень старые, еще английские, то есть созданные до 1707 года, после которого Англия и Шотландия были объединены в одно королевство.

читать дальшеПервой такой женщиной была Джоанна, 2-я баронесса де Жуанвиль, жена Роджера Мортимера, любовника королевы Изабеллы, известной по романам Дрюона как Французская волчица. Она унаследовала титул в 1314 году от деда, Джеффри де Жуанвиля, пережившего всех своих сыновей и не имевшего внуков мужского пола.
Второй стала Элизабет де Бург, 4-я графиня Ольстер. Ее мужем был Лайонел Антверп, второй сын Эдуарда III, 1-й герцог Кларенс и граф Ольстер "по праву своей жены". Им наследовала их дочь Филиппа, ставшая 5-й графиней Ольстер. Кстати, Филиппа была прапрабабкой Эдуарда IV и Ричарда III, именно по этой линии Йорки и имели право на престол.
Третьей была Маргарет Норфолк, внучка Эдуарда I, унаследовавшая титул от отца.
Всего таких женщин, наследовавших титулы, было чуть больше сотни, включая тех, кто жив и сейчас. Кстати, с 1963 по 1999 годы эти дамы наконец-то могли сами заседать в Палате лордов, а теперь снова этого права лишились, но уже не как женщины, а как наследственные лорды - после реформы 1999 года в Палате лордов только пожизненные пэры, получившие этот титул из рук королевы (за несколькими исключениями).

Следующие четыре пункта довольно условные, потому что в некоторых случаях действовали сразу несколько причин, а в некоторых официальной была одна причина, а фактической другая. И тем не менее:

2) По конкретному указу короля для конкретно этой дочери лорда делалось исключение, и ей лично присваивался отцовский титул, который потом должен был перейти к ее сыну. Обычно это было связано с тем, что данная дочь лорда получила от отца в наследство огромные земельные владения, которым по статусу был положен титул. Иногда такое делалось даже в случае существования наследников мужского пола, в таких случаях дочери могли присвоить отцовскую фамилию, но дать более низкий титул - например сделать баронессой, а не графиней.

Впервые такое сделал Джеймс I, присвоивший Летиции Дигби титул баронессы Оффали, принадлежавший ее деду. Наследники мужского пола у него тоже существовали, просто по младшей линии, и после смерти Летиции титул достался им, а не ее детям.
В 1640 году Карл I присвоил титул баронессы Стаффорд Мэри Говард, сестре 5-го барона четвертой креации титула и жене 1-го барона пятой креации. Суть была в чем: 5-й барон умер, его дальнему родственнику мужского пола было отказано в титуле по причине бедности, и в конце концов титул получили сестра барона и ее муж. А когда ее мужу дали титул графа Стаффорда, его пожизненно присвоили и Мэри тоже. Кстати, их дети стали зваться Стаффорд-Говардами.
Интересный и даже уникальный случай с присвоением титула был с Мэри Грей, дочерью барона Лукаса. Ей дали титул, передающийся по наследству как сыновьям, так и дочерям, причем вне зависимости от пола, просто по старшинству. Обычно титулы, которые разрешено было наследовать женщинам, передавались по мужской линии, и только в отсутствии мужчин - по женской.

3) Какой-либо государственный деятель, которому король хотел дать титул лорда, от этой чести отказывался или умирал, и тогда титул давался его жене, чтобы она потом могла передать его их детям.

Первый случай произошел при Джеймсе I, когда Элизабет Финч, вдова заместителя Лорда Камергера Томаса Хиниджа получила титул виконтессы Мэйдстоун за заслуги ее супруга (по крайней мере так заявлено официально). А потом Карл I сделал ее графиней Уинчилси. Титулы были наследственные, они существуют до сих пор.
Анна Крофтон стала 1-й баронессой Крофтон в 1797 году. Титулом наградили ее мужа, но тот умер до официального утверждения, и поэтому баронессой стала его жена, а после ее смерти - их сын.
Роза Френч (подсказали, что по-русски фамилию ffrench надо все же так писать) стала в 1798 году 1-й баронессой ффренч. Вообще-то титул хотели дать за заслуги ее сыну, но он был католиком, а король Георг III принципиально не делал католиков пэрами. Поэтому титул даровали Розе, а ее сын потом его унаследовал.
Оба этих пэрства, кстати, ирландские и существуют до сих пор.
Мэри Аберкромби стала 1-й баронессой Аберкромби в 1801 году за заслуги своего мужа, погибшего в войне с Наполеоном. Титул прервался в 1924 году.
Шарлотта Стратт стала 1-й баронессой Рэлей в 1821 году. Титул первоначально предложили ее мужу, члену парламента, но он от него отказался, и тогда пэрство присвоили Шарлотте. Я не нашла причин отказа, но подозреваю, что став пэром, он не мог бы оставаться членом Палаты общин, почему и отказался - для него это был бы конец политической карьеры (подобный случай потом был с премьер-министром Дизраэли, который тоже отказался от титула в пользу жены). Титул существует до сих пор, и кстати 3-й барон Рэлей был нобелевским лауреатом.
Конечно, это не все случаи, я не стала перечислять повторяющиеся ситуации.

4) Ну и наконец титул иногда получали королевские жены, родственницы, фаворитки, дочки королевских фаворитов и тому подобные дамы. В некоторых случаях это делалось для того, чтобы они сравнились по положению со своими будущими мужьями.

Первой женщиной, получившей титул из рук короля стала уже упоминавшаяся Маргарет, 2-я графиня Норфолк - ее сделали герцогиней в 1397 году. Номера у нее не было, титул дали сразу и ей, и ее сыну, он и стал 1-м герцогом Норфолком.
Второй такой титул получила Анна Болейн, ставшая маркизой Пемброк. С ее казнью пришел конец и маркизату.
При короле Джеймсе I в 1618 году пожизненный титул графини Бекингем получила Мэри Вильерс, мать всем известного герцога Бекингема (которому этот титул тоже был дарован королем).
Анна Скотт, 4-я графиня Бакклейх унаследовала этот титул от сестры, но в честь ее свадьбы с герцогом Монмутом (тем самым незаконным сыном Карла I, который потом поднимет мятеж против Джеймса II) король сделал ее герцогиней Бакклейх. Титул существует до сих пор.
Кэтрин Стэнхоуп, наперстница сестры, жены и невестки Карла II, была сделана графиней Честерфилд. Это был пожизненный титул, не мешающий основной линии графов Честерфилдов - 1-м графом был ее свекор, а 2-м - сын.
Получали пожизненные титулы и любовницы Карла II - Барбара Кастлмен (герцогиня Кливлендская) и Луиза де Керуаль (герцогиня Портсмутская), и любовница его брата Джеймса II, Кэтрин Сэдли (герцогиня Дорчестерская), и незаконные жена и дочь Георга I, ну и т. д. Начиная со Стюартов это стало обычной практикой.
Георг I, кстати, дал титулы не только любовнице и дочери, но еще и сводной сестре. Он ведь был немец, герцог Ганноверский, вот, став английским королем, и раздал титулы всем своим любимым женщинам.

5) Отдельным и похоже исключительным случаем была Анжела Бурдет-Коттс, которой королева Виктория пожаловала баронство в 1871 году за ее исключительные заслуги в области благотворительности. Наследников у нее не было, так что титул угас вместе с ней.

URL записи

Оригинал взят у ayuthaya
в Как выбирать партнёра для долгосрочных отношений

Это конспект аудио-книги на английском языке доктора Клариссы Пинколы Эстес "Как любить женщину". Книга и в целом очень интересная, но эта глава мне показалась особенно актуальной, и она многим может оказаться полезной. Переводила сама и это и не дословный, и не особенно литературный перевод, хотя он довольно близок к первоначальному тексту. Итак, глава про качества людей, которые способны на создание долгосрочных отношений. Этих качеств всего двенадцать, но они не имеют иерархии и каждое из них одинаково важно.

Для тех, кому актуально
1. Выбирайте человека так, словно вы слепы. Закройте глаза и почувствуйте, что вы думаете об этом человеке. О его доброте, верности, проницательности, преданности, о его способности позаботиться о вас и позаботиться о себе самом, как о независимом существе. Хотя особенности нашей культуры влияют на многое и то что мы видим нашим внешним взглядом очень важно, гораздо важнее то, что мы видим и воспринимаем нашим внутренним взором, когда наши глаза закрыты.

2. Существует одно главное различие между человеком, который способен стать партнёром для долгих отношений и тем, кто способен быть партнёром только на короткий срок. И эта отличительная черта - способность учиться. Существует испанское высказывание о том, что "тот, кто не способен обучаться - самый нетерпимый". Тот, кто не способен обучаться новому взгляду на вещи, кто не способен видеть привычное в новом свете, кто не является любопытным по отношению к миру и к тому, как он устроен, к тому как устроены люди, очень часто закрывается и говорит "нет, всё может быть только так или так". Для долгосрочных отношений лучше всего выбирать того, кто способен быть открытым. Не всегда открытым, конечно. Но с тем кто может и открыться и закрыться, снова открыться и закрыться, постепенно обучаясь и развиваясь.

3. Выбирайте того, кто хочет быть таким же как вы: одновременно и сильным и чувствительным (нежным). Качества, которые иногда характерны женщинам - это сила и хрупкость. Сила, которой обладает дерево. Его может ударять сильный ветер, но из-за своей гибкости оно будет двигаться вместе с ветром. Если оно не будет гнуться, то оно сломается. Под чувствительностью подразумевается способность быть живым и воспринимать то, что происходит вокруг. Некоторым людям нужно немного с этим помочь. Но чаще всего, в уме или даже где- то в глубине души - люди уже являются такими - пробуждёнными и живыми, просто у них сложности с тем, чтобы это выразить. И поэтому снова так важен пункт два - способность обучаться. Можно обладать огромным потенциалом для того, чтобы быть и добрым и любящим и верным и вообще быть лучшим любовником когда -либо известным человечеству, но если не обучаться и не развивать этот потенциал, то ничего и не будет.

4. Выбирайте того, кто показывает что ему больно, если вы причинили ему боль. И также наоборот. Выбирайте того, кто причинив боль вам, тоже видит вашу боль и сожалеет об этом. Это очень важно. Существует много способов, которыми люди выражают свою боль - кто-то уходит в себя при малейшей проблеме. Особенно экстравертов очень раздражает когда их партнёр замыкается в себе, но нужно понимать, что это просто способ выражения боли и пока человек готов что- то делать и постепенно выходить из этого состояния в какие то разумные сроки - то всё будет в порядке. То, что по -настоящему должно вызывать беспокойство -это отсутствие реакции, если вы поступили недобро или как то неправильно по отношению к партнёру. Это обозначает, что или что то не в порядке с функциями чувств у этого человека или то, что он уже отказался от вас и поставил крест на ваших отношениях и что он больше не позволит себе быть живым и настоящим в вашем присутствии. Из - за того, что многие из нас проходят через разные отношения до того как мы найдём того, с кем хочется быть до конца жизни - многие из нас уже травмированы предыдущими отношениями, которые начинаются с высоких ожиданий и заканчиваются разочарованиями. Так что очень высока вероятность встретить того, кто уже травмирован предыдущим негативным опытом отношений в той или иной степени. И из-за этого так важна способность показывать свою боль и способность чувствовать чужую боль. В природе отношений не обойтись без периодов, когда люди создают напряжение или даже ранят друг друга. Этого невозможно полностью избежать. Но это не должно быть постоянными ударами по одному и тому же больному месту снова и снова. В предыдущих отношениях люди иногда накапливают много злости, у которой не было возможности проявиться и иногда их потребность ранить или причинить боль новому партнёру может быть повышенной. Но они должны быть способны остановить себя, когда видят что это причиняет боль другому человеку.

5. Выбирайте того, кто обладает собственной внутренней жизнью. Не важно что это -резьба по дереву, гербарии, писательство, религия, медитация или что -то, что они любят делать. Выбирайте тех, кто идёт собственным путём и воспринимает вас, как партнёра и попутчика в этом путешествии. Эти люди обладают способностью соединяться с другими, но при этом оставаться отдельными и это очень важное качество. Отношения обладают собственными циклами и ритмами и в отношениях есть время, когда необходимо соединяться с другим в одно целое, и есть время когда необходимо быть далеко друг от друга, при этом связь, которая существует между вами может растягиваться во времени и на любые расстояния, но она не должна полностью разрушаться. Такие отношения - подходящие. Отношения же, в которых связь распадается при любом случае или в которых не бывает соединения и совпадения ритмов - это не то, к чему нужно стремиться.

6. Выбирайте того, кто разделяет ваши увлечения. Отношения для создания общих воспоминаний. Это как сберегательный счёт. Вы делаете что -то вместе, это сохраняется в вашей памяти и становится клеем, который соединяет вас. Вы вытаскиваете эти воспоминания для того, чтобы вспомнить счастливые моменты. И если нет таких приятных воспоминаний - то будет очень сложно вместе пережить трудные времена. Конечно же любые отношения строятся на взаимной поддержке, но при этом каждый всё равно решает собственные задачи в своём мире, поэтому так необходимо иметь какие то очень простые общие занятия и это должно быть нечто большее, чем совместная чистка зубов по утрам.

7. Выбирайте того, кто разделяет ваши ценности. В том что касается детей, количества членов семьи, гендерных ролей, денег, религии и тд и тп. Как вы понимаете - это в идеальном случае. В реальности навряд ли люди могут полностью совпадать по абсолютно всем пунктам. Не всегда и не во всём и уж точно не в самом начале отношений. Но всегда можно видеть в каком направлении развиваются отношения. Общие ценности позволяют снизить напряжение, которое возникает в ходе развития отношений. И вопросы общих ценностей желательно обсуждать до того, как вступать в долгосрочные отношения. Хотя нам конечно хочется волшебных эмоций от отношений, наполненных романтикой и эротизмом, мы должны подходить к ним ещё и прагматично.С прагматичным подходом гораздо проще пережить сложные моменты.

8. Выбирайте того, кто способен сочувствовать. Того, кто хочет и может слушать. Того, кто готов в равной степени потратить на вас своё время. Особенно если вы легко возбудимый человек, а ваш партнёр не настолько возбудим как вы, то постепенно вам передастся его спокойный ритм, и вам это пойдёт на пользу. Точно также и наоборот расслабленный партнёр при взаимодействии с более быстрым также будет в некоторых моментах ускоряться и это приведёт к общей гармонии и установлению ритму, между двоими. По наблюдениям автора этот ритм внутри пары выравнивается примерно после 9 лет совместной жизни. На всё требуется время.

9. Выбирайте того, кто может смеяться над собой. Ценность заключается не только в том, чтобы партнёр мог смеяться над собой. Но и в том, чтобы вы могли сами посмеяться над собой или над какой -то шуткой даже в момент самого разгорячённого спора во время конфликта. Важность здесь заключается во взаимодействии и в том, как именно вы себя чувствуете рядом с человеком даже во время ссоры. Быть способным посмеяться над собой в такой момент - это настоящий дар. Но даже, если например ваш партнёр не очень то любит шутить, то обратите внимание на то насколько он способен остановить жаркий спор в самый трудный момент. Это требует практики, потому что в каждом из нас есть что-то такое, что в момент спора стремится свести все отношения на нет и нужно уметь этому противостоять. Это очень важный навык. И хорошо, если ваш партнёр этим качеством обладает. Если нет - то возвращаемся к пункту 2 (способность учиться). И вы сами должны тоже обладать способностью остановить себя в самый жаркий момент спора, извиниться или сказать себе "ну ладно, предположим я была не права, но извинюсь попозже, когда успокоюсь". Вы сами тоже должны это уметь.

10. Способность "обмётывать" некоторые недостатки и характеристики. Те качества (мелкие недостатки), которые когда то нас привлекли в партнёре, позже станут для нас же самыми раздражающими. Вспоминая первый брак доктор Эстес рассказывает о том, что у её бывшего мужа была привычка греметь мелочью в кармане, которая ей казалась просто очаровательной, но спустя два года эта же привычка потеряла всё очарование и стала ассоциироваться с колокольчиком на шее у коровы ) В общем знайте заранее с чем вы сможете смириться, а с чем нет. И не позволяйте соблазнить себя мысли о том, что то что кажется раздражающим для окружающих на самом деле мило только потому что ОН или Она имеют эту привычку. Если это какая- то грандиозная раздражающая привычка или серьёзный недостаток, то не стоит обольщаться - это никогда не станет милым. Например, абсолютно невыносимыми для любых отношений будь то брак или партнёрства в бизнесе являются алкоголизм, злоупотребление наркотиками, азартные игры, нелегальная деятельность и всё то, что уводит человека от него самого, от жизни его души. Человек, который не способен говорить правду, раскаиваться, человек, который не может признать свою ошибку и вместо этого пытается её замаскировать каким- то очень хитрым способом или скрыть - ставит отношения на очень зыбкую почву.

11. Вы должны не просто любить друг друга, но и быть друзьями. Это проявляется в том, хотите ли вы делать для своего партнёра, то что делаете для своего друга - то есть хотите ли вы сидеть и слушать его, готовы ли вы разговаривать о том, о чём он хочет поговорить, делать то, что он хочет делать. Это не обозначает, что вы должны удовлетворять абсолютно все его требования и потребности. Конечно не должны. Но на регулярной основе и в той или иной степени - да, обязательно. И когда вы думаете о том, что вы готовы делать для своих друзей и насколько вы готовы это делать для любимого человека - то это многое проясняет.

12. Пожалуй, самое важное качество, которое логично вытекает из предыдущих. Убедитесь в том, что тот кого вы выбрали - делает вашу жизнь больше, а не меньше (лучше, а не хуже). Это скажет вам обо всём, что вы должны знать.


PS. За аудио-книгу сердечно благодарю atraita
PPS. Персональный блог доктора К.П. Эстес (на английском) здесь

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Пишет [J]~Талисман~[/J]:

10 часов в день, 7 дней в неделю, на протяжении 10 месяцев рисовал Джо Фентон (Joe Fenton) своей ручкой рисунок, который он назвал «Одиночество» (Solitude). Смотрите, что получится в итоге.



URL записи

Пишет [J]=Roxenn=[/J]:

куча схем снежинок для вырезания

URL записи

Пишет  Sora Yoru:

Несколько лошадок в ожидании Нового года.

Агаты, роспись акриловыми красками, лак, фурнитура tierracast.



URL записи

Год издания и номер журнала: 2010, №1
Автор: Стайн М.
Комментарий: Глава из книги М. Стайна (2010). «Юнговская карта души: Введение в аналитическую психологию», вышедшей в свет в издательстве Когито-Центр

То, что психика состоит из нескольких частей с центром в сознании, явилось одним из самых ранних наблюдений Юнга, которому он позднее дал теоретическое обоснование. Это целая внутренняя вселенная, включающая в себя не одну планету, а целую солнечную систему и даже больше. Говоря о человеке, мы подразумеваем его личность, но фактически имеем дело с множеством субличностей.

Юнг детально описал эти части личности. Прежде всего, это эго-комплекс; среди других, менее значимых комплексов, наиболее заметными и влиятельными являются отцовский и материнский комплексы; здесь также можно обнаружить множество архетипических образов и констелляций. По существу, мы состоим из потенциально разнонаправленных установок, которые легко вступают в противоречие друг с другом, создавая основу для конфликта, который может вести к невротическому типу личности. В этой главе я опишу пару таких дивергентных (противостоящих друг другу) субличностей: Тень и Персону. Эти комплементарные структуры есть в каждой развитой человеческой психике. Их названия происходят от достаточно конкретных объектов чувственного опыта. Тень — это образ нас самих, который скользит позади нас, когда мы движемся к свету. Персона, ее противоположность, обязана своим названием маске актера в Древнем Риме; это личина, которую мы надеваем при встрече с другими или с окружающим нас миром.

В начале жизни личность существует в виде недифференцированной целостности, скорее потенциальной, чем реальной. По мере развития эта целостность дифференцируется и разделяется на части. Возникает эго-сознание, которое по мере роста оставляет позади большую часть всей Самости, которая с этого момента становится «бессознательным». Бессознательное также структурируется в своего рода материальные кластеры вокруг имаго или образов, интернализаций и травматического опыта, формируя субличности и комплексы. Комплексы (как упоминалось в главе 2) являются автономными и по-своему разумными. Они связывают некоторое количество психической энергии и обладают собственной волей.

Тень Эго

читать дальшеТень является одним из психических бессознательных факторов, неподконтрольных Эго. Фактически Эго даже не подозревает, что само отбрасывает тень. Юнг использовал термин Тень для обозначения психической реальности, которую относительно просто понять на уровне представления, но гораздо труднее постичь практически и теоретически. Он хотел указать на вопиющую несознательность, которую демонстрирует большая часть людей. И чем ссылаться на Тень как на комплекс, гораздо полезнее обращать внимание на те психологические черты и качества, которые находятся «в тени» (т.е. спрятаны на заднем плане, во тьме) или «затенены». Какие?либо части личности, которые в норме принадлежали бы Эго, будучи интегрированы с ним, в силу когнитивного или эмоционального несоответствия вытесняются, попадая в Тень. Специфическое содержание Тени может меняться в зависимости от установок Эго и степени его дефензивности. Обычно Тень аморальна или, по меньшей мере, имеет плохую репута­цию, то есть содержит те черты личностной природы, которые противоречат правилам и моральным устоям общества. Тень — это бессознательная сторона процессов Эго: намерений, воли, защит. Это, так сказать, оборотная сторона Эго.

Любое Эго отбрасывает Тень. Это неизбежно. Приспосабливаясь к миру, Эго непреднамеренно возлагает на Тень действия, осуществляя которые может попасть в моральный конфликт. Без ведома Эго эти защитные и самосохраняющие процессы погружены во мрак. Работу Тени можно сравнить с деятельностью секретной шпионской службы, о которой глава государства ничего не знает и потому может снять с себя ответственность за ее грязные дела. Хотя интроспекция может в какой-то мере привести к осознанию теневых процессов Эго, однако собственные защитные механизмы Эго, направленные против такого осознания, настолько эффективны, что лишь немногим удается их преодолеть. Поэтому гораздо полезнее для понимания ваших затененных качеств попросить близких друзей или спутника жизни честно рассказать вам, как они вас воспринимают.

Если достаточно глубоко проследить корни наших желаний, намерений, выборов, мы окажемся в темной и холодной области, и нам станет очевидным, что наше Эго в своей затененной части может быть чрезвычайно эгоистичным, самоуверенным, бесчувственным и склонным к манипуляциям. Перед нами окажется чистейший эгоист, любой ценой стремящийся достичь власти и удовольствий. Это средоточие мрака внутри Эго является точным определением того человеческого зла1, каким оно предстает в мифах и литературе. Фигура Яго в шекспировском «Отелло» может служить классическим примером. Тень — это место обитания всех смертных грехов. Юнг отождествлял фрейдовское понятие Ид с тенью.

Если теневые черты в какой-то степени становятся осознанными и интегрируются в личность индивида, он предстает весьма непохожим на обычного среднего человека. Большинство людей не знают, что они довольно эгоцентричны и эгоистичны, и хотят казаться бескорыстными и непод­властными своим желаниям. Они стремятся скрывать неприглядные черты от других и себя самих за фасадом, который демонстрирует их деликатность, рассудительность, эмпатию и радушие. Исключением из этих социальных норм являются те, кто сформировал «отрицательную идентич­ность» — белые вороны, которые гордо демонстрируют свою жадность и агрессивность на публике, в то время как в скрытой теневой части они являются чувствительными и сентиментальными. Другим исключением являются те, кому нечего терять,— отъявленные преступники и социопаты. Некоторые пресловутые личности, вроде Сталина и Гитлера, достигли такой власти, что могли без ограничений потворствовать своим дьявольским страстям. Большинство же людей считают себя порядочными и ведут себя в соответствии с правилами, принятыми в обществе, а их теневые стороны случайно всплывают в сновидениях либо в критических ситуациях. Теневая сторона Эго проявляется и у них, но лишь через бессознательное, которое манипулирует окружающими и психикой таким образом, чтобы определенные желания и потребности удовлетворялись социально приемлемым способом. То, чего хочет Эго в своей теневой части, не обязательно плохо само по себе, и Тень, однажды осознанная, перестает быть такой ужасной, какой представлялась.

Эго не переживает свою Тень непосредственно. Оставаясь неосознаваемой, она проецируется на других. Если вас, например, раздражает чистой воды эгоист, такая реакция обычно означает, что на него проецируется неосознаваемое теневое содержание. Конечно, другой человек должен предоставить вам «крючок» для проекции Тени, потому что в таких сильных эмоциональных реакциях всегда присутствует смесь проекции и реального восприятия. Дефензивный или психологически наивный человек будет настаивать на том, что он видит истину, и игнорировать проективную часть. Эта защитная стратегия, безусловно, лишает его возможности использовать свой опыт для осознания теневых черт и их интеграции. Вместо этого дефензивное Эго настаивает на собственной правоте и выступает в роли невинной жертвы или простого наблюдателя. В то время как Эго чувствует себя невинным агнцем, другой человек является для него монстром. В этом заключается механизм создания козлов отпущения.

Сотворение Тени

Конкретное содержание и качества, из которых строится Тень, выбираются в процессе развития Эго. То, что отклоняется эго-сознанием, попадает в Тень, а то, что принимается, с чем оно отождествляется, становится частью его самого и Персоны. Тень характеризуется теми чертами и качествами, которые несовместимы с эго-сознанием и Персоной. Тень и Персона — обе эти «личности», чуждые Эго,— существуют в психике наряду с осознаваемой личностью, которой, по нашему мнению, мы являемся. Официальная, «публичная личность», которую Юнг назвал Персоной, более или менее тождественна эго-сознанию и формирует психосоциальную идентичность человека. Но она, так же как и Тень, чужда Эго, хотя Эго более спокойно и «лояльно» относится к ней, так как она более совместима с социальными нормами. Теневая личность скрыта из виду и проявляется лишь при особых обстоятельствах. Мир в большей или меньшей степени пребывает в неведении относительно существования этой субличности. Персона же более очевидна. Она каждодневно исполняет функцию приспособления к окружающему социальному миру. Тень и Персона подобны двум братьям (для мужчины) или сестрам (для женщины); один — на людях, а другой — затворник. Они противоположны друг другу. Если один из них блондин, другой брюнет; один — рационален, другой — эмоционален. Нарцисс и Голдмунд, доктор Джекил и мистер Хайд, Каин и Авель, Ева и Лилит, Афродита и Гера — фигуры, которые составляют такие пары противоположностей. Одна дополняет или чаще противостоит другой, и все же они подобны близнецам.

Персона — это та личность, которой мы становимся в результате аккультурации, обучения и приспособления к нашему физическому и социальному окружению. Я упоминал, что Юнг позаимствовал этот термин из римского театра, где Персона являлась названием актерской маски. Надевая маску, актер принимает на себя определенную роль в драме, его голос проходит сквозь щель, прорезанную на маске. С психологической точки зрения, Персона является функциональным комплексом, чья функция состоит как в утаивании, так и в демонстрации сознательных мыслей и чувств человека другим. Как комплекс Персона обладает значительной автономией и не находится под полным контролем Эго. Играя свою роль много раз, актер проговаривает ее, часто просто механически повторяя заученные слова. Если вас кто-то спросит дождливым утром: «Как дела?», вы, не задумываясь, ответите: «Нормально, а как у вас?» Персона упрощает случайные контакты и сглаживает возможные неловкости и социальное напряжение.

Тень как дополняющий функциональный комплекс является своего рода антиперсоной. Тень можно воспринимать как субличность, которая желает делать то, чего личность себе не позволяет. Мефистофель в гетевском «Фаусте» — классический пример фигуры Тени. Фауст стал скучным интеллектуалом, который все видел, прочел все ученые книги, изучил все, что хотел знать, и теперь утратил волю к жизни. Он подавлен и помышляет о самоубийстве, и вдруг дорогу ему перебегает маленький черный пудель, который превращается в Мефистофеля. Мефистофель соблазняет Фауста бросить ученые занятия и отправиться с ним в мир, чтобы познать другую, чувственную сторону жизни. Он знакомит Фауста с его подчиненными функциями — ощущением и чувством, с трепетом и страстью его спящей сексуальности. Это та часть жизни, которая не допускалась его Персоной профессора и интеллектуала. В сопровождении Мефистофеля Фауст проходит через то, что Юнг назвал энантиодромией — переходом личности в противоположный ей тип. Он принял в себя Тень и действительно на время отождествился с ее энергиями и качествами.

Для Эго, которое отождествилось с Персоной и приняло ее ценности и качества, Тень имеет привкус непристойности и зла. Мефистофель воплощает зло — чистую, умышленную, преднамеренную деструктивность. Но на Фауста столкновение с Тенью оказало трансформирующее воздействие. Он на­шел новую энергию, отбросил скуку, погрузился в мир приключений, приобретя в результате более полное знание жизни. Проблема интеграции Тени — одна из наиболее сложных моральных и психологических проблем. Если человек всячески избегает Тени, его жизнь становится правильной, но в ней нет полноты. Открывая для себя переживание Тени, человек, напротив, соприкасается с аморальным, но достигает большей полноты. Это поистине сделка с дьяволом. Таковадилемма Фауста и вместе с тем коренная проблема человеческого существования. В случае Фауста его душа в конечном итоге была спасена, но лишь милостью Бога.

Персона

В своих трудах Юнг подробно не описывал Тень, однако дал интересное и детальное описание Персоны. Опираясь на него, мы можем также извлечь определенную информацию о Тени и ее констелляции в личности. Сейчас я попробую как можно ближе передать то, что Юнг писал о Персоне, ее формировании и месте в психике.

Юнг ввел это понятие в фундаментальной работе «Психологические типы», вышедшей в 1921 году. В главе «Определения» он пытался как можно точнее сформулировать термины, как заимствованные им из психоанализа и психологии, так и специально созданные для аналитической психологии. Что касается психологии и психоанализа, то приоритет в отношении термина Персона принадлежит Юнгу. Параграф 48, один из самых объемных в этой главе, посвящен понятию душа, и в нем также речь идет о Персоне. Юнг размышляет о двух взаимодополняющих структурах: Персоне и Аниме. Я вернусь к этому вопросу в следующей главе.

Сегодня термин Персона прочно вошел в словарь психологии и современной культуры. Он стал достоянием обыденного языка, часто употребляется в газетах и литературных теориях. Но он означает Персону, которая предъявляется, а не Персону как реальность. Персона как психологический и со­циальный конструкт была приспособлена для определенных целей. Юнг выбрал этот термин для своей психологической теории, поскольку необходимо было разобраться с ролями, которые мы обычно играем в обществе. Его интересовало, как люди приходят к определенным жизненным ролям, приспосабливаются к коллективным нормам, следуют социальным и культурным стереотипам вместо того, чтобы осознать свою уникальность и жить согласно ей. Безусловно, это человеческое свойство, род мимикрии, было известно давно. Юнг только обозначил его и ввел в свою теорию психики.

Определяя Персону, Юнг указывает на те психологические и психиатрические исследования, которые показали, что человеческая личность — это комплекс, который при определенных обстоятельствах может распадаться на части, и что внутри нормальной человеческой психики сосуществует множество субличностей. Однако «очевидно, что такая множественность личности никогда не проявляется у нормального индивидуума»2. Другими словами, поскольку мы не являемся в клиническом смысле «множественными личностями», мы можем проявлять лишь «некоторые признаки личностной расщепленности»3. Нормальный человек всего лишь менее проявленная версия того, что мы встречаем в психопатологии. «Если понаблюдать за одним человеком поближе в разных ситуациях, можно увидеть, как по мере перехода от одного окружения к другому в его личности происходят поразительные перемены <…> ангел для чужих, черт для своих»4. На людях такой человек приветлив, хлопает по спине, радостно жмет руку, добродушен, открыт, все время шутит; дома же брюзжит, сидит с кислой миной, не разговаривает с детьми, прячется за газетой, запросто может обозвать или оскорбить. Поведение зависит от ситуации. История о мистере Джекиле и докторе Хайде представляет крайнюю степень такой зависимости. Другое произведение на эту тему — «Портрет Дориана Грея»; его главный герой держит на чердаке свой портрет. Старится не он, а портрет, являя его истинную природу и характер, а он продолжает появляться на публике без морщин, молодой и изящный.

Юнг размышляет о поразительной способности людей подстраиваться под социальное окружение. Люди обычно очень чувствительны к ожиданиям окружающих. Юнг подчеркивает, что в привычном окружении, например, в семье, в школе, на работе, ожидается, что человек будет придерживаться определенной установки. Под «установкой» Юнг понимает «априорную ориентацию на конкретную вещь вне зависимости от того, представлена она в сознании или нет»5. Установка может быть латентной и бессознательной, но она постоянно действует как ориентир для человека в какой-либо ситуации или окружении. Далее установка является «комбинацией психических факторов или содержаний, которые <…> посылают действие в том или ином направлении»6. Таким образом, установка — это свойство характера. Чем дольше она сохраняется и чем чаще используется для того, чтобы соответствовать требованиям окружения, тем более привычной становится. Как выразился бы бихевиорист, чем чаще поведение или установка подкрепляется окружением, тем более укорененной она становится. Людей можно приучить проявлять определенное поведение в конкретном окружении и тем самым реагировать на знакомые стимулы и сигналы так, как их учили. Если установка полностью сформирована, то единственное, что требуется, чтобы запустить поведение,— это подходящий сигнал или триггер. Юнг написал об этом в 1920 году, когда бихевиоризм только начал распространяться в Северной Америке благодаря работам Джона Уотсона (его первая крупная публикация появилась в 1913 году).

В отличие от людей, живущих и работающих в деревне или на природе, где среда достаточно унифицирована, жизнь образованных горожан делится на две совершенно различные сферы — домашний круг и публичный мир. Во времена Юнга в Европе это в большей степени относилось к мужчинам, чем к женщинам. Мужчины того времени и культуры работали в одном окружении, а жили в другом, они должны были реагировать на совершенно разные знаки, принадлежавшие разным мирам. «Эти две абсолютно разных среды требовали следования двум абсолютно разным установкам, которые зависели от степени идентификации Эго с установкой на данный момент, что вызывало двойственность характера».

Один мой друг работает на государственной службе в должности менеджера среднего звена, поэтому он должен соблюдать общепринятые нормы, подражая поведению сотрудников и внешне разделяя их ценности. Его офис — это сообщество; определив, какой линии поведения следует при­держиваться, он информирует своих подчиненных о том, что они должны разделять либеральные ценности. Мой друг говорит, что на рабочем месте играет эту роль легко и просто, но, когда остается один дома и смотрит телевизор, его реакции совсем другие. Он превращается в ультраконсерватора. На работе он образованный и либеральный современный мужчина. У его Эго, тем не менее, нет особой идентификации с позицией окружения. У него функциональная Персона: он легко надевает и снимает ее, не идентифицируясь с ней. Мой друг прекрасно это осознает.

Чаще, однако, Эго идентифицируется с Персоной. Психологический термин идентификация указывает на способность Эго принимать внешние объекты, установки и людей и сливаться с ними. Это более или менее бессознательный процесс. Можно обнаружить, что кто-то непредумышленно копирует другого. Он, возможно, даже не замечает этого, но другие видят это подражание. В принципе можно сказать, что Эго достаточно отделено от Персоны, но в реальной жизни такое бывает нечасто, потому что Эго стремится идентифицироваться с ролями, которые оно играет в жизни. «До­машний характер, как правило, руководствуется эмоциями и легко идет на уступки во имя комфорта и согласия; довольно часто встречается мужчина, который на людях энергичен, упрям, безжалостен, а в лоне семьи проявляет покладистость, становится мягким, даже слабым. Где же его истинная лич­ность? Часто на этот вопрос ответить невозможно»8.

Все-таки идентификация с Эго всегда больше, чем с Персоной. Персона — это своего рода оболочка той стороны Эго, которая обращена к социуму. Но люди обычно все же признают различие между играемой ролью и истинной внутренней идентичностью. Ядро Эго архетипично, точно так же как индивидуально и личностно. Это спокойная, маленькая точка рефлексии, центр Я. Архетипическая сторона эго-ядра — чистое «Я есть», самостность (см. главу 1).

С личностной стороны Эго проницаемо для влияния внешних сил. Эти силы, проникая в Эго, отодвигают Самость, давая Эго возможность идентификации с новым содержанием. Это процесс «обучения» Эго. Мы узнаем наше имя. После этого мы становимся нашим именем, мы отождествляемся с тем, как оно звучит. Потом Эго идентифицируется с Персоной и чувствует себя ею. Потом я есть мое имя; Я — сын моего отца и матери, брат сестры. Если уж произошла идентификация, то я уже не просто «тот, кто я есть», но я — Мюррей Стайн, родившийся тогда-то и тогда-то, с конкретной личной историей. Это тот, кем я являюсь сейчас. Я связан с воспоминаниями, с сотворением моей жизни, истории, с некоторыми качествами. Таким образом, чистая «самостность» — архетипическая частица, она может перестать быть видимой или даже исчезнуть, спрятаться от сознания. Тогда человек действительно зависит от Персоны в своей идентичности и чувстве реальности, не говоря уже об ощущении собственной ценности и принадлежности.

Это ощущение тоже может меняться во времени. В одних случаях можно находиться в чистом переживании «самостности», не идентифицируясь ни с чем конкретным, в других — идентифицироваться с некоторым содержанием или с качествами, связанными с персоной. Т.С. Элиот сказал однажды о кошках, что у них три имени: одно, которое знают все, другое только для избранных, и третье, известное только ей. Первое и второе относятся к Персоне, а третье — к архетипическому ядру.

Два источника Персоны

Юнг обнаружил два источника Персоны. «В соответствии с условиями и требованиями общества социальная личность ориентируется, с одной стороны, на ожидания и требования общества, с другой — на социальные задачи и желания самого человека»9. Первый источник — ожидания и требования окружения — включает, во?первых, необходимость быть человеком определенного сорта, вести себя согласно социальным обычаям группы, а также иметь некоторые представления о природе реальности (например, соглашаться с определенными религиозными учениями). Второй источник — это социальные стремления и амбиции самого человека. Для того чтобы общество могло влиять на поведение и установки человека, он должен стремиться принадлежать к обществу. Эго должно быть мотивировано принимать такие роли и черты, которые общество требует и предлагает в ином случае их просто избегать. Идентификация вообще не возникнет. Для того чтобы начала формироваться Персона, между человеком и обществом должно быть достигнуто согласие. Иначе человек будет жить изолированно на периферии культуры, оставаясь навсегда своего рода трудным подростком во взрослом мире. Это нечто другое, нежели герой?бунтарь, который идет своим путем и игнорирует социальные нормы. Это еще один вид Персоны, который предполагается всеми обществами и группами. Существует множество ролей, которые можно играть.

Вообще чем престижнее роль, тем сильнее стремление к идентификации с ней. Люди обычно не отождествляются с ролями Персоны, относящимися к низшим классам, например с мусорщиком или дворником, или даже с ролями среднего класса, такими как менеджер или директор. А если кто?то и идентифицируется, то зачастую шутя. Эти виды деятельности имеют свою ценность и достоинства, однако они не предполагают, чтобы ими гордились на людях, так что соблазн идентифицировать себя с ними невелик. Ролевая идентификация обычно мотивируется честолюбием и социальными стремлениями. Например, человек, избранный в Сенат США, получает роль, обладающую высокой коллективной ценностью и огромным престижем. С этой ролью приходят известность, почести и слава, человек, ставший сенатором, имеет тенденцию сливаться с этой ролью до такой степени, что ожидает, что даже его близкие друзья будут демонстрировать ему явное уважение. Рассказывают, что после избрания Джона Кеннеди президентом члены его семьи стали называть его господином Президентом.

В автобиографическом фильме Ингмара Бергмана «Фанни и Александр» маленький мальчик Александр вступает в конфликт с жестоким, эмоционально отстраненным и холодным епископом, у которого сильна идентификация с религиозной Персоной. В одном из эпизодов фильма епископ видит сон, в котором он пытается сорвать маску со своего лица, но она не отстает, наконец ему удается сорвать ее вместе с лицом. Эго священника полностью слилось с его Персоной, поскольку эта роль гарантирует реализацию его личных стремлений в жизни. Епископ, без сомнения, занимает высокое положение в обществе. Точно так же врачи, военные, члены королевской семьи являются избранными особами, которые привлекают сильные идентификации. Тем не менее этот епископ в своем кошмаре пытается сорвать маску с лица. Почему?

Отношения Эго с Персоной сложны, потому что у этих двух функциональных комплексов противоположные цели. Фундаментальное направление развития Эго ведет к сепарации и индивидуации, к достижению позиции, в первую очередь, за пределами бессознательного, а затем за пределами семейного окружения. В Эго присутствует сильное движение в направлении автономии, к Самости, которая может функционировать независимо. В то же время другая часть Эго, где находятся корни Персоны, движется в противоположном направлении, к взаимоотношениям и приспособлению к объективному миру. В Эго присутствуют две противоположные тенденции: потребность в сепарации и независимости и потребность в принадлежности и связи с другими. Радикальное стремление Эго к сепарации/индивидуации часто таится в тени, поскольку представляет угрозу как для групповой жизни, так и для спокойного существования самого человека. Объективно каждый из нас нуждается в других людях, чтобы выжить физически и психологически. Движение Эго в сторону отношений и адаптации к сегодняшнему окружению, которое необходимо, чтобы обеспечить выживание, дает возможность проявиться Персоне. И затем Персона становится самопрезентацией человека в мире.

Развитие Персоны

Конфликт в Эго между индивидуацией/сепарацией и социальной конформностью создает почву для базисной тревожности Эго. Каким образом быть независимым, уникальным, индивидуальным и одновременно быть принимаемым и желанным для других людей, соответствовать их взглядам и по­требностям? Таким образом, очевидно, что между развитием Эго и Персоны заключен источник фундаментального конфликта. На этапе взросления есть надежда, что и Эго, и Персона получили достаточное развитие, так что двойственные потребности Эго в независимости и принадлежности были удовлетворены, и в то же время Персона добилась необходимой адаптации, чтобы Эго могло жить в реальном мире. По всей видимости, гении, такие как Вагнер, Бетховен, Пикассо, были исключениями из правила, ведь их дар давал им право в высшей степени быть самими собой. Им прощалось очень многое, поскольку они компенсировали крайности своего поведения тем, что подарили миру великие произведения.

Эго выбирает Персону для идентификации непреднамеренно. Люди оказываются в окружении, где им необходимо выжить, и большинство из них старается выдвинуться. Важными факторами являются наличие старших братьев или сестер и пол. Маленькие мальчики или девочки наблюдают за другими детьми и подражают им. Маленькие девочки, примеряя материнскую одежду, копируют также установки матери. Маленькие мальчики тоже иногда примеряют мамино платье, и родителей это беспокоит, ведь одежда представляет Персону. Маленькие мальчики чаще подражают отцам и бра­тьям, нося кепку, важничая и фыркая, как они. Пол — это один из важных факторов, по которым мы выделяем себя и строим свою Персону с малых лет. Малыш понимает, что отношение к нему зависит от того, насколько его поведение соответствует требованиям его пола. Для одних это проходит вполне естественно, в других случаях нет. Иногда Персона является подходящей, а иногда нет. В конечном счете формируется, по крайней мере, адекватная установка в терминах привлекательности для противовположного пола. (Более подробно вопросы пола и половой идентичности обсуждаются в следующей главе.)

В развитии Персоны есть две потенциальные ловушки. Первая — это чрезмерная идентификация с ней. Человек становится слишком заинтересованным в том, чтобы нравиться людям и приспосабливаться к социуму, он считает, что этот сотворенный имидж и есть вся его личность. Другая ловушка заключается в том, что человек не уделяет достаточно внимания внешнему миру, интересуясь происходящим исключительно внутри (то, что Юнг описывает как одержимость Анимой/Анимусом). Такой человек занят своими желаниями, фантазиями, импульсами и бывает настолько захвачен внутренней реальностью и идентифицируется с ней, что не замечает других людей. Вследствие этого он часто бывает неделикатным, слепым и невнимательным к другим и изменяет свое отношение только в результате ударов судьбы.

Развитие Персоны — типичная проблема подросткового периода и взросления, когда внутренний мир человека наполнен желаниями, фантазиями, импульсами, идеализмом и мыслями, с одной стороны, а с другой, испытывает сильное давление со стороны сверстников, связанное с необходимо­стью вписываться в их среду. Принадлежность к более широкому социальному миру может выглядеть очень примитивно, неустойчиво в силу идентификации с групповыми ценностями и психологией толпы. Такая идентификация с группой сверстников вынуждает подростка освобождаться от влияния родителей, что является необходимым шагом к зрелости. В то же время подросток почти не знает объективного мира и живет фантазией непобедимости. Для описания сочетания гипертрофии внутреннего мира и неприспособленности к миру внешнему у подростков часто применяются такие понятия, как инфляция и грандиозность. Некоторые подростки, наоборот, чрезмерно увлечены взрослыми ценностями и ожиданиями. Одеваясь в рубашки, застегнутые на все пуговицы, нося портфели и дипломаты, эти подростки в 15 лет обсуждают свое вступление в коллегию адвокатов. Они настолько адаптировались к ожиданиям своей семьи и культуры, что личностная идентичность почти не развита. В результате они могут стать просто фигурой, воплощающей культурные стереотипы, жертвами преждевременной адаптации.

Персона развивается как у интровертов, так и у экстравертов, оба типа должны как-то соотноситься с миром объектов. Однако этот процесс проще для экстравертов. Экстравертированное либидо переходит на объект и остается там. Экстраверты вступают в отношения с объектом без особой суеты и трудностей. У интровертов внимание и психическая энергия удаляются от объектов, но затем возвращаются к субъекту, создавая более сложное отношение к объектам. Объект — это не только то, что существует вне психики, но для интроверта он также существует в глубинах психики. При­вязанность является еще более сложным процессом. Экстраверты проще находят подходящую Персону. Они непринужденнее обращаются с объективным миром, так как он не представляет угрозы их сокровенным чувствам. Персона интроверта более двойственная, застенчивая и сомневаю­щаяся и изменяется в зависимости от окружения.

И все?таки для каждого Персона должна связывать его с объектами и защищать субъект. В этом ее двойная функция. Интроверт может хорошо общаться с несколькими людьми, в большой группе такие люди зажимаются, исчезают, и Персона часто чувствует себя неадекватно, особенно с незнакомыми и в ситуациях, когда человек не играет определенной роли. Вечеринки для него — просто пытка, но, играя роли на сцене, он может получать большое удовольствие. Многие известные актеры и актрисы в большой степени интроверты. В частной жизни они могут быть застенчивы, но, выступая на публике, чувствуют себя защищенно и выглядят как большинство экстравертированных типов.

Персона, используемая творчески в контексте выраженного психологического развития, может как открыто выражать, так и скрывать аспекты личности. Адекватная Персона достаточно обширна, чтобы отражать не только социально приемлемые части своей личности, но и самые аутентичные черты. Человек может безо всякого ущерба идентифицироваться с Персоной, пока это является истинным выражением его личности. Конечно, она может меняться с возрастом, с новым этапом жизни появляется и новая Персона. Например, общительный экстраверт может стать более интровертированным после 50 или 60 лет. С годами приходит понимание разницы в ощущениях, когда, с одной стороны, Персона истинна, честна, а с другой, когда ты полностью бессознательно идентифицируешься с ней.

Существенно то, что Персона является психической «кожей» Эго, и это не только продукт взаимоотношений с объектами, но и личные проекции на эти объекты. Мы приспосабливаемся к тому, как мы видим других людей, и к тому, чего они хотят. Это может сильно отличаться от того, как их видят другие и как они воспринимают себя сами. Закутанная в ткани Персона отражает проекции, которые берут начало в комплексах (например, в родительском) и которые возвращаются субъекту посредством интроекции и включаются в Персону. Поэтому раннее детство имеет такое глубокое влияние на взрослую Персону. Даже после того как мы вырастаем из детских штанишек и отделяемся от родителей, влияние последних на Персону сохраняется, потому что они проецируются на мир из наших родительских комплексов и постоянно адаптируются посредством нашей Персоны. Мы все остаемся хорошими мальчиками и девочками даже тогда, когда можно ими и не быть. Перенос Персоны из одного контекста в другой представляет собой проблему из-за попыток проецировать первоначальный контекст на новые, совершенно отличающиеся ситуации. Здесь можно сослаться на наблюдение Фрейда относительно «переноса». Старый контекст детства переносится на новый контекст отношений пациента и терапевта. До тех пор пока человек не осознает, что окружение изменилось, упорно сохраняется старое, привычное реагирование, как если бы среда оставалась старой и знакомой.

Трансформации Персоны

Архетипическое ядро Эго со временем не меняется, но Персона может модифицироваться много раз в течение жизни в зависимости от способности Эго воспринимать изменения в окружении и от его способности взаимодействовать с последним. Основные изменения происходят в период пере­хода от детства к отрочеству, следующий переход совершается при наступлении зрелости; потом в середине жизни и в старости. Компетентное Эго встречает каждое из этих изменений соответствующей переменой в Я-концепции и в самопрезентации Персоны. Люди думают о себе иначе, одева­ются, стригут волосы, покупают машины, дома в соответствии со своим возрастом, семейным, экономическим положением и социальной средой и согласно предпочтениям своей референтной группы. Все это выражается в изменении Персоны.

Роли, принимаемые на себя человеком в процессе жизни, конечно, имеют коллективную и в определенной мере архетипическую основу. Персона как любой функциональный комплекс имеет архетипическое ядро. Существуют определенные, типичные роли, исполняемые во всех человеческих сообществах. К примеру, есть старший ребенок, который является Маленьким Взрослым, озорной Ребенок-Трикстер, который все время выделывает смешные трюки, даже в пожилом возрасте; Роковая Женщина флиртует и соблазняет всю свою жизнь с самого детства. Роли для детей и взрослых в семье распределяются типичным образом. Порядок рождения детей часто имеет огромное значение в выборе Персоны. Первый ребенок — это ответственный маленький взрослый, средний — это медиатор, тот, кто соединяет членов семьи, младший — творческое дитя. Роли белой вороны или козла отпущения также существовали во все времена. Люди распределяют эти роли бессознательно в силу динамики семьи или группы, и если роль была принята в детстве, то она с небольшими изменениями проходит через всю жизнь.

Почему Персона так сильно «пристает», привязывается к людям? Отчасти в силу идентификации и явной схожести. Персона идентифицируется с личностью. Это предполагает психосоциальную идентичность. Еще одним мотивом является стыд. Персона защищает от стыда, а его избегание яв­ляется, возможно, сильнейшим мотивом ее развития и сохранения. Рут Бенедикт в своих исследованиях выделяла два типа культуры. Западные народы характеризуются культурой вины, а восточные — культурой стыда. В последней больший акцент делается на Персону в том смысле, что, если кто-то теряет лицо, это равносильно смерти. Потеря лица ввергает человека в кризис. Совсем иная ситуация в культурах вины, где вина может быть смягчена или переложена: виновник платит определенную цену и вновь возвращается в общество.

Вина разъедает, а стыд уничтожает чувство собственной ценности. Стыд — более примитивный и потенциально более разрушительный тип эмоций. Мы переживаем чувство вины или сильного стыда от совершаемых нами поступков, когда они не согласуются с Персоной. Таким образом, в личности проявляется Тень. Эта Тень пробуждает стыд, чувство собственной неполноценности, ненужности, нечистоты. Воспитанному человеку стыдно кого-нибудь испачкать. Так, обученное туалету–этикету Эго завоевало природу. Вина переживается, когда есть противоречие между тем, как мы поступаем, и тем, чему мы были научены: необходимо быть хорошим, правильным человеком, приспосабливаться к другим, и тогда ты будешь принят. В нашей культуре пуританского типа определенного вида сексуальное поведение и фантазии являются неприемлемыми для Персоны «хорошего человека», поэтому они легко приводят к чувству стыда. Другая черта Тени — агрессия. Эмоции гнева, ненависти и зависти вызывают стыд.

Эти нормальные человеческие чувства прячутся подальше; мы стесняемся их точно так же, как стеснялись бы физических недостатков и личностных изъянов. Персона — это лицо, надеваемое нами для встречи с другими лицами, чтобы быть похожими на них и нравиться им. Мы не хотим сильно отличаться от других, поскольку там, где заканчивается Персона и начинается Тень, мы испытываем стыд.

Интеграция Персоны и Тени

Тень и Персона — классическая пара противоположностей, присущих психике как полярности Эго. Поскольку общей задачей психического развития («индивидуации», обсуждаемой в главе 8) является интеграция, а целостность является высшей ценностью, хотелось бы обсудить в общих чертах: что означает интегрировать Тень и Персону? В контексте темы этой главы интеграция зависит от принятия себя, от полного принятия всех собственных частей, не принадлежащих образу Персоны, который, как правило, является идеалом или, по крайней мере, соответствует культурной норме. Личностные черты, которых стыдятся, переживаются как радикальное зло. Несмотря на то что некоторые вещи действительно вредны и деструктивны, часто теневой материал не является плохим. Он переживается так в силу стыда, связанного с ним, из-за его несоответствия Персоне.

На что же похожа интеграция Тени и Персоны? Юнг цитирует письмо своей пациентки, написанное через некоторое время после ее прихода в анализ:

«Много хорошего пришло ко мне от плохого. Необычайное знание и энергия, которую я даже не смогла бы и вообразить, пришла ко мне из-за того, что я ничего не подавляла, была открыта и внимательна и принимала вещи такими, какие они есть. Я всегда думала, что если мы принимаем какие-то вещи, то они в каком-то роде придают нам больше сил. Все становится совершенно иным, стоит только начать принимать их и сделать это обычным отношением к ним. Теперь я хочу играть в игру жизни, принимая все, что приходит ко мне, хорошее и плохое — вечная смена солнца и тени, и тем самым принимая мою собственную природу с ее позитивными и негативными сторонами. Так все оживает во мне. Какой я была глупой! Как я старалась заставить все идти так, как мне казалось нужным».

Эта женщина отошла от глубокого отождествления с Персоной и от расщепления Персоны и Тени и теперь старается просто наблюдать за тем, что происходит в ней и принимать свою душу в ее проявлениях. Она создала психологическую дистанцию между эго?комплексом и Персоной, а также между Эго и Тенью. Она более не одержима ни тем, ни другим.

Юнг говорил, что противоположности соединяются в психике посредством «третьей силы». Конфликт между противоположностями Персоны и Тени, например, может быть рассмотрен как кризис индивидуации, как возможность роста через интеграцию. Коллективные ценности, принад­лежащие области Персоны, вступают в конфликт с теневыми аспектами Эго, которые принадлежат инстинктивной индивидуальной природе человека (фрейдовское Ид), в конфликт вмешивается также нечто, идущее от архетипов и бессознательных комплексов. Поскольку содержание Тени не понимается Персоной, то конфликт может быть неистовым. Юнг придерживался мнения, что если между двумя полюсами есть напряжение, то разрешение становится возможным тогда, когда Эго позволит существовать им обоим и создаст внутренний вакуум, в котором бессознательное может предложить творческое решение в виде нового символа. Этот символ будет предоставлять возможность для движения вперед, включая что-то от обеих противоположностей, не просто компромисс, но объединение, которое вызывает к жизни новую установку Эго и новую форму отношений с миром. Люди развиваются, проходя терапию и преодолевая жизненные трудности, можно видеть, как они перерастают старые конфликты, принимая новую Персону и интегрируя отторгнутые части своей личности.

Люди меняются в ходе терапии и жизни. Персона как инструмент адаптации предлагает большой потенциал для изменений. Она может становиться все более гибкой, давая возможность Эго изменять старые паттерны реагирования. Истории, подобные «Странной истории доктора Джекилу и мистера Хайду», описывают полное расщепление между Персоной и Тенью. В этих историях нет интеграции, есть лишь колебания между противоположностями. Роли и импульсы Тени здесь отыгрываются без появления трансцендентной функции, которая обеспечивает интеграцию противоположностей. В этом случае речь идет о людях, которые не могут интегрировать эти противоположности. Иногда темная сторона настолько заряжена энергией, что какая?либо ее интеграция с социально приемлемой Персоной невозможна. В настоящее время единственным решением такой проблемы является прием психотропных препаратов, которые могут заглушать источник силы Тени и подавлять бессознательное. Иначе Эго слишком нестабильно и слабо, чтобы выдерживать импульсивность, позволяющую констеллировать трансцендентную функцию.

Пишет gutta_honey:
читать дальшеКогда в совсем еще недавние времена я консультировала в 33-х больницах (образно говоря, на самом деле их было только 4), я все время находилась в некоторой конфронтацией с соматическими врачами на предмет психических расстройств. Я об этом писала уже неоднократно. Дело в том, что когда человек «задурил», все сразу начинают утверждать, что у него шизофрения, и его срочно нужно перевести в психбольницу. Это самое простое решение, и в существование симптоматических (в связи с соматическими заболеваниями) и фармакогенных психозов верить не хочется. Дело не в том, что доктора неправы (хотя и они тоже бывают неправы). Развитие психоза или каких-нибудь побочных эффектов психического плана во многом зависит еще и от самого человека – от его генетики, сопутствующих заболеваний, состояния головного мозга, а также того, что еще он в тихаря принимает (или родственники ему дают) для скорейшего выздоровления. Был такой один такой эпизод в моей жизни, когда я проконсультировала бабульку с длительно текущим психозом и назначила ей курс сероквеля в маленькой дозе. Дня два она была очень даже ничего, а на третий дочери, помня мои красочные рассказы про влияние повышенного давления на головной мозг, решили ее «подлечить» от давления. Вы не подумайте про дочерей ничего такого, все только из лучших побуждений. Они дали ей в течении 12 часов 3 полных таблетки клофелина. Бабулька уронила давление со своего рабочего систолического (верхнего) 180 до 70. На фоне такого оглушительного эффекта еще и явления психоза не только вернулись, но и усилились. Родственники явились разбираться по поводу «ядовитого» лекарства, которое «не только не помогает, но еще и хуже делает». В их понимании клофелин – вообще мятная таблетка, от которой никакого вреда, а только польза.
Так вот, к чему я речь веду. Речь я свою веду к тому, что есть целая куча лекарств соматического профиля, которые могут вызвать психиатрические побочные эффекты. Особо обратите внимание, что не болезни, а эффекты. Т.е. когда человек перестает их принимать или переходит на препарат другой группы то с ним все становится нормально. Так что если человек начал принимать новый препарат и «задурил» не спешите записывать его в шизофреники.
На самом деле, лекарств, в список побочных явлений которых входят психические расстройства, достаточно велик. Их 65%. Все перечислять это очень долго, но можно выделить отдельные группы, которые чаще всего становятся причиной психических побочных эффектов.

читать дальше1. Бета-блокаторы. Влияют на нервную систему. Некоторые из них вызывают так же и психические расстройства. От чего это зависит? Все лекарства можно разделить на 2 группы водорастворимые и жирорастворимые. Водорастворимые выводятся почками и с трудом проникают в мозг. Мозг любит жирорастворимые препараты, они хорошо проникают через гематоэнцефалический барьер. Поэтому водорастворимый атенолол меньше проникает в мозговую ткань, чем жирорастворимые метопралол и пропранолол. Если сравнить концентрацию водо- и жирорастворимых препаратов в мозге, то последних будет там в 20 раз больше. Поэтому, в плане развития побочных эффектов метопралол и пропранолол наиболее вероятные кандидаты. Они могут вызывать лекарственный делирий и психоз. Кроме того, их побочные эффекты связаны с седацией, ночными кошмарами, депрессией. В 1967 году было сообщено, что более 50% пациентов принимающих пропранолол могут испытывать дисфорию (злобно-тоскливое настроение) и депрессию, при этом симптомы могут возникать остро и нарастать постепенно. Однако все-таки вопрос с депрессией, вызванной препаратами этой группы, остается открытым. Существуют исследования, подтверждающие данное положение, а так же и опровергающие его.

2. Ингибиторы АПФ ( капотен, энам, энап и т.п.). Эта группа также влияет на ЦНС. От 4 до 8% больных испытывают состояние некоторой активации или возбуждения. 2% больных прекращают прием препарата из-за побочных явлений психического плана. Они включают тревогу, манию (приподнятое настроение), бессонницу, слабость, парэстезии (ползание мурашек) и галлюцинации. Седация возникает у 5% пациентов. Хотя в целом сам препарат несколько улучшает настроение, были представлены случаи депрессии, вызванной препаратами этой группы. Также описаны случаи психоза, возникшего на фоне приема ингибиторов АПФ.

3. Клонидин – центральный альфа-агонист, т.е. действует на альфа-адренергическую систему головного мозга, возбуждая ее. Эта система у нас отвественна за регуляцию пробуждения, а так же играет роль в развитии депрессии и тревожных состояний. Более 1/3 пациентов (35%), принимающих клонидин, испытывают сонливость и седацию, 3% - тревогу, 1% - депрессию и столько же бессонницу. Состояния спутанности, делирия, гипомании или психоза возникают реже чем в 1% случаев.

4. Нитраты – вызывают делирий, психозы с бредом, тревогу, двигательное беспокойство, гипоманию.

5. Дигоксин может вызывать гилкозид-индуцированную энцефалопатию, которая характеризуется седацией, апатией, депрессией и психозом. При этом пациенты могут развивать психоз, даже если уровень препарата в крови в нормальных пределах.

6. Статины (препараты снижающие холестерин) могут вызывать депрессию и повышают риск суицида, хотя мнения на этот счет не однозначны.

7. Кортикостероидные гормоны наиболее часто влияют на настроение, в меньшей степени от них развивается делирий. Кроме всего прочего, побочные эффекты включают в себя сонливость, бессонницу, эйфорию, депрессию, психоз, изменения личности, тревогу, двигательное беспокойство. В целом у более чем 18% пациентов, проходящих терапию кортекостероидными препаратами, в дозе более 80 мг в сут развиваются психические симптомы. Среди лиц, получавших преднизолон для лечения астмы, многие обнаруживали признаки мании (болезненно-повышенного настроения). Однако среди лиц, которые были в состоянии депрессии до начала терапии, состояние не ухудшилось. Напротив, лица с предшествующим лечению посттравматическим стрессовым расстройством такое ухудшение у себя отмечали. В целом же отмечено, что во время коротких курсов терапии кортикостероидами возникает мания, при длительном приеме - депрессия. Побочные эффекты возникают в течении первых 2-х недель от начала терапии. В тяжелых случаях, когда гормоны не могут быть отменены, больным назначается сопутствующая терапия психотропными препаратами (нормотимиками и антипсихотиками). Предположительно, что у женщин выше риск развития психических осложнений, однако не все исследования подтверждают это.

8. Анаболические стероиды имеют ограниченное медицинское применение, но активно используются бодибилдерами и тому подобными гражданами для увеличения мышечной массы. Данные препараты опасны в плане развития острого бреда (параноида), делирия, мании, эйфории, приступов ярости, агрессии, значительных перепадов настроения и раздражительности. Эффекты зависят от дозы. Чем она выше, тем больше риск развития таких осложнений.

9. Гонадотропины по некоторым неуверенным данным вызывают депрессию, однако данные не точны.

10. Контрацептивы гормональные. gutta-honey.livejournal.com/56379.html Кроме того, существуют данные, что эстрогены, наоборот, вызывают повышение настроение. Но существует несколько работ на данный счет, которые друг другу противоречат.

11. Интерфероны gutta-honey.livejournal.com/63625.html

12. Антибиотики часто вызывают побочные эффекты психического плана. Пенициллины могут быть причиной депрессии, тревоги и галлюцинаций. Цефалоспорины вызывают делирий, особенно у пациентов с сопутствующей патологией почек. Хоинолоны, такие как ципрофлоксацин и офлоксацин в менее чем 1% случаев вызывают беспокойство, раздражительность, сонливость, дрожь в руках, бессонницу, манию, психозы, депрессию, судорожные припадки и катотонию. Также психические расстройства могут возникнуть во время приема сульфаниламидов, тетрациклина и т.п. Однако самый известный в плане развития психических расстройств - противотуберкулезный препарат изониазид. Во время терапии этим препаратом возникают делирии, мании, депрессии и психозы.

13. Противовирусные препараты (ацикловир, ганцикловир), особенно при введении внутривенно, могут вызвать сонливость, тревогу, галлюцинации и делирий. Те же расстройства может вызвать и другой препарат для лечения герпетической инфекции - фоскарнет. Диданозин, препарат для лечения ВИЧ, вызывает сонливость у 5-7% больных, у 2% депрессию, делирий и тревогу, у 25% неустойчивость настроения, у 1% бредовые расстройства.

14. Таблетки «от простуды», как правило, содержат целый ряд препаратов разного рода и могут провоцировать атропино-подобные психозы со спутанностью, дезориентацией, галлюцинациями устрашающего характера. Особенно данные опасны среди пациентов, принимающих антидепрессанты группы ингибиторов МАО.

15. «Желудочные» таблетки. Наиболее употребимые - это ингибиторы протонной помпы (омез) и Н2-антагонисты (фамотидин, ранитидин и т.п). Хотя о побочных явлениях (спутанность, депрессия, двигательное беспокойство, галлюцинации) со стороны этих препаратов широко известно, особенно у пожилых пациентов с недостаточностью функции печени и почек, они случаются только в 0,2 %. Однако надо знать, что эти эффекты могут проявляться не сразу, а спустя время. Так, при приеме ранитидина они могут возникнуть на 4-8 недели лечения, циметидина 2-3 недели (исключая делирий, который может возникнуть через 24-48 часов). Все симптомы обычно разрешаются самостоятельно через 3 дня после отмены препарата. Кроме всего прочего, стоит иметь в виду, что при прекращении приема ранитидина и цемитидина может возникнуть синдром отмены, который характеризуется тревогой, бессонницей и раздражительностью. Следует также знать, что циметидин увеличивает концентрацию трициклических антидепрессантов в крови и повышает их токсичность.

16. Таблетки «обезболивающие» (нестероидные противовоспалительные) - пожалуй, самая популярная в массах группа препаратов, которые принимаются без назначения врача. Они могут вызвать достаточно серьезные побочные эффекты, такие как мания, психоз, депрессия и делирий у пожилых. Последнее осложнение возникает часто на кеторол.

Ну, вот такой получился списочек. Списочек не для того, чтобы вы рванули выкидывать все таблетки, входящие в него, и не для того, чтобы бросили лечение, которое было вам предписано. Прием многих препаратов жизненно необходим, и человек без них жить не может. А для того, чтобы, если вдруг с вами или вашими родными что-то не то случается в плане «психиццкого», нужно обратить внимание на то, какие препараты человек принимает в данный момент. Отмена препарата или замена его другим приводит к значительному улучшению в короткий промежуток времени. Если такая замена невозможна, то дополнительно назначается лечение психотропными препаратами. И самое главное. Будьте осторожны с самолечением. Без некоторых таблеток можно обойтитсь. Я о злоупотреблении препаратами, не вызывающими зависимости gutta-honey.livejournal.com/30797.html