Пишет  Jean Sugui:

Рабочая тетрадь
Меня часто спрашивают, как мне удается создать живых и объемных оригинальных персонажей. Собственно, рабочая тетрадь - это тот способ, с помощью которого я это делаю.

Начиная писать ориджинал достаточно большого объема и с большим количеством персонажей, я обычно завожу себе рабочую тетрадь. Лучше всего для этого подходит тетрадь со сменными блоками, в которой страницы можно переставлять как угодно и сколько угодно раз, формируя разделы, но сойдет и обычная школьная тетрадка. Предназначение у рабочей тетради только одно - помочь не запутаться в собранной информации, персонажах, локациях, времени и событиях. Время, потраченное на запись и систематизацию рабочих материалов, потом с лихвой окупается в процессе написания. Рабочая тетрадь - это что-то типа справочника, который я создаю по собственному роману для себя самой. Когда мне бывает нужно уточнить какие-нибудь детали, то я не роюсь в черновиках, а смотрю в соответствующем разделе и - вуаля! - нужная информация находится легко и быстро.

А теперь немного подробнее.

Раздел I Персонажи

На каждого персонажа заводится что-то типа досье. Я делаю их на всех героев без исключения. Некоторые второстепенные персонажи имеют обыкновение внезапно возникать там, где я их совсем не жду. Кроме того, пару раз случалось и так, что герой второго плана начинал развиваться и становился одним из основных. Опять же, чем больше я знаю о характерах главных героев и тех, кто их окружает, тем реалистичнее мне удается их прописать. По моему скромному мнению картонные персонажи получаются именно тогда, когда автор не позаботился проявить их в первую очередь для себя.

Состав досье варьируется в зависимости от степени важности персонажа. Для главных героев я пишу несколько страниц. Для второстепенных - несколько абзацев. Ниже приведу те пункты, которые заполняются чаще всего.

1. Имя: полное имя героя. Если есть прозвище - указываю его здесь же, иногда, если связь неявная, пишу, от чего оно произошло. Если это женщина, на момент начала повествования состоящая в браке, указываю ее девичью фамилию (если знаю). Если персонаж по каким-то причинам меняет имя или фамилию, так же указываю здесь. Если я знаю только имя или прозвище - ничего страшного, пишу то, что знаю. Кроме того, я верю, что имя влияет на характер и судьбу человека, поэтому указываю значение имени и стараюсь подобрать его в соответствуии с задуманным характером.
читать дальше2. Дата рождения: всегда стараюсь указывать с точностью хотя бы до года. Для основных персонажей указываю точную дату рождения. Во-первых, это позволяет мне сделать точную привязку ко времени повествования и не упустить возраст героев в случае, если повествование развивается в течение нескольких лет. Во-вторых, День рождения можно отмечать или не отмечать, но это такая дата, о которой помнят абсолютно все. За счет этого в повествование можно внести те мелкие детали и эпизоды, которые может быть и не важны для развития сюжета, но придают тексту глубину и реалистичность. В-третьих, опять же, я верю, что дата рождения влияет на характер и судьбу человека.
3. Внешность: я всегда представляю, как выглядит тот или иной персонаж, и в рабочей тетради стараюсь дать максимально подробное описание. Здесь можно не стесняться и описывать любые мелкие детали, которые в тексте выглядели бы излишеством. Рост, вес и комплекция, цвет глаз, форма губ, длина и цвет волос (если волосы крашеные или мелированные, то все цвета волос, даже если в тексте этого не будет), для женских персонажей - размер груди, наличие или отсутствие растительности на теле, запах, общее впечатление от внешности. Обязательно указываю физиологические особенности героя (шрамы, татуировки, хромоту). Иногда я пытаюсь представить, кто из актеров подошел бы по внешности на роль этого конкретного героя. Если подходящтй типаж находится, то добавляю фото.
4. Характер: психологический портрет героя. Указываю тип темперамента, интроверт или экстраверт, сова или жаворонок, модальность. Максимально подробно стараюсь описать психологические особенности и то, с чем они могут быть связаны. Если персонажу свойственна характерная реакция на определенные стимулы, то описываю ее здесь же. Если нужно, добавляю описание сексуального типа и ориентации.
5. Особенности: в этот пункт дублируется все то, чем персонаж отличается от среднестатистической массы. Что-то типа особых примет, как если бы я составляла ориентировку. Характеристики внешности и физиологии, речевые характеристики, особенно выделяющиеся черты характера - все то, что делает человека неповторимым. Я выношу это в отдельный пункт, чтобы потом не искать по всему досье и чтобы можно было легко сравнить персонажей друг с другом во избежание повторов.
6. Род деятельности: сюда вносятся сведения об образовании и профессии героя. Если профессий несколько, и я их знаю, то указываю все. Если у персонажа есть какие-то дополнительные навыки, то их так же указываю в этом пункте. Если персонаж меняет род деятельность по ходу повествования, то все изменения вносятся сюда же. Если я знаю, по какой причине персонаж выбрал для себя то или иное занятие, то описываю и это.
7. Социальный аспект: здесь я указываю сведения о семье персонажа, о его взаимодействии с родными, друзьями и другими людьми и прочее подобное. Т.е. идет описание социального портрета героя.

Кроме основных, я так же записываю дополнительные пункты, которые могут быть не у всех персонажей. Если герой ведет активный образ жизни, то я описываю, какими видами спорта он занимается. Если знает несколько языков или играет на нескольких музыкальных инструментах, то пишу список, каких и на каких. Если у героя есть хобби, то указываю и его. В дополнительных пунктах можно описать все, что кажется важным: как герой одевается, какую еду предпочитает, какую музыку слушает, какие читает книги и смотрит фильмы. Одна моя героиня видела повторяющийся кошмар, и я описала его отдельным пунктом, чтобы каждый раз не искать в тексте. Если у персонажа есть какое-то хроническое заболевание, то я отдельным пунктом выписываю список симптомов и проявлений. Вобщем, любая мелочь, которая легко забывается, но может понадобиться или повлиять на ход повествования, должна быть внесена в досье персонажа.

Категория II Локации

Любое действие происходит где-то. Персонаж где-то живет, посещает какие-то места - постоянно или один раз за весь роман. Чтобы лучше ориентироваться на местности и не блудиться в трех соснах, в рабочей тетради я описываю все постоянные места присутствия.

1. Место проживания: сюда вносятся все детали, касающиеся постоянного места жительства персонажа. Если это комната в коммуналке или квартира, то описываю дом, в котором она расположена (материал, из которого он построен, количество этажей и на каком этаже расположена эта самая квартира, и прочие коммунально-бытовые мелочи). Сколько комнат в квартире и как они расположены. Если нужно детально описываю интерьер (в комнате героя - обязательно). Кто еще проживает на этой же территории. Иногда даже рисую схематический план, чтобы понять, с какого ракурса можно видеть определенную точку, и избежать пространственных ляпов типо того, что с порога одной комнаты нельзя увидеть, что происходит в другой комнате, даже если дверь открыта, потому что обе комнаты находятся на одной стороне. Если это дом, то указываю количество этажей и то, какие комнаты на каком этаже расположены. Если нужно, то иногда описываю не только дом, но и прилегающее к нему пространство.
2. Место учебы/работы: сюда заносятся название учебного заведения/предприятия, область обучения/деятельности и схематическое описание самого места. Если это место работы, то пишу примерную иерархию и то, какое место занимает в ней мой персонаж. Если это место учебы, то указываю примерную численность группы и расположение аудиторий, в которых будет развиваться действие.
3. Другие общественные места: если мой герой постоянно бывает в любимом баре, ходит в спортзал или гулять в один и тот же парк, особенно, если там разворачиваются какие-то события, то все это заносится отдельным пунктом. Детали местности и интерьера, может быть, что-то из истории локации. Я записываю самые мелкие детали, которые приходят мне в голову, потому что никогда точно не знаю, когда они мне потребуются.
4. Маршруты: за какое время и каким видом транспорта персонаж может добраться до того или иного места. Если на маршруте есть какие-то особенности, то их - сюда же. Это помогает мне не запутаться с пространством и временем.

Однажды мне понадобилось составить список собственности, входящей в финансовую империю одного из героев, - он вошел в эту же категорию. Если действие происходит на природе, то я описываю климатические особенности, какие растения и животные могут быть характерны для этой местности, какого цвета должно быть небо на закате и какие созвездия видны ночью. Если мои герои передвигаются пешком или верхом или еще как-то, я записываю расстояние, которое они преодолели за день, и расстояние между промежуточными пунктами их путешествия. Все это помогает мне избежать пространственных ляпов.

Категория III Хронологии

Не запутаться со временем - это очень важно, особенно, если повествование объемное, и действие происходит на протяжении длительного периода времени.

Обычно я выбираю месяц и год, с которых начинается текст, а дальше записываю все основные события, делая жесткую привязку ко времени. Если нужно, делаю это с точностью до часа. Это нужно мне для того, чтобы месяц вдруг не растянулся до шести-семи недель, а в году было ровно двенадцать месяцев. Параллельно я веду две хронологии.

1. Общая хронология: представляет собой таблицу из двух колонок. В первой колонке я проставляю дату или какой-то промежуток времени, во вторую заношу все события, которые произошли за этот период. Если у меня несколько сюжетных линий, происходящих в одно и то же время, то разделяю их специальными символами. Это удобно и позволяет свести события воедино и не упустить нужный момент. Если несколько сюжетных линий, происходящих в разное время, то для каждой из них я веду отдельную хронологию.
2. Хронология по главам: в принципе представляет собой ту же самую общую хронологию, но я ввожу дополнительное разделение по главам. Это нужно мне для того, чтобы отследить динамику развития сюжета. Темп, в котором идет повествование, должен быть равномерным. Нельзя торопиться и нельзя допускать провисаний во времени. При разделении на главы такие вещи замечаются очень легко. Кроме того, я легко могу найти какой-то определенный момент и сразу же посмотреть, в какой главе он был описан.

В принципе оба пункта можно совместить в один, но мне удобнее, когда можно посмотреть не только по отдельным главам, но и картину в целом.

В эту же категорию входит список дней рождений персонажей. Так же я включаю дни рождения в общую хронологию, чтобы посмотреть, как возраст разных героев (которые могут между собой даже не пересекаться) соотносится друг с другом, и иметь представление не только о том периоде времени, который описывает повествование, но и о предыстории. Иногда можно увидеть интересные и неожиданные вещи, которые могут натолкнуть на свежую мысль в развитии сюжета.

Словом, сюда входит все, что связано со временем. Все временнЫе расчеты. Я постоянно забываю, в каком возрасте на каком курсе института может оказаться мой герой, так что сводную таблицу с этими данными - сюда же.

Категория IV Все остальное

В основном у меня эта категория состоит из списков, так что ее действительно можно назвать "Все остальное". Обычно я обязательно веду таблицу с содержанием, состоящую из трех колонок: номер главы, название и объем. Я придерживаюсь мнения, что главы должны быть более-менее одинаковыми по объему, чтобы структурно текст был более гармоничным, поэтому отслеживаю этот фактор. Если у меня есть эпиграфы к каждой главе, то их выписываю отдельно, чтобы избежать случайного повторения. Список гостей на вечеринке или список домашних животных, встречающихся в тексте - сюда же. Если в тексте присутствуют специфические термины или профессиональные описания и контекст, то все нужное записывается в этой категории.

При моделировании фантастического или фэнтезийного мира, я веду словарик терминов и понятий, относящихся только к этому миру. Так же описываю особенности культуры или менталитета, особенности оружия или одежды. Все, что относится к фактуре. Даже если большая часть не войдет потом в текст, фактуры много не бывает.

Словом, все, что не вошло в предыдущие три категории, но в описании чего возникла необходимость, заносится во "Все остальное".

Некоторые считают, что подобная скурпулезная проработка рабочих материалов - напрасная трата времени и усилий. Я считаю, что это не так. На самом деле время, потраченное на составление и систематизацию рабочей тетради, с лихвой окупится в процессе написания за счет того, что не нужно будет перекапывать весь текст в поисках одной мелокой детали, не нужно будет делать правку и переписывать куски, потому что был допущен досадный ляп со временем и пространством. Внимание к деталям поможет создать более реалистичные и объемные персонажи и события. Кроме того, создавая эти детали, я несколько раз неожиданно для себя натыкалась на целые истории.

Так что - оно того стоит.

(c) Jean Sugui
При цитировании или перепосте ссылка на авторство обязательна.

URL записи

Оригинал взят у ludmilapsyholog
в Панцирь или стержень?

Неожиданно для меня долгое и бурное обсуждение темы формы в предыдущем посте показало, какие же мы разные.
И визуалам, которым важно, "чтоб в глазах не рябило", не понять кинестетиков, которым "жмет и чешется".
И ответ на вопрос "школа для детей или дети для школы" тоже разный. Для кого-то школа -- это Государственное Учреждение, в которое ребенок еще должен заслужить право войти, если пройдет фэйс-контроль. А для кого-то -- место, где дети растут, живут, меняются и где им хорошо. Должно быть хорошо.
Даже "яжематери" у нас внутри тоже разные, для одних это про "вам что, лень погладить в воскресенье пять белых блузок?", для других "пусть только попробуют мое дитя обидеть" и еще множество вариантов.

Но самое интересное -- это разница между уповающими на форму как на внешние границы, которые не позволят детям "распуститься", мотивирует на учебу, дисциплинирует. И теми, кто требует от одежды, чтобы она как раз наоборот -- ребенка не стесняла, не зажимала, потому что эти вторые уверены, что ребенок сам захочет (или не захочет, но тоже сам) учиться. Вот это упование на внешние границы или на внутренний порыв -- главное отличие. Как разница между экзоскелетом (панцирем, как у краба), которым крепко удерживает внутри некую мягкую бесформенную субстанцию, но сам не способен расти, и эндоскелетом (как у млекопитающих), создающим внутреннюю опору для мягких и уязвимых, но пластичных и способных расти тканей.

Я вспомнила, как очень давно один умный человек сказал, обобщая свой опыт общения с европейцами (по тем советским временам не всем доступный): наши соотечественники внутренне неопределены и внешне предсказуемы, а они наоборот, внутренне определены и внешне непредсказуемы.

То есть, когда у человека внутри есть стержень, система ценностей, осознанные моральные императивы, когда у него в багаже множество разнообразных осознанных выборов, его поведение может вызывать порой удивление и непонимание. Потому что он не зависит от мнения "княгини МарьиАлексевны", он может как-то по своему воспринимать нормы и правила и иметь свои резоны на то, чтобы обходиться с ними вольно. Он выходит за флажки, когда считает нужным, потому что его ориентир в системе координат "хорошо-плохо", "можно-нельзя" у него внутри; он уверен, что если начнет делать что-то не то, первым ему об этом сообщит голос внутреннего "даймония" -- его совести, а не окрик извне и не издевка окружающих.
При этом в подавляющем большинстве случаев, когда это не ценностно значимо, он весьма охотно соблюдает внешние правила, которые считает разумными, он умеет их интериоризировать, делать искренне своими. Но будет действительно важно -- нарушит любое. Если совесть тебя поддерживает, внешнюю обструкцию и даже преследования можно пережить.
А если совершишь ошибку, поступишь плохо, то никакое внешнее осуждение не сравнится с внутренним судом, и все, что ты можешь -- попросить прощения.

Когда стержня толком нет, когда внутри все невнятно и вместо системы ценностей -- винегрет из стереотипов и первичный бульон откуда-то взятых мнений, человек очень боится сделать ошибку. Ему страшно высовываться, он чувствует себя в такие моменты голым и беззащитным, как краб без панциря, и избегает их любым способом. Поэтому он предсказуем: он будет думать, как все, и охотно верить, что чувствует ровно то, что ему "велели" чувствовать. Он находка для рекламщиков и политтехнологов, потому что его реакции можно не только предсказать, но и запрограммировать. Скажи ему "вы этого достойны" и он помчится покупать крем -- ведь он так боится оказаться "не тем, недостойным". Объясни ему, что "нас всех оскорбили в наших лучших чувствах" -- и он сразу станет очень оскорбленным, а то вдруг получится, что он не "все" и его чувства не лучшие.
При этом навыка "присваивать" законы и правила нет, они все равно всегда остаются внешними, не своими, и потому охотно, и даже с некоторым злорадством нарушаются, как только это можно сделать без опаски "огрести" со стороны внешних контролеров.

Конечно, это разделение вовсе не проходит по границе РФ. И вряд ли вообще есть "чистые" представители того или иного типа. В любом из нас есть что-то от "краба", всем страшно высовываться, и у самого предсказуемого человека могут быть ценности, ради которых он будет готов быть собой, а не "соответствовать", а следовательно, может выдать любой неожиданный кульбит.

Но что-то в этом есть. Эта разница -- не как "два типа", а скорее как полюса, к которым люди тяготеют, она есть.
И вот именно поэтому Надя Толоконникова может перетрахаться хоть во всех музеях мира, и все равно у нее будет лицо -- хоть сейчас рисуй с нее Мадонну (по крайней мере до тех пор, пока для нее самой эти трахи -- художественные или политические акции и именно они). А кто-то может хоть обвешаться крестами, поститься-молиться-все как положено, а быть продажной девкой, которой что велено, то она и делает. Или не девкой, а целым протоиереем.
Так вот вдруг в голове срифмовалось.

Для ясности. Я ни в коем случае не хочу сказать, что ВСЕ, кому нравится школьная форма, порядок и правила -- не имеющие внутреннего стержня "крабы". Могут быть разные другие причины. Я говорю только об одном типе аргументов "за", который меня больше всего, пожалуй, впечатлил.

Оригинал взят у ventrue
в The Raven

Позавчера фотографировался для проекта Хьёрвинда, посвящённого готической литературе 19 века. Пока есть только один кадр, а на финальные версии работ этой и остальных частей фотопроекта можно будет посмотреть на четвёртом "Балу вампиров" в Арктике в субботу 23 апреля. Кстати, думаю туда заглянуть.

(c) Сойт

Мы общаемся всегда с теми людьми, которых достойны, заслуживаем, которым в чём-то отзывается какая-то наша внутренняя струна, запчасть. И часто мы не видим (или стыдимся признать), что именно в нас стыкует эти связи, какие черты, благие или разрушающие проявления их. Сложно сообразить, сошлись вы с кем-то от душевного богатства или "от бедности".

И есть (ну, для меня во всяком случае) показатель забавный.

Вот когда кто-то из жизни ушёл, а ты не просто готов "жить и кружиться", но и Мир тебе резко выдаёт даже больше, чем желал, чего-то окрыляющего и уводящего вдаль, то, увы, факт есть факт: эта порвавшаяся нить была "от нужды".

Существо тупо занимало в твоём мире место. Чей-то spot. Оно тяготило в буквальном смысле слова.
Для особенно одарённых вроде меня делают показательное: исчезает один персонаж, возращается другой, пропавший было, которого уже отчаялся дождаться. Надо говорить, что тот, второй, в своё время отказался свесть знакомство с первым? Просто потому что "оно мне не нравится и фу"? (Птицы, они такие прекрасные в своём прямодушии, правда?)

Кстати, смотрите, что "упало"на освободившееся пространство - ведь часто крючок, за который цеплялась отжившая паразитическая связь, мешал появиться тому, что вот, наконец, живое и реальное.

Проще говоря - пока ты держишься за некоторые собственные выборы, ты не можешь изменяться для выборов, которые только хочешь сделать. Дефектные связи потому и дефектные, что они держатся за дефект. Твой собственный, внутренний. (Они и у другого тоже держатся за дефект, так что мы не просто себе делаем фигню, мы и в чужой фигне принимаем участие)

А потом убираешь уродливую верёвку для белья, и становится не нужен ржавый гвоздь, за который она цеплялась.

И даже немного неловко перед самой собой, что он здесь был, гвоздь этот.

Что характерно: обычно с той стороны существо тоже получает какой-то свой плюс в карму. По своему счёту, в своей системе. И это справедливо, так как наше-то говно, оно запросто где-то повидло, и наоборот.

И с той стороны ровно так же рвут пару баянов и целуют паровоз в соответствующих обстоятельствах.

Видимо, это изменение, этот "приз" со стороны Мира гарантирует, что каждый неминуемо сделает первый шаг на своём собственном пути, пути, где он с тобой не знаком-не представлен-не нужен нахуй.

И уже на этом шаге ты меняешься так, что с этим персонажем вы ни по какому Лобачевскому более не пересечётесь. Если, конечно, снова адски не накосячите.
...

Так что я, наверное, в очередной раз открыла форточку и новый континент: друзья - это те существа, связи с которыми позволяют нам изменяться настолько, насколько это требуется для того, чтобы оставаться собой.
Потому их не может быть много. С некоторыми из них мы редко видимся. Но спасибо, что они есть.

Мне не так давно сказали, что меня как ни увидишь - Лиса всё время разная.
Так вот: я от себя сама охреневаю. В последний месяц я другая каждый следующий день. Никогда не знаешь, сколько всякого гэ может быть навешано на один ржавый гвоздь.
Теперь осталось решить, нужна ли здесь стена в принципе!

Пишет NADYNROM
в Женщины в эпоху крестовых походов

История крестовых походов – одна из наиболее ярких страниц Средневековья ( и не только для европейского). Здесь можно увидеть и военные действия, и массовую миграцию, и колонизацию. И все это без организации какого-либо реального центра управления крестоносцами (хотя претенденты на роль таких центов, разумеется, находились).
«Мужская» сторона крестовых походов исследована в сотни раз лучше, чем «женская». И в «мужской» хватало своих мифов, но представление об образе женщины в эту эпоху было либо идеализировано (бедная верная супруга многие годы ожидающая своего мужа из далекой Палестины, одиноко сидящая в башне, да еще и вынужденная отбиваться от домогательств могущественных соседей), либо опошлена (этакая юная бесшабашная жена крестоносца, ломающая голову, как бы подобрать ключ к поясу верности, дабы облагодетельствовать очередного любовника)… Подобные представления появлялись уже в XIX-XX веке благодаря возродившемуся интересу к «темным векам» и таким течениям, как романтизм (и в художественной литературе, и в исторической науке) и неоромантизм.
В принципе и сейчас на русском не так много материала о роли женщин в крестовых походах, хотя очень многое переводят. Просто замечательно, что на русский язык все-таки перевели (и, в принципе, достаточно давно по нынешним меркам перевели) «Крестоносцев» Режин Перну. Книга из серии «Читать обязательно». Впрочем, как и все исследования Перну.
Вот из нее и хочется процитировать отрывок, непосредственно посвященный «женской» стороне крестовых походов.


Э. Блэйр Лейтон. "Почесть"

читать дальшеПривычный образ рыцаря, отправляющегося в крестовый поход, оставив жену одну в замке, где она в праздности убивает время, прядя шерсть — впрочем, дозволяя юному пажу себя утешить — пользовался наибольшим успехом в псевдоромантической литературе и ее течениях, не говоря уже о пикантных подробностях, всплывающих то там, то здесь — самым типичным примером может послужить знаменитый «пояс целомудрия», который, по стойкой легенде, якобы до сих пор хранится в музее Клюни.

Действительность была совершенно иной. Конечно, не все бароны взяли с собой своих жен в крестовый поход, но многие поступили именно так, и, если хорошенько всмотреться, становится видно, как женщина в этих обстоятельствах во всем разделяла походную жизнь своего супруга. Ее роль в Святой Земле выходит на первый план, тем более что по феодальным кутюмам — ибо еще не вспоминали знаменитый «салический закон», который вступил в силу только благодаря легистам в XIV в. — женщина могла наследовать своему мужу и, как следствие, встать во главе фьефа, или даже самого Иерусалимского королевства.

Известно, что поведение предводителей первого крестового похода не было одинаковым. Если Готфрид Бульонский выступил один в поход, то его брат Балдуин привел с собой жену англичанку, Годверу де Тони, — оба они с детьми стали заложниками в Венгрии по требованию короля Коломана, желавшего таким образом избежать возможных беспорядков при проходе крестоносцев.

Раймунд Сен-Жилльский поступил так же, и его жена, Эльвира Арагонская, происходившая из семьи испанских королей, разделила с ним превратности дороги и сражений, как и их сын Альфонс, умерший в походе; но вскоре в замке Мон-Пелерен у них родился новый сын, которого назвали Альфонс-Иордан, по месту рождения и в память о первом отпрыске.
Хронисты не скрывали, что женщины, оказавшись в тяжелой ситуации, как, например, во время осады Антиохии, были на высоте и проявляли активную деятельность, снабжая бойцов водой: «В тот день наши женщины были нам великой подмогой, принося питьевую воду нашим бойцам, и, не прекращая, подвигали на битву и оборону», — писал Аноним, историк первого крестового похода. Гораздо позже, во время осады Акры, которая также была решающим моментом в истории франкской Сирии, можно было увидеть женщин, засыпающих рвы, и в хронике Амбруаза рассказывается о героической смерти одной из них. Бароны, оставившие своих жен на Западе (как это сделали Роберт Фландрский и Стефан Блуасский), рассчитывали, что за время их отсутствия те будут управлять их фьефами; из письма последнего видно, что мысли о жене поддерживали Стефана во время тягот, которые испытала армия перед Антиохией, тогда как энергичная Адель Блуасская, вынужденная управлять обширными фьефами ее супруга, не теряла времени даром в его отсутствие.
Хотя женщины лишь в неполной мере привлекают внимание современных историков, их лица вырисовываются почти на каждой странице истории крестовых походов и заморских королевств. Можно было бы написать целое исследование о женщинах из народа, крестьянках или горожанках, разделявших в Святой Земле участь простых бойцов, иногда оседавших в Сирии и игравших рядом с мужем ту малоприметную, но важную роль, которую много позже будет суждено сыграть в США «жене пионера», за что американцы и возвели ей памятник в Мериленде. Присутствие такой женщины ощущается или, точнее, вырисовывается на страницах большинства текстов, но поскольку все записи о ней очень скудны, удовольствуемся лицами принцесс, которым хронисты уделили гораздо больше внимания.


Э. Блэйр Лейтон. "Пожелание удачи"

Все они очень разные. Среди них встречаются амазонки: например, маркграфиня Ида Австрийская, известная красавица и закаленная спортсменка, которая, взяв крест наравне с баронами во время второго похода, в 1101 г., сопровождала Вельфа герцога Баварского. Ей суждено было войти в легенду: она пропала во время битвы при Гераклее, обернувшейся катастрофой для франкских войск, полностью уничтоженных, и рассказывали, будто она окончила жизнь в далеком гареме, родив будущего мусульманского героя Зенги, завоевателя Эдессы.

Были и совсем девочки, как маленькая принцесса Изабелла, дочь Жана де Бриенна, которой выпала злая доля стать женой человека, совершенно не способного понять ребенка, императора Фридриха II, сразу же после свадьбы реализовавшего мечту германских императоров, добавив к своей короне венец латинского королевства, грубо вырвав его из рук своего тестя (несмотря на свое обещание сохранить за тем пожизненное регентство).

Три года спустя Изабелла — ей не было и семнадцати лет — закончила свою жизнь, полную слез, тогда как ее муж император навлек на себя столь жуткую ненависть, что в течение некоторого времени борьба против имперцев заменила на Востоке битву против мусульман, к большой выгоде последних.

Скандальная хроника не пощадила Альенору Аквитанскую в Святой Земле. Жена Людовика VII, она со своими аквитанскими вассалами сопровождала мужа, когда, вняв призыву Бернарда Клервосского, он первым среди французских государей взял крест (1147 г.). Итак, Альенора встретилась в Сирии со своим дядей, красавцем Раймундом де Пуатье, ставшим князем Антиохийским по своему браку (в обстоятельствах как комедийных так и романтических) с наследницей этого княжества Констанцией Антиохийской. Возникло ли между Альенорой и ее юным, участвовавшим в ее детских играх, дядей чувство более глубокое, чем естественная радость от новой встречи? Историк Гиль-ом Тирский на это определенно намекает. В любом случае, у Людовика появились подозрения, и по прошествии пятнадцати дней он почти силой увел Альенору с собой в Иерусалим.

Последствия этой ссоры были более чем губительны для похода, уже отмеченного жестокими сражениями во время прохода через Малую Азию: вместо того чтобы слушать советы Раймунда, стяжавшего большой опыт в Святой Земле и вроде бы желавшего атаковать Алеппо и его ужасного султана Нуреддина, Людовик упрямо настаивал на осаде Дамаска; но султаны Дамаска всегда ладили с франками и даже несколькими годами ранее заключили с ними союз, который мог бы быть возобновлен. Этот политический просчет усугубился губительной стратегией, в результате чего осада Дамаска плачевно провалилась. Людовик и Альенора пустились в обратный путь, оказавшийся довольно беспокойным: бури, похищение византийскими пиратами королевы, освобожденной благодаря смелой атаке сицилийских нормандцев. Их одиссея закончилась в Риме, где папа Евгений III, потрясенный их злоключениями, поспешил примирить обоих супругов на время. Но, как известно, вернувшись во Францию, они не замедлили расстаться, теперь уже навсегда, поскольку спустя два месяца после их развода Альенора повторно вышла замуж за герцога Нормандии и будущего короля Англии Генриха Плантагенета. Между тем до нее дошла весть о гибели Раймунда де Пуатье, убитого в сражении с атабеком Алеппо при Маарафе, чуть менее года спустя после прохода крестоносцев через Антиохию.

Но куда более драматической является история любви латинского императора Константинополя Роберта де Куртене, произошедшая спустя сто лет. Бароны сделали его своим предводителем в то время, как их завоевания подвергались сильной опасности со стороны наступавших греческих «оппозиционеров» во главе с Иоанном Ватакием и Феодором Ангелом. Но абсолютно безразличный к своим обязанностям, юный император был занят своей любовью к дочери артезианского рыцаря, погибшего в битве при Адрианополе, Балдуина де Невилля. Выведенные из себя бароны задумали ужасную месть: убили мать девушки, которую обвиняли в покровительстве встречам влюбленных и изуродовали саму виновную, отрезав ей нос. Роберту было суждено ненадолго пережить эту драму.

Рядом с роковыми женщинами находились женщины мужественные. Хватает примеров, когда ситуация была спасена благодаря женской храбрости. Наиболее известен случай с Маргаритой Прованской, женой Людовика Святого, вместе с ним пустившейся в его первый крестовый поход. В Дамьетте, где она родила через три дня, Маргарита узнала, что крестоносная армия потерпела поражение, король пленен, а город находится под угрозой захвата. Жуанвиль рассказывает, что она действовала с рассудительностью и энергией, свойственными ей по природе1
«Прежде чем родить, она приказал всем покинуть ее комнату, за исключением восьмидесятилетнего старика рыцаря (то был ее старый доверенный человек, спавший возле ее кровати), она склонилась перед ним и испросила у него милости; и рыцарь ей в том поклялся, и она ему сказала «Я прошу вас, ради верности, которой вы мне обязаны, если сарацины войдут в город, отрубите мне голову прежде, чем они меня схватят». И рыцарь ответил: «Знайте же, что я это обязательно свершу, ибо уже подумывал вас убить прежде, чем они нас схватят».

Однако это не все. Едва оправившись от родов, королева узнала, что итальянские, пизанские, генуэзские и другие купцы, пришедшие вслед за крестоносцами, собираются покинуть Дамьетту: Город вот-вот был бы брошен на произвол судьбы вместе с женщинами, стариками и больными; королева собрала предводителей купцов в своей комнате (встреча состоялась на следующий день после рождения маленького Жана-Тристана) и просила их проявить к ней сострадание- «И если это вам не по нраву, пожалейте это маленькое дитя, лежащее здесь, подождите, по крайней мере, пока я не встану с постели».

Но она обращалась к купцам, людям рассудительным: «Что мы можем сделать? Ведь мы умрем от голода в этом городе!» Тогда королева предложила реквизировать, за ее счет, всю провизию, находящуюся в городе и начать продовольственные раздачи. Благодаря этому итальянцы согласились остаться. Маргарита истратила триста шестьдесят тысяч ливров на эту закупку и наладила пайковую раздачу продовольствия, что позволило удержать Дамьетту, которую позднее обменяли на короля и его людей. Она покинула город только непосредственно перед сдачей и направилась в Акру, где и нашла своего мужа: они оба вели себя достойно своему положению в одинаково драматической ситуации, олицетворяя идеал Рыцаря и Дамы в средние века.

Однако не все женщины латинских королевств принадлежали к «крестоносцам». С самого начала своей длительной авантюры франкские рыцари выказали полное безразличие к тому, что мы сейчас называем «расовыми проблемами», охотно беря в жены уроженок страны, при условии, что те были христианками или соглашались принять христианскую веру. К 1180 г. в Палестине проживало около пяти тысяч воинов, многие из которых были женаты на местных жительницах, армянках или сарацинках; в результате в Иерусалиме было множество полукровок, говоривших на арабском языке.

Бароны первыми подали пример, и вот тому свидетельство — Балдуин дю Бур'г, двоюродный брат и наследник Балдуина Булонского, став графом Эдессы, женился на армянской княжне Морфии, дочери Гавриила, владельца Мелитены и являлся безупречным мужем, хотя его отношения с семьей жены в самом начале ознаменовались грубоватой шуткой, достойной попасть в лучшее из фаблио. Балдуин, желая добиться от тестя денег для оплаты своих войск, якобы убедил того, что он дал людям клятву обрить бороду, ежели платеж не произойдет. Гавриил, ошеломленный мыслью получить безбородого зятя, не колеблясь, передал Балдуину требуемую сумму, попросив, однако, в будущем быть более осторожным в принесении клятв.

Балдуин дю Бург лишь последовал примеру Балдуина Булонского, который после смерти своей жены Годверы. женился на армянке Арде. Правда, по истечении некоторого времени он развелся, обвинив жену в прелюбодеянии; возможно, у него действительно были основания для этого, так как его экс-жена, заключенная в монастыре Св. Анны Иерусалимской, не замедлила бежать в Константинополь, и вела в этом огромном городе беззаботную жизнь до конца своих дней. Тогда Балдуин, принявшись разыскивать богатую невесту, решил, что графиня Аделаида, регентша Сицилии, чей сын Рожер II уже достиг совершеннолетия, будет ему достойной партией. Он испросил ее руки, на что та, без сомнения, уже смирившаяся с мыслью о продолжительной вдовьей жизни, сразу же согласилась. В августе 1113 г. Аделаида прибыла в порт Акры с необычайной пышностью, отмеченной в анналах королевства: сидя на ковре, вышитом из золота, на галере, нос которой был украшен золотом и серебром; две триремы сопровождения везли ее арабскую гвардию, одетую во все белое, и позади них плыли семь кораблей с имуществом графини. Балдуин, ожидавший на берегу, чтобы не ударить в грязь лицом, разоделся в золото и пурпур, равно как и рыцари его свиты; сбруя на их конях была тех же цветов. Несмотря на такое многообещающее начало, брак продлился недолго, ибо папа, извещенный о произошедшем, стал энергично протестовать, обвинив Балдуина Булонского в двоеженстве — ведь его жена Арда еще не умерла, — и призвал его расстаться с графиней. Вынужденная подчиниться, Аделаида спустя четыре года после своего триумфального приезда отплыла в Сицилию.

Браки с местными уроженками также были многочисленны в истории латинской константинопольской империи столетие спустя. Известно, что даже Генрих, граф Эно, став императором, женился на дочери болгарского царя Бориля. Впоследствии императрицу болгарку обвинили в отравлении своего мужа, внезапно умершего в Салониках, когда ему еще не исполнилось и тридцати девяти лет; эта история вошла в греческий фольклор. Император Балдуин II превратил заключение брачных союзов в настоящую политику: он заключил союз с куманами, еще полукочевым народом, и во время торжественной церемонии, следуя обычаям этого народа, скрепил договор, пролив в кубок несколько капель своей крови, как и вожди степняков, отпив затем глоток из чаши; двое из его рыцарей Наржо де Туей и Гильом де Море взяли в жены дочерей двух вождей Жонаса и Зарония; девушки приняли христианство — куманы были еще язычниками — и заняли почетное место в императорском окружении. В свою очередь, один болгарский князь Слав женился на внебрачной дочери императора Генриха, что дало случай заключить между князьями соглашение.

Несколькими годами ранее, когда византийская столица пала под натиском франкских рыцарей, захватчики, проникнув в дворец Буколеон, приветствовали «множество наизнатнейших дам, которые укрылись в этом замке»; среди этих женщин была Агнесса, родная сестра Филиппа Августа, которая в возрасте 11 лет вышла замуж за императора Андроника. Робер де Клари рассказал об их встрече, сильно разочаровавшей его соотечественников:
«Тогда бароны пошли туда свидеться с нею, и приветствовали ее, и горячо обещали служить ей, а она оказала им весьма худой прием, и она не хотела разговаривать с ними, но она все же говорила с ними через толмача, а толмач сказал, что она ни слова не знает по-французски».

Вдова Андроника была настолько ассимилирована в греческой среде, что вышла замуж за византийского феодала Феодора Врана. Усама поведал о еще более изумительном случае, как юная девушка франкского рода вышла замуж за мусульманина, правителя Табра. Но затем, хотя ее сын стал владетельным князем, она вернулась к франкам и сочеталась браком с одним из них.

Браки и семейное имущество сыграли решающую роль в истории Иерусалимского королевства — впрочем, как и во всем средневековом обществе: связь между разношерстными барониями зависела от кровных союзов так же или почти так же, как от самих феодальных отношений между вассалом и сеньором. Когда Понс Триполийский был осажден в Монферране, то король Фульк пришел ему на помощь именно под давлением своей жены — сестры Понса Неоднократно случалось, что женщины требовали для себя регентства. Наследные кутюмы в каждой местности были разными. В Триполи женщина не могла рассчитывать на наследство, но зато ей уступали вдовью часть из родовых земель, которой она могла распоряжаться по своему усмотрению. Известно, что графиня Цецилия, поочередно выходившая замуж за Танкреда и Понса Трипо-лийского, от своего имени подарила Мон-Пелерен. В XIII в. другой женщине, Плезанции Антиохийской десять лет пришлось быть регентшей на острове Кипре, заслужив репутацию, по словам Мартина Канальского, «самой храброй дамы в мире».

Однако, вероятно, что наиболее поразительной будет история регентства королевы Мелисанды, правившей в первые годы существования иерусалимского королевства. Именно ее регентство породило первую значительную распрю между франками латинского королевства — распрю, о которой арабские хронисты рассказывают с изумлением: «средь них (франков) такое не часто случается» — писал Ибн-ал-Каланиси.

Мелисанда, дочь короля Балдуина II в детстве дружила с сыном одного крестоносца, Гуго де Пюизе, умершего в Святой Земле вместе со своей женой; этот юноша, также названный Гуго, получил воспитание в Апулии, и в шестнадцать лет прибыл в Святую Землю, чтобы потребовать себе во фьеф Яффу — наследство его отца. Именно тогда он появился в королевском дворе в Иерусалиме, где он встретил Мелисанду и вступил с ней в интимные отношения, которым не смог помешать даже брак этой дочери Балдуина с Фульком Анжуйским.

Тем не менее Гуго вступил в брак с графиней Эммой, старше его и вдовы барона Евстахия Гарнье, имевшей от первого мужа двух сыновей. Разногласия не замедлили возникнуть между этими людьми и их слишком юным отчимом. Один из них, Гарнье, однажды прилюдно обвинил Гуго в безнравственности и вызвал на поединок на мечах. В назначенный день Гуго, то ли струсив, то ли почувствовав свою вину, не явился. Все отшатнулись от него, и тогда рыцарь, не выдержав всеобщего порицания, совершил ошибку, которой не должен был делать: он направился в Аскалон (события разворачивались в 1132 г., когда Аскалон еще находился в руках мусульман) и просил помощи у египетского гарнизона этого города.

Обрадованные представившимся поводом мусульмане тотчас же начали опустошительные набеги на окрестности Яффы и Зарона. Поняв, что он натворил, Гуго, терзаемый угрызениями совести, пустился в обратный путь к Иерусалиму и бросился к ногам короля, умоляя о прощении.

Сам король Фульк никогда не прислушивался к обвинителям своего вассала; кроме того, будучи человеком мудрым, он опасался, что дело еще более усложнится и сарацины смогут извлечь пользу из разногласий баронов — сторонников или противников Гуго. Он простил запутавшегося юношу и, по настоянию королевы, наказал его всего лишь тремя годами ссылки. Однако, когда Гуго покидал город, на него было совершено нападение, в результате которого он получил колотую рану, как думали смертельную (на самом деле, он выздоровел). Для короля это было опасным, ибо могли его заподозрить в намерении избавиться от молодого человека. Поэтому он, не мешкая, приказал схватить нападавшего, который, подвергнутый прилюдной пытке, поклялся, что действовал без сообщников.

Постепенно страсти утихли и, когда спустя несколько лет король Фульк скончался от падения с лошади (1143 г.), Мелисанда стала править от имени своего сына, будущего Балдуина III, которому тогда не исполнилось и тринадцати лет. Именно она принимала крестоносцев, прибывших на помощь королевству, и возглавляла знаменитую ассамблею, 24 июня 1148 г. в Акре — одно из самых блистательных собраний того времени, ибо на нем присутствовали многие коронованные особы Европы, принявшие тогда крест. Там видели короля Франции Людовика VII, императора Конрада и его братьев, один из которых, Фридрих Швабский, был отцом будущего Фридриха Барбароссы, и, конечно, все прелаты и князья Святой Земли.

Среди крестоносцев был также Альфонс — Иордан — живое напоминание о первом крестовом походе — сын Раймунда Сен-Жилльского, некогда родившийся в Мон-Пе-лерен, в разгар осады Триполи. Он умер почти сразу после своего прибытия, и некоторое время ходил слух, что Раймунд Триполийский избавился от него, опасаясь, как бы он не потребовал свое наследство.

Годы шли, а Мелисанда настолько пристрастилась к власти, что не желала вообще ее терять. Ее сыну Балдуину III, достигшему двадцатидвухлетнего возраста, самому не терпелось взять правление в свои руки, но Мелисанда под любыми предлогами оттягивала его коронацию. Однажды — в Пасхальный вторник 1152 г. — Балдуин появился в церкви Святого Гроба Господня и приказал патриарху Иерусалимскому Фульхерию тотчас же приступать к церемонии коронования. Прелат был вынужден повиноваться, и Балдуин в одиночестве приняв помазание и корону, известил затем мать о происшедшем. Между ними произошла ссора, которая, впрочем, длилась недолго. Мелисанда, побежденная, ушла из политики, и некоторое время спустя Балдуин, пойдя навстречу желаниям своих подданных, ради интересов королевства женился на Феодоре, племяннице императора Мануила Комнина, устроив свадебные торжества на несколько дней.

Мы также видим лица женщин в эпизодах, бывших поворотными для истории латинских королевств. Прежде всего, это Констанция Антиохийская, из-за романтических грез которой антиохийское княжество досталось такому роковому персонажу, как Рено де Шатийон. Будучи уже двадцать лет как вдовой, она все это время отказывалась от предложенных ей блестящих партий. Хронист писал, что «княгиня слишком хорошо знала по себе, как скучно находиться во власти мужа, и как мало свободы оставлено даме, имеющей сеньора». Между прочими она отвергла Рожера Соррентского, родственника византийского императора, который с досады сделался монахом, и другому византийскому «кесарю» — Андронику-Иоанну Комнину. К великому несчастью для Святой Земли, она внезапно влюбилась в простого рыцаря, младшего отпрыска в семье, уроженца Шатийон-сюр-Луен, нищего и находившегося на жаловании у короля, которого звали Рено. Однако, охваченная сомнениями, «она не захотела, — писал Гильом Тирский — объявить о своем выборе прежде чем сеньор король, чьей кузиной она была и под покровительством которого находилось княжество Антиохийское, не подтвердит его своей властью и своим согласием». Балдуин III в то время направился осаждать Аскалон. Рено поспешно проскакал расстояние, отделяющее Антиохию от Аскалона:
«Он доставил королю послание княгини, получил его согласие, вернулся в Антиохию и тотчас же женился на ней, вызвав удивление у многих людей, которые не могли понять, как женщина, столь изысканная, могущественная и знаменитая, вдова такого великого князя, снизошла до женитьбы на человеке, бывшем лишь простым рыцарем».

Из-за подобного же каприза Сибилла, сестра Балдуина Прокаженного, вышла замуж за юного пуатевинского сеньора, бывшего, как и Рено, младшим сыном в семье, не получившим никакого состояния. Сначала Сибилла была женой Гильома Монферратского, прозванного Длинным Мечом, который умер через несколько месяцев, оставив сына, родившегося уже после смерти отца — маленького Балдуина, скончавшегося восьми лет от роду. Поскольку болезнь короля не оставляла никаких сомнений на то, что Палестине скоро придется искать другого защитника, всякий находившийся около Сибиллы, предлагал все возможные брачные варианты. Но она сама объявила, что нашла мужа по любви. К сожалению, Гвидо де Лузиньян, как бы обворожителен он ни был, совершенно не обладал качествами, необходимыми для правителя королевства, тем более в критических обстоятельствах, когда Святой Земле угрожал непоколебимый противник — Саладин. Балдуин Прокаженный был слишком болен, чтобы справиться с капризами своей сестры; он согласился на этот брак (1180 г.) и передал Гвидо де Луизиньяну «бальи» — регентство — над королевством. Но когда его зять тут же доказал свою бездарность (во время нашествия Саладина на Галилею в 1183 г.), король пересмотрел свое решение и завещал трон маленькому Балдуину, назначив при нем регентом графа Триполи Раймунда III. К несчастью, король умер два года спустя, и его последние распоряжения, как мы увидим, не были выполнены. Фактически, Гвидо де Лузиньян вместе с Рено де Шатийоном и патриархом Ираклием является главным виновником разгрома при Гаттине, утраты Иерусалима и большей части королевства.

После этого разгрома на сцену выходит младшая сестра Балдуина и Сибиллы — Изабелла. Одно время бароны надеялись передать ей корону, но она также выбрала себе мужа по любви, с которым была помолвлена в восемь лет, и сочеталась браком в одиннадцать: ее юный красавец муж Онфруа Торонтский происходил из рода, известного своими героическими деяниями в Святой Земле. Но из качеств своих предков он скорее унаследовал обширные культурные знания — на арабском Онфруа говорил как на своем родном языке и выполнял функции переводчика во время переговоров с Саладином, — чем беззаветную храбрость. В остальном же он был просто веселым мальчишкой. «Я видел этого юношу, он действительно очень красив», — писал про него арабский хронист. Бароны, собравшиеся в Наблусе, предложили ему принять корону, которую только что без их согласия присвоил в Иерусалиме супруг Сибиллы. Мучился ли Онфруа из-за соображений вассальной верности или же он попросту испугался предложенной ему роли? В любом случае он ночью тайно покинул Наблус, чтобы предстать перед Гвидо и Сибиллой, «подобно ребенку, пойманному с поличным», писали в хрониках.
Бароны не простили ему этой измены. После битвы при Гаттине, когда королевство более чем когда-либо нуждалось в защитнике, они заставили Изабеллу не только принять корону (ее сестра Сибилла умерла бездетной), но и развестись с Онфруа, ибо им нужен был «человек действия». И такой человек существовал: пьемонтский маркиз Конрад Монферратский, высадившийся в Тире в тот момент, когда город был уже готов капитулировать, и хладнокровно оборонивший его, за заслуги он потребовал сделать его сеньором города и известил короля Гвидо и королеву Сибиллу, «что покуда он жив, они не войдут туда». Про маркиза Монферратского шла молва, что он оставил жену на Западе (некоторые хронисты уточняли, что двух). С другой стороны, Изабелла, поставленная в известность об этом проекте, сопротивлялась изо всех сил: слишком любя своего прекрасного мужа, она и подумать не могла, чтобы расстаться с ним. Онфруа сам пожелал спорить с баронами. Тогда один из них, Ги Санлисский, сторонник маркиза Монферратского, «бросил перчатку», вызвав его на поединок; однако Онфруа не хватило духу принять вызов.

Изабелле оставалось только подчиниться требованиям государства. Впоследствии папа, узнав об этом деле, яростно протестовал против подобного нарушения религиозных законов; но тем временем Конрад уже играл свадьбу с Изабеллой. В остальном же этому перевороту не было суждено завершиться успехом. Конрад уже готовился к коронации, когда вечером 28 апреля 1192 г., возвращаясь после ужина у епископа Бове по улочкам Тира, был атакован двумя мусульманами, которые совсем недавно, чтобы ввести его в заблуждение, согласились принять крещение. Один из них протянул Конраду записку, и пока ничего не подозревавший маркиз читал, другой заколол его. Эти мусульмане были членами ужасной исламской секты «ассасинов», фанатично преданные своему властелину, фигурировавшему в хрониках под именем Старца Горы, сделавшему политические убийства своей специальностью.

Таким образом, вновь на повестке дня стоял вопрос о наследовании Иерусалимского престола. Решение было неожиданно найдено в лице графа Генриха II Шампанского, только что прибывшего на восток. Правда, он не торопился стать королем столь уязвимого королевства: отправляясь в крестовый поход, он и не помышлял остаться навсегда в Святой Земле. Но, призванный защищать интересы христианского мира, он 5 мая 1192 г. в свою очередь стал мужем Изабеллы, к тому времени уже беременной от Конрада. Хроника Амбруаза уточняет, что сначала Генрих колебался, но сразу же передумал, увидев, «как она (Изабелла) потрясающе хороша и очаровательна». Поскольку Изабелла родила дочь Конрада, за Генрихом оставались все права на корону. Заметим, что он ее заслуживал, будучи настолько же мудрым во время мира, насколько отважным на войне. Неоднократно его действия позволяли восстановить порядок в королевстве, особенно когда в Акре высадилась группа германских крестоносцев, тут же поведших себя как на вражеской территории, выгоняя жителей, насилуя женщин. В городе после осады и без того было неспокойно, вспыхивали постоянные распри между прежними владельцами, желавшими вернуть дома, и осаждавшими, которые размешались там, где хотели. Генрих Шампанский, укрыв женщин и детей за стенами резиденции госпитальеров, объявил, что намеревается призвать к оружию население. После этого предводители только что высадившихся крестоносцев поспешили разместить свои войска в пригородах.

Генрих также предусмотрительно возобновил отношения с «ассасинами», диссидентской силой внутри исламского мира, которые могли стать бесценными союзниками, равно как и опасными противниками, и также с киликийскими армянами. Казалось, что для франкской Сирии наступила эра спокойствия (Саладин умер в 1193 г.), которую внезапно нарушил странный несчастный случай Генрих Шампанский выпал с балкона своего дворца в Акре на мостовую, разбив череп; его карлик Экарлат, видя, как он падает, напрасно пытался удержать его за одежду (1197 г.) Так Изабелла в третий раз стала вдовой. Ей исполнилось тогда тридцать пять лет.

В четвертый раз она уже не противилась женитьбе, зная, что обречена жить во имя государственных интересов. Судьба послала ей, как это ни забавно, родного брата Гвидо де Лузиньяна, Амори, который унаследовал от того в 1194 г. кипрское королевство Невозможно представить себе столь непохожих друг на друга братьев. Амори был одновременно осторожным политиком и умелым воином. В октябре 1197 г он отвоевал Бейрут у мусульман, заключив затем выгодный мир с султаном Меликом-аль-Ади-лом. На этом закончились супружеские авантюры Изабеллы.


Э. Блэйр Лейтон. "Шитье знамени" и "Вышивание знамени"

Но, пожалуй, самые трогательные женские черты времен крестовых походов проступают не на страницах хроник. Их мы видим на могильном камне — без сомнения, самом патетическом изваянии, которое сохранилось из скульптур XII в. Оно существует и в наше время в кордельерской церкви в Нанси- на нем изображены Гуго и Анна де Водемон, олицетворяющие «возвращение крестоносца». Видно, как стоят, тесно обнявшись, крестоносец в рубище и его жена. Эта скульптура напоминает об истории ожидания, продлившегося, если верить легенде, почти всю жизнь для Гуго де Водемона, содержавшегося в плену в Святой Земле на протяжении шестнадцати лет и прослывшего мертвым, и его жены Анны Лотарингской, упорно отвергавшей все попытки вновь выдать ее замуж. Однажды вернулся тот, кого не ждали именно этот момент изобразил скульптор на могиле, где спустя несколько лет были погребены рыцарь и дама, хранившие обоюдную верность всю свою жизнь.

(С) Режин Перну

(с) Автор: Рэнди Ингермансон, писатель, автор спецкурса по писательскому мастерству
Перевод: Эльвира Барякина
(...)
Хорошая художественная литература не является чем-то случайным — это результат тщательно спланированного действия, дизайна романа. Вы можете заниматься дизайнерской работой как до, так и после написания книги. Я пробовал делать и то, и другое и, в конце концов, убедился, что «до» — и быстрее, и качественнее.

Как делать дизайн художественного произведения? По своей основной работе я занимаюсь архитектурой сложных программных проектов. И я пишу книги по той же схеме, что и программы — используя «метод снежинки».
(...)
На тех же самых принципах можно писать романы — начните с малого, а потом надстраивайте все новые и новые детали, пока у вас не получится полноценная история. Часть дизайнерской работы в литературе — это креатив, а часть — это управление собственным креативом: превращение разрозненного материала в хорошо структурированный роман. Как раз этому я и хочу научить вас.

Большинство писателей затрачивает массу времени на обдумывание романа. Возможно, вы проводите какие-то исследования. Вы просчитываете, как будет развиваться история. Вы устраиваете мозговой штурм. Вы слышите голоса различных персонажей. Это наиважнейшая часть создания книги, которую я называю «накидывать информацию». Я предполагаю, что вы знаете, как это делается: у вас в голове уже сложилась идея книги и сейчас вы готовы сесть и начать писать.

Но прежде, чем приступить к делу, вам следует заняться организационными моментами. Вам нужно записать все идеи на бумаге в той форме, которую вы потом сможете использовать. Зачем? Потому что наша память ненадежна, и потому что в вашей истории (как и в любой другой, находящейся на той же стадии) имеется множество дыр, которые необходимо залатать до того, как вы начнете работать. Вам нужно создать план романа, причем так, чтобы это не отбило у вас желание писать. Ниже приведена пошаговая схема, по которой я создаю «дизайнерские документы» своих книг, и которая, надеюсь, поможет вам.

ШАГ ПЕРВЫЙ

читать дальшеПотратьте час и напишите аннотацию на ваш роман длинною в одно предложение. Что-то вроде этого: «Злобный физик совершает путешествие в прошлое, чтобы убить апостола Павла» (аннотация на мой первый роман «Грех»). Это — ваш роман крупным планом, аналог большого треугольника в схеме снежинки.

Когда вы будете предлагать вашу книгу издателям, предложение-аннотация должно будет появиться в самом начале произведения. Его еще называют «хуком» (зацепкой), позволяющей продать роман издателю, дистрибьюторам, магазинам и читателям. Так что постарайтесь, чтобы он звучал как можно лучше.

Несколько советов, как это сделать:
Чем короче, тем лучше. Предложение не должно превышать 15 слов.
Никаких имен! Лучше сказать «Инвалид-акробат», чем «Джейн Доу».

Свяжите общую концепцию произведения с персонажами. Кто из героев больше всех пострадал по ходу развития сюжета? А теперь укажите, что он желает получить в виде награды.

Читайте краткие аннотации книг в списке бестселлеров New York Times, чтобы понять, как это делается. Умение описать книгу в одном предложении — это искусство, и им стоит овладеть.

ШАГ ВТОРОЙ

Потратьте еще один час и расширьте предложение до абзаца, описывающего завязку, конфликт и развязку романа. В результате у вас получится аналог второй ступени в схеме снежинки. Лично мне нравятся истории, написанные по схеме «три конфликта плюс конец». Развитие каждого из конфликтов занимает четверть книги, а на конец уходит еще одна четверть.

Вы тоже можете использовать этот абзац в своей заявке на публикацию. В идеале он должен состоять из пяти предложений. Одно предложение на завязку, по одному — на каждый из конфликтов, и еще одно — на конец.

ШАГ ТРЕТИЙ

Все вышесказанное даст вам общий вид истории. Теперь нужно прописать нечто аналогичное для каждого из героев. Герои — самая важная часть любого романа, поэтому время, которое вы вложите в их создание, вдесятеро окупится, когда вы начнете работу над книгой. На каждого из основных героев потратьте час и напишите небольшое, на одну страничку, сочинение:

- Имя героя.
- Предложение, которое описывает историю его жизни.
- Мотивации героя (чего он хочет добиться в идеале?)
- Цель героя (чего он хочет добиться конкретно?)
- Конфликт (что мешает ему добиться цели?)
- Прозрение (что он узнает, как он меняется в результате случившихся событий?)
- Абзац, который описывает события, в которых герой принимает участие.

Важное замечание: возможно, после этого вам потребуется вернуться и переписать аннотации. Это хороший знак — ваши герои учат вас чему-то полезному для вашей истории. На каждой стадии написания романа вы можете возвращаться назад и перекраивать сделанное ранее. Это очень полезная штука: исправление всех недочетов лучше сделать сейчас, нежели тогда, когда вы уже написали 400-страничную рукопись.

ШАГ ЧЕТВЕРТЫЙ

На этой стадии у вас в голове должна сложиться полная картина вашего романа — и на это у вас уйдет только день-два. Теперь нужно «расписать» историю. Потратьте несколько часов и сделайте из каждого предложения аннотации самостоятельный абзац. Все из них, кроме последнего, должны заканчиваться конфликтом (последний — финалом произведения).

В результате вы получите синопсис романа, который потом тоже можно использовать для отсылки в издательство.

ШАГ ПЯТЫЙ

Потратьте день-два на одностраничное описание каждого главного героя. По пол-странички уйдет на второстепенных персонажей. Эти «синопсисы персонажей» должны рассказать вашу историю с точки зрения каждого из них. Если потребуется, возвращайтесь к прежним наработкам и делайте нужные исправления.

Этот этап доставляет мне наибольшее удовольствие, и позже я вставляю «синопсисы персонажей» в основной синопсис. Редакторам это нравится, так как им всегда импонирует художественная литература, основанная на людских характерах.

ШАГ ШЕСТОЙ

Теперь у вас есть цельная история и несколько основанных на ней рассказов, по одному на каждого героя. Потратьте неделю и расширьте одностраничный синопсис до четырехстраничного. По сути, вам нужно растянуть каждый абзац из Шага Четвертого на целую страницу. По ходу дела вы выявляете внутреннюю логику произведения и делаете стратегические решения.

ШАГ СЕДЬМОЙ

Превратите описание героев в развернутый рассказ о каждом из них с указанием всех существенных деталей: дата рождения, внешность, история жизни, мотивация, цели и т.п. И самое важное — каким образом герой преобразится к концу романа? В результате ваши персонажи превратятся в реальных людей и подчас будут предъявлять свои претензии к развитию сюжета.

ШАГ ВОСЬМОЙ

Прежде чем приступить к работе над рукописью, вы можете сделать пару вещей, которые помогут вам в процессе. Первое — нужно взять четырехстраничный синопсис и составить перечень всех сцен, которые нужно будет прописать. Удобнее всего сделать это в Exсel.

По какой-то причине многие писатели не хотят связываться с незнакомыми программами. Разберитесь с этим. Вы ведь уже освоили, как печатать в Word. Excel еще проще. Вам нужно создать перечень сцена, а эта программа как раз предназначена для того, чтобы делать перечни. Если вам не хватает знаний, купите книжку и научитесь. На это уйдет меньше дня и того стоит.

На каждую сцену должна уйти одна строчка в таблице. В первой колонке перечислите героев, от имени которых ведется повествование, или глазами которых вы «смотрите» на происходящее в романе. В другой, более широкой колонке пропишите, что происходит в данной сцене. При желании в третьей колонке можно указать, на сколько страниц вы планируете растянуть данную сцену, а в четвертой нумерацию глав. Табличка в Excel— идеальный инструмент для этого, так как вам видна вся история целиком и вы можете легко передвигать сцены с места на место.

У меня обычно получается около 100 с лишним строчек и на их составление уходит около недели.

ШАГ ДЕВЯТЫЙ

Шаг девятый применяется по желанию. Перейдите снова в Word и распишите каждую сцену, указанную в таблице на несколько абзацев. Набросайте примерные диалоги и скетчи решаемых проблем. Если в сцене нет проблемы, то ее нужно создать или же вырезать всю сцену.

У меня обычно выходило по одной-две страницы на главу и каждую из глав я начинал на новой странице. Затем я распечатывал текст и складывал его в папку со скоросшивателем так, чтобы можно было менять главы местами или же полностью переписывать их без того, чтобы спутать остальные. Этот процесс обычно занимал у меня неделю. В конечном итоге получался 50-страничный документ, который я потом исправлял красной ручкой по мере написания черновика. Все идеи, которые приходили мне с утра в голову, я записывал на полях этого документа. Это, кстати говоря, относительно безболезненный способ написания развернутого синопсиса, который так ненавидят все писатели.

ШАГ ДЕСЯТЫЙ

На этом этапе садитесь и начинайте набивать черновик. Вы удивитесь, насколько быстро вы будете писать. Мне доводилось встречать авторов, которые таким образом втрое увеличивали скорость написания романа, и в то же время их черновики выглядели так, будто они уже прошли предварительную редактуру.

Я неоднократно слышал жалобы писателей по поводу трудностей написания первого черновика. Все они, без исключения, сидят и думают: «Я не знаю, о чем писать дальше!» Жизнь слишком коротка, чтобы писать таким образом! Нет никакой причины тратить на первый черновик 500 часов рабочего времени, если вы можете сделать его за 150 часов.

Вот собственно и все. Метод снежинки помогает в работе мне и некоторым моим друзьям, которые тоже решили испробовать его. Надеюсь, он вам пригодится.

Автор: Дэвид Дж. Паркер
Дополнительные материалы собраны Самуилом Штоддардом

Такое чувство, что, после как Дж. Р. Р. Толкиен и Льюис создали миры Средиземья и Нарнии, каждый уличный пустомеля решил, будто может создать собственное, великое и оригинальное произведение в жанре фэнтези. Беда только в том, что все эти "великие и оригинальные" творения на деле оказываются жалким подражанием. Честно скажем, нас от них уже настолько тошнит, что мы создали этот список кратких комментариев, который может быть служить для проведения экзаменов. Мы полагаем, что, если вам приспичило написать фэнтезийный роман, вначале следует пройти этот экзамен. Даже один единственный ответ "да" на любой из наших вопросов означает провал, и вы можете сразу отказываться от своей "перспективной" затеи.

ЭКЗАМЕН

1. На первых 50 страницах вашего произведения ничего важного не происходит?
2. Ваш главный герой - выходец из деревни, но родители его не известны?
3. Главный герой - наследник трона, но сам про это не подозревает?
4. Ваше творение повествует о молодом герое, который взрослеет, обретает невероятные способности и, наконец, побеждает супер-пупер плохого дядьку?
читать дальше5. В вашем произведении рассказывается о походе на край света за древним артефактом, который спасет мир?
6. А как насчет того, кто способен этот самый мир погубить?
7. Сюжет вашей книги закручен вокруг древнего пророчества об "Избранном", который спасет мир, а с ним и всех остальных, возглавив силы добра?
8. Есть в вашем произведении хоть один персонаж, существующий исключительно для того, чтобы неожиданно появляться и снабжать персонажей информацией?
9. Один из ваших персонажей на самом деле замаскировавшийся бог?
10. Главный, злобный, супер-пупер плохой дядька в тайне является отцом главного героя?
11. Вашим миром правит добродушный король, которого водит за нос злобный колдун?
12. Фраза "забывчивый маг" описывает хотя бы одного из персонажей вашего романа?
13. А как насчет "могучего, но туповатого и добродушного воителя"?
14. А нет ли там "мудрого, загадочного волшебника, отказывающегося полностью посветить персонажей в план действий, в виду каких-то собственных, загадочных причин"?
15. Женщины в вашем произведении проводят уйму времени в тревогах о своем внешнем облике, особенно когда рядом появляется мужчина?
16. Хотя бы одна женщина введена в роман только затем, чтобы ее вначале похитили, а потом спасали?
17. Хотя бы одна женщина существует в тексте только для того, чтобы представлять идеалы феминизма?
18. Подходят ли хоть к одной женщине в книге слова: "неуклюжая кухонная девка, куда лучше управляющаяся со сковородой, чем с мечом"?
19. А слова "бесстрашная воительница, которой куда больше подходит меч, чем сковорода"?
20. Можно ли хоть одного персонажа в вашей книге описать как "сурового дварфа"?
21. А что скажете о полуэльфе, разрывающимся между свой человеческой и эльфийской кровью?
22. А не сделали ли вы эльфа и дварфа неразлучными друзьями, просто в качестве оригинального хода?
23. Все персонажи, ростом менее полутора метров, существуют только для комических ролей?
24. Вы уверены, что корабли служат только для двух дел: рыбалки и разбоя?
25. Вам не ведомо, когда начали использовать сеновязалку?
26. На нарисованной вами для романа карте существуют такие места, как "Выжженные Земли", "Лес Ужаса", "Пустыня Отчаяния", или что хоть что-нибудь, содержащее слово "Погибель"?
27. Пролог вашего произведения невозможно понять, пока не прочитаешь всю книгу... а может быть и потом - не очень?
28. Это первая книга в запланированной трилогии?
29. А что насчет пяти- и десятилогий?
30. Ваше произведение толще, чем нью-йоркская телефонная книга?
31. В предыдущей книге ровным счетом ничего не происходит, но вы объясняете это тем, что до развязки вас отделяет еще много книг?
32. Вы уже пишите приквелы к еще даже не начатым книжным сериям?
33. Вас зовут Роберт Джордан, и чтобы добраться до этого пункта вы брехали как шелудивый пес?
34. История основана на приключении, которое вы отыгрывали в денжене?
35. В вашем произведении есть персонажи, перенесенные в сказочный мир из реального?
36. Хотя бы у одного из ваших главных героев в имени есть апостроф?
37. Хотя бы у одного из основных персонажей имя заметно длинее трех слогов?
38. Вам не кажется странным, что описывая двух персонажей из одной маленькой, изолированной деревушки, вы одного называете "Тим Умбер", а второго - "Белтузалантал аль'Гринскок"?
39. В вашем мире обитают орки, эльфы, дварфы и полурослики?
40. А "оркены" или "дварровфы"?
41. Названию одной из ваших рас предшествует префикс "полу-"?
42. В одной из частей вашего произведения персонажи срезают путь, спускаясь в древние шахты дварфов?
43. Вы описываете батальные сцены после того, как разыграете их в своей любимой RPG?
44. Вы сделали описание всех своих основных персонажей, ориентируясь на параметры в своей любимой RPG?
45. Вы пишите эту книгу по заказу от компании "Wizards of the Coast"?
46. Трактиры в вашем произведении существуют только для того, чтобы персонажам было где подраться?
47. Вам кажется, что вам все известно о феодализме, но самом деле это совсем не так?
48. Персонажи большую часть времени заняты тем, что путешествуют туда-сюда-обратно?
49. Один из ваших персонажей может рассказать остальным что-то, что поможет им в их путешествии, но не станет этого делать, поскольку не хочет, чтобы они загубили план?
50. Ваши волшебники произносят заклятия, в которых безошибочно угадываются "fireball" или "lightning bolt"?
51. Вы хотя бы раз используете в своем произведении термин "мана"?
52. Вы пользуетесь термином "чешуйчатая кольчуга"?
53. И, да помоги вам Небеса, неужели вы использовали термин "единицы жизни|hit points"?
54. Вам не известно, сколько весят золотые монеты?
55. Вы уверены, что лошадь может целый день напролет скакать галопом?
56. В вашем произведении кто-нибудь: вначале два часа кряду рубится с врагами, облачившись в пластинчатый доспех, затем скачет на лошади еще четыре часа, после чего у него хватает сил учтиво соблазнить на постельные утехи похотливую официантку?
57. У вашего персонажа есть волшебный топор, молот, копье или еще какое-либо оружие, возвращающееся к нему после того, как он его метнет?
58. В вашей книге кого-нибудь протыкают насквозь ятаганом?
59. Кого-нибудь в вашей книге протыкают насквозь, несмотря на то, что он облачен в пластинчатую броню?
60. Вы уверены, что все мечи весят не менее пяти килограмм?
61. Ваш герой влюбляется в неприступную прекрасную даму, которую, в конце концов, берет-таки приступом?
62. Большая часть шуток в вашем произведении основана на игре слов?
63. Ваш герой способен выдержать множество ударов фэнтезийным аналогом десяти килограммовой кувалды, но, по-прежнему, боится хрупкой девушки с ножиком?
64. Вы в самом деле уверены, что человеку, чтобы издохнуть, как правило требуется больше одной стрелы в грудь?
65. Вы не имеете представления о том, что тушеное мясо готовится несколько часов, и что его нельзя называть "не бог весть что, но в дороге сойдет"?
66. В вашем произведении встречаются кочевые варвары, обитающие в тундре и глушащие один бочонок медовухи за другим?
67. Вы уверены, что "медовуха" - это просто такое забавное название для пива?
68. В вашем произведении множество различных рас, каждая из которых обладает в точности 1 государством, 1 правителем, 1 религией?
69. Наиболее дисциплинированное и многочисленное объединение людей в вашем мире - воровская гильдия?
70. Главный злодей казнит верных слуг за мельчайшие проступки?
71. Вы повествуете о воинах, которые постоянно лезут в драку, но таскают повсюду за собой барда, который совсем не умеет сражаться, зато классно играет на лютне?
72. "Обычный" - это официальный язык в вашем мире?
73. Все окрестности в вашем произведении напичканы гробницами и склепами, которые ломятся от всевозможных магических артефактов и которые никому не пришло в голову разграбить за прошедшие несколько сотен лет?
74. Ваше произведение всего-лишь краткий пересказ "Властелина колец"?
75. А теперь перечитайте эти пункты еще раз и отвечайте честно!!!

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра